Аллен Даллес - Георгий Иосифович Чернявский

недовольство. Любопытно, что в воспоминаниях о пребывании в Швейцарии, на которые мы уже не раз ссылались, он ни словом не упоминает о приезде жены, хотя в книге речь идёт далеко не только о разведывательной деятельности и переговорах о капитуляции немцев — в ней затрагиваются и многие бытовые вопросы. Но свою работу по налаживанию контактов с представителями немецкого командования в Северной Италии он неуклонно продолжал. Это, между прочим, в своеобразной форме зафиксировала и Кловер в дневнике. Она писала, что чувствует себя как посторонняя, вторгшаяся в клуб для избранных. В доме появлялись разные люди, иногда они оставались на ночь, не будучи ей представленными и не вступавшие с ней в разговоры. Однажды она услышала, как он произнёс слуге: «Скажи джентльмену на втором этаже, чтобы он не стрелял, если сегодня ночью появится посторонний человек»223.

Свои чувства супруга передала в письме уже взрослым дочерям, написанном через несколько дней после приезда в Берн: «Вы не можете себе представить, насколько глубоко он погружен в свою работу, и он не способен думать, говорить или спрашивать о чём-либо другом. Вне сомнения, он находится в стороне от всего, но я надеюсь, что он делает всё, что он делает, не только потому, что ему это нравится, но и потому, что он испытывает чувства по отношению к нам»224. Как видим, ни в характере своего мужа, ни в характере его работы Кловер Даллес так и не разобралась.

Между тем сам Даллес постепенно, но во всё большей степени ощущал, что между союзниками по антигитлеровской коалиции усиливается напряжение, что руководители западных держав после Ялтинской конференции, состоявшейся в феврале 1945 года, которая прошла в духе согласия, пытаются завершить войну в Европе с максимально выгодными для себя результатами, в частности продвинувшись как можно глубже на территорию Германии, что советский лидер Сталин с крайним подозрением относится к союзникам и весьма опасается, что Рузвельт и особенно Черчилль откажутся от принципа безоговорочной капитуляции и даже пойдут на заключение сепаратного мира. По указанию Сталина советская разведка, действовавшая по двум линиям — через Народный комиссариат государственной безопасности и через Главное разведывательное управление Генерального штаба Красной армии, прилагала все силы для того, чтобы выяснить характер переговоров с немцами, которые проводил Даллес. По различным каналам удавалось узнать о встречах Даллеса.

Далеко не обо всех контактах разведчики, находившиеся не только в Швейцарии, но и в других странах, в частности в Швеции, получали более или менее правдивые сведения. Но о некоторых контактах всё же удавалось узнать более или менее подробно. Неизвестно, какими путями, скорее всего по сообщениям самих участников, которые удалось раздобыть и расшифровать, в Москву поступило сообщение, что в Берне летом 1944 года состоялась встреча Даллеса с находящимся не у дел германским генерал-фельдмаршалом Вальтером фон Браухичем (после поражения под Москвой он был переведён в резерв), который в качестве условия выхода Германии из войны поставил недопустимость оккупации какой-либо её части советскими войсками225.

Хотя в сообщении ничего не говорилось о позиции самого Даллеса, советское руководство не исключало возможности, что Западные союзники пойдут на удовлетворение подобного рода претензий, тем более что им хорошо был известен консервативный настрой Даллеса, его подозрительное отношение к советскому руководству, решительное неприятие коммунистических доктрин вместе с осознанием того, что в условиях разорения и обнищания населения Европы в его среде усиливаются выгодные для советского руководства прокоммунистические или, по крайней мере, левые настроения.

Так одна подозрительность накладывалась на другую.

В самой Швейцарии к началу 1945 года сколько-нибудь крупной советской агентуры не было. Наиболее значительная разведывательная группа Шандора Радо (группа «Дора») была арестована швейцарской полицией в 1944 году, а сам Радо смог бежать во Францию, откуда его переправили в СССР. Его воспоминания были изданы вначале в Венгрии, а затем в других странах, в том числе в СССР226.

Сохранились, однако, несколько небольших групп, являвшихся остатками группы Радо. Даллес и его сотрудники догадывались, что за ними наблюдают советские разведчики, но выйти на них или тем более предложить сотрудничество он почти не помышлял. Единственным советским разведчиком, с которым у него был эпизодический контакт, являлся упоминавшийся выше Рудольф Ресслер.

Правда, ещё в конце 1943 года в Москве побывал Донован, который не только вёл переговоры с руководством военной разведки, но был принят наркомом иностранных дел Вячеславом Молотовым. В ходе переговоров было достигнуто согласие о сотрудничестве, в частности об обмене информацией. Однако в силу оно не вступило, поскольку не было одобрено Рузвельтом227. Президент, очевидно, крайне опасался, что договорённость о сотрудничестве будет использована советской разведкой для ещё более глубокого проникновения в США, где и без того, как докладывали Рузвельту, действовала сеть советских шпионов.

Разведчики ГРУ, которые оставались в Швейцарии, пытались установить наблюдение за действиями Даллеса. Что именно они делали и какую получили информацию, остаётся под покровом тайны, документы о которой, видимо, хранятся в секретных фондах российских архивов. Однако то, что некоторые сведения попадают в руки советских агентов, для Даллеса и его руководителя Донована было очевидным. Поэтому было решено в общей форме информировать о контактах и переговорах советское руководство.

Хотя Сталин с немалым подозрением относился к контактам Даллеса и его группы с германскими деятелями, его в некоторой степени успокаивало то, что любые предложения немцев, выходившие за рамки безоговорочной капитуляции, неизменно отвергались. Советский лидер предпочитал до поры до времени (очень недолго) делать вид, что он не замечает этих переговоров.

Положение изменилось, когда начались переговоры с видными чинами СС. На свет стала появляться операция «Санрайз» (Sunrise — «Восход солнца»), как её окрестили в штабе британского маршала Гарольда Александера, командующего союзными войсками на Итальянском фронте (в британских высших кругах в Лондоне операция вслед за этим получила название «Кроссворд», тогда как американцы сохранили её первое наименование).

События развивались следующим образом[9].

Двадцать пятого февраля 1945 года Даллес вместе с Геверницем отправился на встречу с представителями американского командования. Эти встречи проходили обычно еженедельно на швейцарско-французской границе для передачи военным полезных для них разведывательных данных. На этот раз встреча была обусловлена особыми причинами: командование было взволновано тем, что неподалёку от фронтовой линии был потерян грузовой автомобиль, в котором, в частности, находился сейф с секретными документами. Даллесу была передана просьба попытаться выяснить, не оказался ли автомобиль в руках немцев. Ничего по этому поводу пока выяснить не удалось, но Аллен хотел лично установить подробности дела, чтобы определить пути дальнейшего поиска.

В дороге он получил сообщение своего швейцарского