Выжившая из Ходо. Академия - Ольга Дмитриева

который сиял внутри меня. Замедлила дыхание, попыталась погрузиться в некромантский транс несмотря на боль. Жжение как будто пошло на спад.

Я не могла призвать духа. Но, чтобы вырастить потомство, щупекам пришлось много раз приносить сюда девушек и убивать их. Молодняк не оставил от жертв даже костей. Но остаточные эманации страха, боли и энергия мертвых все еще витали здесь. Поэтому я сосредоточилась на том, чтобы собрать их. Для меня они выглядели легким зеленоватым дымком, который поднимался из ямы.

В глазах начало темнеть. Щупек сдернул меня со спины и бросил в яму, наполненную подросшими детенышами. Говорят, основатель рода Ходо мог убивать и поднимать мертвых без заклинаний и призывов. По одному только слову его. Я такими талантами не обладала, да и двигаться не могла. Поэтому я прикоснулась к зеленому огню внутри меня и... Позвала.

Они откликнулись. Зеленый дым окутал мое тело. Жжение в груди стало невыносимым, но некромантия сделала свое дело – онемение начало сходить на нет. Травить Ходо – бесполезное дело.Я рухнула в яму, и в меня со всех сторон тут же вцепились острые зубы. Наконец, я смогла шевельнуть пальцами и сложила знак мертвого огня. Зеленый свет вспыхнул вокруг меня и твари возмущенно застрекотали. В тот момент мне было глубоко наплевать,  увидит ли мою магию кто-то еще. Мне надоело терпеть боль и жжение. А закончатся они только тогда, когда перебью этих мерзких тварей и смогу залечить раны.

Онемение медленно спало с другой руки, я кое-как соединила пальцы. Мертвый огонь вспыхнул еще ярче. И еще яростней горел внутри золотой свет. Я не выдержала и разжала руки. В тот же момент зеленое сияние погасло. Твари снова нацелились на меня.

Я не знала, как выбираться. Тело слушалось плохо, и больше всего на свете я хотела залечить свои раны, и чтобы два десятка голодных подростков перестали пытаться меня сожрать. Золотой свет внутри меня словно откликнулся на это желание. Искра ослепительно вспыхнула, земля подо мной дрогнула, и я потеряла сознание от боли.

Падая в темноту, я услышала отдаленный голос Тьена в своей голове:

«Я иду. Держись». 

В чувство меня привели голоса:

— Что делать-то с ней будем? – проворчал Ястер. – Сколько можно тут мерзнуть?

— Мерзнет – она, – с упреком сказал Шон. - А ты в куртке.

— Я не прочь ей свою отдать, но как пробраться через эту штуку? И что это вообще такое?

Я резко распахнула глаза и попыталась сесть. Но тут же врезалась лбом в какие-то ветки и упала обратно. Я не сразу поняла, что все еще лежу в гнезде щупеков. Тела животных догорали, остатки белого огня освещали ночь. Над моим телом сплетались тускло светящиеся зеленым ветки. Они росли из земли и образовывали купол. Стоило мне протянуть к ним руку, как они тут же развеялись. Нещадно болел затылок – остаточное действие яда щупеков. Но, кроме этого, на моем теле не было ни царапины, исключая два пореза на руке.

— Что это было? – тупо спросила я.

— Эльфийская магия – усмехнулся Святой. – Растешь не по дням, а по часам.

Шон тут же оказался рядом и помог мне подняться. Ни с того, ни с сего, меня затрясло – скорее всего, реакция тела Шияссы на пережитое. Я поспешила разыграть следующую партию этого чудесного концерта. Обвиняюще ткнула пальцем в Стэндиша и заявила:

— Вы должны были предупредить меня, что щупеки ядовиты! Б- было очень страшно!

Новая порция дрожи пришлась кстати. Шон заключил меня в объятия, и я продолжила трястись и стучать зубами. Винсент отдал мне свой плащ,  я благодарно улыбнулась юноше. Тьен сидел у ног Святого.

«Прости. Я шел быстро, как мог», – скорбно сказал пес.

— Все в порядке, - пробормотала я, то ли отвечая псу, то ли пытаясь успокоить брата и себя одновременно.

На лице Стэндиша не было ни капли сочувствия. Мы медленно побрели в сторону деревни. Как только мы подошли к воротам, как тучи разошлись, и луна осветила у входа две уже знакомые фигуры в серых плащах. Орден Святого Альбана. А эти что здесь забыли?

Глава 39. Святой не отступает

Стэндиш зажег еще пару магических светлячков и раздраженно сказал:

— Очень неожиданно встретить вас в такой глуши в столь поздний час, господа.

Долговязый первым спешился и ответил:

— Герцог Фиррем был здесь проездом несколько дней назад и доложил о странностях. Мы выехали на проверку.

— Странностях? – переспросил Стэндиш. – Странно здесь только то, что такой могущественный маг, как герцог Фиррем, не стал разбираться. Гнездо щупеков, господа. Мы только что уничтожили гнездо щупеков.

Долговязый снова смотрел на меня. Когда он резко приблизился, я невольно сделала шаг в сторону.

— Что вам нужно? – спросила я.

— Использовали девочку в качестве приманки, – понимающе усмехнулся он. – Обычно после этого жертва истекает кровью.

— Эльфийская магия, – отрезал Святой. – Как вы помните, у леди Гемхен открыта искра, Бриксан. Что вам от не нужно на этот раз?

Тот шумно втянул ноздрями воздух и медленно сказал:

— На девчонке – следы темной магии.

Шоннерт вышел вперед и заявил:

— Да что вы к ней привязались? Она полуэльфийка, какая еще темная магия.

— И она лежала в гнезде щупеков, – поддержал его Стэндиш. – Оставь ее в покое, Бриксан. Иначе я буду жаловаться герцогу Бейтану.

— Я делаю свою работу, - холодно ответил он.

— Ты придираешься к полуэльфийке с открытой искрой. Я отвечаю за них до конца миссии, возложенной на нас герцогом Бейтаном. Оставь девчонку в покое.

С этими словами он начертил заклинание. Ворота деревни распахнулись, и Стэндиш первым прошел через них. Я поспешила следом за ним. Пара орденцев завела коней в деревню. Дом старосты мы заняли, так что им пришлось искать ночлег в другом месте.

Я переоделась в комнате. Единственную кровать галантно уступили мне. Тьен запрыгнул через окно в тот момент, когда я натягивала чистую рубашку. Пришлось торопливо отвернуться.

— Ты вламываешься к девушке, – укоризненно напомнила я.

«Я же пес. Мне можно».

— Можно подглядывать за девицами? – ядовито переспросила я.

Ответить он не успел. В большом зале послышались раздраженные голоса. Я торопливо застегнула последние пуговицы и побежала гасить зарождающийся спор.

Шон стоял перед Стэндишем, сжав кулаки. Винсент за его плечом мрачно скрестил руки на груди.

— Вы подвергаете мою сестру опасности.

—