На языке улиц. Рассказы о петербургской фразеологии - Синдаловский Наум Александрович

Пригласить на Черную речку

Рек и речушек с таким названием в Петербурге было несколько, но в городской фольклор попала только одна. Именно на ее заснеженном берегу в морозном январе 1837 года произошла трагическая дуэль, унесшая жизнь величайшего поэта России Александра Сергеевича Пушкина. С тех пор выражение «Пригласить на Черную речку» стало не только эвфемизмом прямого вызова на боевой поединок для разрешения какого-либо, чаще нравственного, спора, но и метафорой, означающей требование немедленных объяснений по поводу неблаговидного поступка или даже обыкновенной непорядочности.

Дуэли как общественное явление впервые появились в России только в начале XVIII века. По мнению некоторых историков, этот рыцарский западноевропейский обычай принесли с собой иноземные офицеры, во множестве служившие в русской армии, да русские дворяне, обучавшиеся за границей. Но почва для этого была хорошо подготовлена петровскими реформами, и в первую очередь реформой армии. Беззаветную службу государству, которая предполагала абсолютное внешнее подчинение державным интересам, должна была хоть как-то уравновешивать возможность личной защиты собственного человеческого достоинства. Свидетельством такого своеобразного раскрепощения и стало право дворянина на дуэль. Такое право давалось нелегко. Оно завоевывалось ценой ареста, разжалования в солдаты, потери здоровья, а порой и ценой собственной жизни.

Насколько этически высоким был неписаный дуэльный кодекс, можно судить по легенде, согласно которой перед дуэлью Дантес ради спасения жизни надел под мундир кольчугу. На самом деле обычаи и нравы первой половины XIX века, кодекс офицерской чести, дворянский этикет, позор разоблачения, страх быть подвергнутым остракизму и изгнанным из приличного общества исключал всякое мошенничество и плутовство в дуэльных делах. Правила дуэли соблюдались исключительно добросовестно и честно. На роковой исход более влияли преддуэльные, нежели дуэльные обстоятельства. В деле Пушкина именно так и случилось.

Дуэли были явлением чисто петербургским. По остроумному замечанию современного исследователя, они «были одним из краеугольных элементов новой — петербургской — культуры поведения, вне зависимости от того, в каком конце империи они происходили». Вот почему наиболее знаменитые фамилии известных нам дуэлянтов принадлежат Петербургу. Мы уже упоминали о Пушкине, биография которого насчитывает более десяти вызовов на дуэль. Еще более завзятым любителем смертельных поединков был приятель Пушкина Федор Иванович Толстой по прозвищу «Американец».

Имя Федора Толстого-«Американца» не сходило с уст светского Петербурга. Оголтелый распутник и необузданный картежник, «картежный вор», по выражению Пушкина, Федор Толстой был проклятием древнего и почтенного рода Толстых. Только убитых им на дуэлях, если верить слухам, насчитывалось одиннадцать человек. Имена убитых Толстой-«Американец» тщательно записывал в «свой синодик». Так же старательно в тот же «синодик» он вносил имена нажитых им в течение жизни детей. Их у него было двенадцать. По странному стечению обстоятельств одиннадцать из них умерли в младенчестве. После смерти очередного ребенка он вычеркивал из списка имя одного из убитых им на дуэлях человека и сбоку ставил слово «квит». После смерти одиннадцатого ребенка Толстой будто бы воскликнул: «Ну, слава Богу, хоть мой курчавый цыганеночек будет жив». Речь шла о сыне «невенчаной жены» Федора Толстого цыганки Авдотьи Тураевой. По другой легенде, однажды количество умерших детей Толстого и количество убитых им на дуэлях совпало. И тогда Толстой, глядя в небо, проговорил: «Теперь мы с тобой квиты, Господи».

Неисправимыми дуэлянтами были М. Ю. Лермонтов, А. С. Грибоедов, М. С. Лунин и многие другие известные люди.

