Рейтинговые книги
Читем онлайн На языке улиц. Рассказы о петербургской фразеологии - Синдаловский Наум Александрович

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 34 35 36 37 38 39 40 41 42 ... 57

С тех пор количество пословиц и поговорок, в которых подчеркивается «женское» начало Москвы и «мужское» Петербурга, множится и множится. «Москва девичья, Петербург — прихожая», надо полагать, прихожая, где толпятся многочисленные претенденты на руку и сердце единственной капризной красавицы; «Москва женского рода, Петербург — мужского»; «Москва — матушка, Петербург — батюшка»; «Москва невестится, Петербург женихается».

И действительно, Петербург всегда был городом более мужским, чем женским. Его население составляли преимущественно чиновники правительственных ведомств, солдаты и офицеры гвардейских полков, студенты университета и кадеты военных училищ, фабричные и заводские рабочие. В XIX веке более двух третей жителей Петербурга были мужчины. Но и в 1970-х годах, когда этой разницы давно уже не существовало, в городе бытовала пословица: «В Ленинграде женихи, а в Москве невесты». И это не было данью традиции. Скорее всего, речь шла уже не о сравнительной численности женихов и невест, а об иных свойствах юных претендентов на брачный союз. В народе высоко ценилась просвещенность и образованность, внутренняя культура и цивилизованность молодых ленинградцев, с одной стороны, и пресловутая домовитость московских красавиц — с другой.

Во всяком случае, фольклор всегда старался подчеркнуть разницу между представителями обеих столиц. В трамвай входит дама. Молодой человек уступает ей место. «Вы ленинградец?» — спрашивает дама. «Да, но как вы узнали?» — «Москвич бы не уступил». — «А вы москвичка?» — «Да, но как вы узнали?» — «А вы не сказали мне спасибо».

Признаки мужского и женского начала в столицах отмечены не только в низовой, фольклорной культуре. Вкус к раскрытым в пространство широким проспектам и прямым улицам, тяготение к острым, прямым углам в зодчестве и к логической завершенности архитектурных пространств заметно отличали Петербург от Москвы с ее запутанными лабиринтами узких переулков, тупичков и проездов, уютными домашними двориками и тихими особнячками чуть ли не в самом центре города. Впрочем, хорошо известны не только архитектурные и градостроительные различия. На фоне подчеркнуто ровного, уверенного и достаточно твердого петербургского произношения, которое москвичи язвительно приписывали гнилому воздуху финских болот и дрянной погоде, когда «не хочется и рта раскрыть», выигрышно выделяется мягкость и певучесть московского говора. Роковой юношеский максимализм революционного Петрограда противопоставляется степенной осмотрительности сдержанной и флегматичной матушки-Москвы. Наконец, не случайно по отношению к Москве используется существительное женского рода «столица», в то время как Петербург в представлении многих — скорее стольный град.

Плюс-минус Нарвские ворота

Этой удивительной фразой, выражающей высшую степень приблизительности, неточности, словарь петербуржцев обогатился в середине XIX века, благодаря появлению второго, нового варианта мемориальных Нарвских триумфальных ворот. «Трухмальные» ворота, как их часто называли простодушные обыватели, и в самом деле возводились дважды, на разных местах, в разное время, из разных материалов и по проектам разных архитекторов. Вторые, существующие ныне ворота — и те, и не те, что первые.

Первые Триумфальные ворота были установлены на границе города, вблизи Обводного канала в 1814 году. Они предназначались для торжественного прохождения гвардейских частей русской армии — победителей Наполеона, возвращавшихся из Парижа в столицу Отечества. Ворота строились по проекту архитектора Джакомо Кваренги. Это была величественная однопролетная арка, украшенная колоннами ионического ордера и увенчанная фигурой Славы, управляющей шестеркой коней. Все лето 1814 года через Триумфальные ворота, приветствуемые ликующими петербуржцами, в город вступали полки, славные имена которых золотом сияли на фасадах ворот.

Вид Нарвских триумфальных ворот. К. П. Беггров по рисунку К. Ф. Сабата и С. П. Шифляра. 1823 г.

