Личный секретарь для принца - Вера Чиркова

— А потом?

— А потом некогда было пугаться, — снова усмехнулась Илли, попутно пытаясь решить неразрешимую задачку, дать королеве понять, что она уже сделала кое-какие выводы, или промолчать?

— Вы смелая девушка, — королева тоже едва заметно улыбнулась.

— Но мне еще очень далеко до вас, — сорвалось с губ сеньориты дерзкое обвинение, и она учтиво склонила головку, как бы заранее прося прощения за эту бестактность.

— И умны не по годам, — немного прохладнее сообщила ее величество.

— Мне всегда казалось, что количество прожитых лет не имеет никакого отношения к уму, — печально призналась Илли и допила молоко.

— А мне кажется, что вы пытаетесь меня судить, — укоризненно вздохнула ее величество, и эти слова прозвучали, как признание.

— Для этого у меня нет никаких прав, — успокоила королеву девушка, и осторожно добавила, — но услышать некоторые пояснения… мне бы хотелось.

— Вы просите невозможного… — начала ее величество, и смолкла, прислушиваясь к шуму в коридоре, — что там такое?!

Одна ее рука привычно дернула шнурок колокольчика, заставляя его залиться тревожным звоном, вторая метнулась под стол. Однако вынырнула в следующую секунду после того, как дверь резко распахнулась, и на пороге возник взбешенный Кандирд.

— Илли! Не вздумай соглашаться ни на какие предложения!

Взгляд принца столкнулся с изумленным и задумчивым взглядом сеньориты, переместился на возмущенное лицо матери и Кандирд сообразил, что поторопился с выводами. Прошел к столу, сел между Иллирой и матерью и уже спокойно взглянул на ее величество.

— Доброе утро, мама. Рад тебя видеть.

— Ваше высочество! — Королева еще пыталась вернуть разговор в официальное русло, но младшенький нахально сцапал ее руку и нежно поцеловал матери пальчики.

— Кандик, мама, ты ведь так хотела сказать?

Иллира прыснула в платочек, представив, как королева называет этого высокого и широкоплечего мужчину Кандик.

— Доброе утро, ваше величество, — в дверь торопливо прошагали двое чуть запыхавшихся мужчин, уже знакомый Иллире принц Бенгальд и представительный мужчина в годах, настолько похожий на обоих принцев, что трудно было не понять, кто он, — извините, мы несколько опоздали.

— Возможно… мне стоит пойти… поискать платочки, — словно про себя проворчала Иллира, отодвигая чашку.

— А ты уже выпила молоко? — принц явно решил шокировать сегодня всех родственников, и решительно налил секретарю еще чашку, ничуть не смущаясь, что все молча за этим наблюдают.

— Ваше высочество, — учтиво сообщила ему Илли, — я уже выпила чашечку, но за компанию с вами могу выпить еще, если только не нужно что-нибудь принести.

— Ничего приносить не нужно, — мгновенно отреагировала ее величество, — завтракай спокойно.

— Выпей за компанию, — принц твердой рукой налил себе в кубок молоко и осушил его в несколько глотков.

— Пожалуй, я пойду, — развернулся к двери Бенгальд, — посмотрю собак, одна вчера захромала.

И, сопровождаемый упорным молчаньем родни, торопливо ретировался.

Илли только незаметно вздохнула, позавидовав его возможности уходить, когда хочется, хотя и сомневалась, что эта возможность была такой же полной, как представлялось с первого взгляда.

— Так о чем вы тут беседовали, — усевшись рядом с королевой с другой стороны и пододвинув себе чистую чашку, любезно осведомился его величество, — и, кстати, представьте меня этой очаровательной сеньорите.

— Эта сеньорита — Иллира ле Трайд, мой личный секретарь, — немедленно представил девушку принц, — и именно она лечила и прятала меня, пока я был без сознания.

Илли лишь несчастно поморщилась, вряд ли в свете выясненных ею обстоятельств, это такое уж большое достижение.

Кандирд заметил эту гримаску, и спрятал снисходительную улыбку. Он много передумал за эту ночь, и тоже пришел к кое-каким выводам. И подтолкнул его, невольно или нарочно, именно поступок Бенга.

Едва кареты, увозившие их сюда, выехали на королевский тракт, отряд разделился. Карета с секретарем укатила дальше, а в карету принца влезли брат и его личный лекарь. Молодой, но очень способный маг и травник.

Вдвоем они очень ловко сняли с Кандирда колет, просто перерезав шнуры и рубаху, а затем и сапог и принялись за осмотр.

— Рана не серьезна, выглядит вполне обнадеживающе и очень предусмотрительно закрыта платочком с зельем, — изрёк лекарь, едва срезав рубаху.

— Если от этого платочка отрежешь хоть уголок, сам будешь пришивать, — мгновенно всполошился Канд, вызвав этим заявлением нервный смех у обычно серьезного Бенгальда.

— Но он в крови и зелье, — лекарь бросил платочек в кучу испорченной одежды, однако принц изловчился и схватил ценную добычу.

— Что бы ты понимал!

— Зато я теперь всё понимаю, — не переставал веселиться Бенгальд, — и почему все так всполошились и почему Инг и Седрик не оставили тебя в ельнике одного. Ведь ты отлично умеешь прятаться.

— Ну да, — только теперь Кандирд задумался над этим странным, на первый взгляд, фактом, а почему друзья не увезли ее с собой, ведь их лошади успели отдохнуть и могли скакать еще несколько часов, а Илли такая легкая?

И едва представил такой поворот событий, как понял, что друзья лучше него самого знали, что он скорее побежит за лошадиным хвостом, чем станет прятаться по всем правилам сидящего в засаде. Да и уводил он ее оттуда по той же причине, хотя и мутилось уже в голове от смешения нескольких зелий и магии.

Дьявол, пронеслась в голове принца озадаченная мысль, неужели они все были правы, когда подшучивали над ним столько лет? Что когда-нибудь фея любви бросит золотое семечко и в невозмутимое сердце младшего принца и тогда они отыграются на нем за все разумные советы, какие он выдавал братьям, начинавшим время от времени чудить. Но неужели любовь, о которой они так патетично говорили, царапая на шелковой бумаге корявые стишки и копаясь с отсутствующими взглядами в сокровищнице, это и есть то теплое, как солнечный лучик, умиление, которое охватывает его, когда она важно и деликатно откусывает свои крошечные булочки?

Определенно, нет. Никто из братьев про такое не говорил, восхваляя божественные губы и бездонные, как озера, глаза очередной прелестницы, покорившей их сердце на прошлом балу. Да и глаза у неё вовсе не бездонные. Выразительные, это да, и так смешно темнеют, когда она начинает на него злиться… а еще Илли очень сообразительная… и хотя чуть позже он понимает, что еще немного, и сам пришел бы к тому же выводу, но она всегда успевает догадаться первой.