Одной из важнейших особенностей, выработанных дуэльным кодексом, было абсолютное равенство противников в поединке. У «барьера» встречались боевые полные генералы и безусые подпоручики, родовитые аристократы и провинциальные дворяне, известные флигель-адъютанты и безродные нищие офицеры. Уравнивала в правах не только смерть одного или обоих дуэлянтов, но и обязательное дружеское примирение после ритуала поединка при благополучном его исходе. Но вот что интересно. В Петербурге существовало еще одно дополнительное неписаное дуэльное правило, в фольклоре сформулированное как ответ на каверзный вопрос: «На кого не обижаются в Петербурге?» — «На женщин, дураков и великих князей». То есть на тех, кого было не принято вызывать на дуэль. Понятно, что женщин не вызывали на поединок по этическим соображениям; великих князей — потому что они ни при каких обстоятельствах не могли быть приравнены к кому бы то ни было; а вот с дураками сложнее. С одной стороны, «бросить перчатку» дураку неприлично уже потому, что дурак не может отвечать за свои поступки. С другой — определение «дурак» настолько размыто, что всегда остается на совести назвавшего.

Кстати, именно поэтому в обществе отказ вызвать на дуэль зачастую рассматривался как еще большее оскорбление. В глазах окружающих это выглядело публично выраженным сомнением в умственных способностях. Поэтому объективно вызов на дуэль был обоим участникам конфликта. Выйти за пределы этого замкнутого круга в дворянско-офицерской среде XVIII–XIX веков было почти невозможно. Да и дуэли в России резко пошли на убыль только после отмены крепостного права, когда рухнула мечта передового дворянства о создании так называемого дворянского государства.

В наши дни, когда дуэли как таковые уже не существуют вообще, поговорка «Пригласить на Черную речку» получила еще и новое, дополнительное значение: пригласить на публичный спор, философский или научный диспут, поэтическое соревнование и т. д.

Пришел Кутузов бить французов

Один из величайших наших сограждан, генерал-фельдмаршал светлейший князь Михаил Илларионович Кутузов военную карьеру начал рано, сразу после окончания Соединенной артиллерийской и инженерной дворянской школы в 1759 году. Служил под началом Суворова и не однажды бывал им отмечен. Известно характерное для Суворова образное высказывание о Кутузове: «Он был у меня на левом фланге, но был моей правой рукой». Его легендарные ранения (он дважды был тяжело ранен в висок) расценивались современниками как дерзкий вызов судьбе.

Внутренний мир Кутузова под стать его бурной и деятельной внешней жизни был сложным и противоречивым. Во всяком случае, если верить преданиям, поиски «сил для борьбы со страстями», терзающими будущего полководца, привели его в масонскую ложу. При посвящении в таинства ложи ему вручили девиз: «Победами себя прославит». Это было задолго до нашествия Наполеона на Россию, до Бородина и сокрушительного поражения французов в Отечественной войне 1812 года. Поэтому можно сказать, что девиз оказался пророческим.

«Пришел Кутузов бить французов», — говорили в Петербурге сразу после назначения его командующим русскими войсками. Позже так стали говорить вообще обо всех, на кого возлагали большие надежды и ожидания.

Впервые Кутузов столкнулся с Наполеоном в качестве командующего русско-австрийскими войсками под Аустерлицем. Вынужденный действовать, как сказано в советских энциклопедиях, «по одобренному Александром I неудачному плану австрийского генерала Ф. Вейротена», Кутузов потерпел поражение. В одной из исторических легенд того времени об этом рассказывается так. Когда на поле Аустерлица союзные войска только начали разворачиваться, император Александр I нетерпеливо спросил Кутузова, не пора ли идти вперед. Командующий ответил, что для этого надо дождаться, когда соберутся все войска. «Но вы же не на Царицыном лугу, где не начинают парад, пока не придут все полки», — возразил император. «Поэтому я и не начинаю, что мы не на Царицыном лугу, — парировал Кутузов, — но если вы прикажете…» Александр приказал. И сражение было проиграно.