Но возведенные из недолговечных материалов — дерева и алебастра — ворота постепенно ветшали и через десять лет уже представляли серьезную угрозу для прохожих. В то же время все понимали, что столица империи не может лишиться памятника славы и доблести: еще свежи были воспоминания о войне, еще живы были ветераны.

Ворота решили восстановить. Но уже «в мраморе, граните и меди», как об этом было сказано в «высочайшем рескрипте». К тому времени граница города передвинулась на запад от Обводного канала, там и решено было установить новые ворота. Их проектирование было поручено архитектору В. П. Стасову. Строгий и последовательный классицист, он в основном сохранил замысел, идею и пропорции кваренгиевских ворот. Конную группу для них создал П. К. Клодт.

Торжественное открытие новых триумфальных ворот состоялось 17 августа 1834 года, в двадцатую годовщину возвращения русских войск на родину. Тогда-то остроумные петербуржцы и предложили новую уникальную формулу приблизительности, или неопределенности: «Плюс-минус Нарвские ворота».

ПоГолодаю, поГолодаю — и на Волково

Дважды за всю свою долгую историю старинное название острова Голодай вошло в пословицы. И оба раза благодаря ассоциации со словом «голод». Первый раз давно, еще в XVIII веке, в связи с содержавшимися на острове каторжниками, сострадание к которым родило среди петербуржцев пословицу: «Голодай да холодай, а колоднику отдай». Отсюда будто бы и остров так назван. Второй раз это произошло через двести лет, уже в наши дни, во время блокады Ленинграда. В то время на острове Голодай находилось трамвайное кольцо, откуда начинался один из самых протяженных маршрутов — № 4. Он проходил по Васильевскому острову, пересекал Неву по Дворцовому мосту, продолжался по Невскому проспекту, поворачивал на Лиговку и заканчивался вблизи старинного Волкова кладбища. Его хорошо знали и им пользовались практически все ленинградцы. Люди они были самые обыкновенные. И проблемы у них были самые обыкновенные, человеческие. «Как поживаешь?» — спрашивает при встрече один блокадник другого. «Как трамвай четвертого маршрута: поГолодаю, поГолодаю — и на Волково».

Другим, столь же продолжительным путем следовал трамвай маршрута № 6. Он также начинался на острове Голодай, но заканчивался у ворот Красненького кладбища. В фольклорной летописи блокады сохранился и этот маршрут: «ПоГолодаю, поГолодаю — и на Красненькое».

Одним из самых коротких маршрутов того времени был одиннадцатый. Он проходил по тому же Голодаю и делал кольцо недалеко от Смоленского кладбища. Можно сказать, маршрут был свой, островной, домашний. Многие его просто игнорировали, предпочитая пешие путешествия: «ПоГолодаю, поГолодаю, да и пешком на Смоленское».

Под одну Гребенку

Один из самых успешных архитекторов так называемого «второго», или «рядового», плана петербургского строительства второй половины XIX века Николай Павлович Гребенка был выходцем из Украины. Он родился в Полтавской губернии. В 1835–1843 годах учился в Петербургской академии художеств на архитектурном отделении, в 1852 году стал академиком архитектуры. Пик его деятельности пришелся на 1850–1870 годы, когда массовое строительство доходных домов приобрело в Петербурге невиданный до того размах.

В петербургский городской фольклор Гребенка вошел благодаря доходному дому купца В. Г. Жукова, построенному им в 1845 году на углу Гороховой и Садовой улиц (№ 34/31). Четырехэтажный дом на высоких подвалах был возведен в невиданно короткий срок, всего за 45 дней. Тогда-то среди архитекторов, строителей, да и просто горожан и возникло устойчивое словосочетание, на долгое время определившее популярность того или другого петербургского зодчего: «Строить под Гребенку», или «Под одну Гребенку», то есть быстро, качественно, но при этом не особенно заботясь об индивидуальном облике каждого отдельного здания.

1 ... 34 35 36 37 38 39 40 41 42 ... 57
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу На языке улиц. Рассказы о петербургской фразеологии - Синдаловский Наум Александрович бесплатно.
Похожие на На языке улиц. Рассказы о петербургской фразеологии - Синдаловский Наум Александрович книги

Оставить комментарий