Тафгай. Том 8 (СИ) - Порошин Влад

— Ну, что ты, Иван, начинаешь? — Сморщился Вячеслав Солодухин. — Сказано, что мы пока ещё ничего не решили. Вот дождёмся коммерческой премии, тогда будем думать.

— Ясно, — рыкнул я и у меня от бессилия автоматически сжались кулаки, — если собрались в Ленинград спасать родной СКА, который всё равно не вылетит, так как со следующего сезона увеличат число команд высшей лиги, то с собой никого не тащите. А сезон в НХЛ команда доиграет, чего бы мне это не стоило. И там, выше кремлёвских звёзд, ещё ничего не решено. — Я так же показал пальцем на потолок.

— Уважаю, — кивнул Слава Солодухин.

Я встал из-за столика братьев и тут со сцены ресторана Васильев, Тюрин, Рагулин и чех Поспишил, добравшись до микрофона, заорали пьяными голосами акапельно:

Из-за острова на стрежень,

На простор речной волны

Выплывают расписные,

Стеньки Разина челны…

— Двоих потеряли, — шепнул я Валере Харламову, который у барной стойки уже пил кофе. — Солодухины сейчас дождутся коммерческой премии и рванут на Родину в Питер.

— Давай, я с ними поговорю, — ответил Валера.

— Попробуй, — пожал я плечами. — Но сразу хочу предупредить, что наш начальник Чукотки пообещал всем кто уедет выплатить по 18 тысяч рублей. Зарплату в пересчёте на официальный курс доллара за сентябрь, октябрь и ноябрь. Решил взять деньгами, собака.

— Поэтому мужиков надо уговаривать, чтобы они потерпели до декабря, — усмехнулся Харламов. — В декабре-то больше предложат. Логично?

— Логично, — буркнул я. — Но ты-то со мной?

— До победного конца, — захохотал Валерий, так как на сцену вышел, пошатываясь, тренер Эл Арбор и, выхватив микрофон у хоккеистов, сам противным голосом заревел, отбивая ритм ногой:

There was a jolly miller once

Liv’d on the river Dee…

— Песенка весёлого мельника, — прокомментировал я. — Уже веселие дошло до точки, уже сам тренер брагу пьёт тайком. И вот запел про светлые денёчки, когда на мельнице работал мельникОм.

* * *

Во вторник 23-го октября я и Боря Александров приехали на утреннюю передачу телеканала NBC. Нам ещё накануне позвонили из редакции развлекательных программ и сказали, что задержат всего на полчаса, во время которого от нас потребуется лёгкая необременительная беседа и готовка утреннего хоккейного завтрака. Боря тут же заявил, что никуда не поедет, так как за всю свою жизнь научился делать только два блюда — яичницу и магазинные пельмени, поэтому позориться на всю Америку не желает.

— Вот и замечательно! — Принялась его уговаривать жена Ирина. — Значит сейчас потренируемся готовить омлет с ветчиной. Это быстро, вкусно и полезно для общего кулинарного развития.

— Вам надо, вы и готовьте, — упёрся наш юный форвард.

— Нам надо, чтобы в среду 24-го на матч пришли люди и раскупили всю нашу сувенирную продукцию, — наехал я на Борю. — Не забывай про коммерческую премию. Чтобы заплатить по 200 баксов каждому — мы за вечер должны заработать больше 4 тысяч. Будь добр, помелькай в телевизоре фейсом!

— Вам надо, вы и мелькайте, — пошёл он в полный отказ на сотрудничество.

— А если я с тобой сейчас тет-а-тет покалякаю, — рыкнул сосед Бориса по дому Валерка Васильев.

— Тебе надо, ты и калякай, — «Малыш» демонстративно скрестил руки на груди и отвернулся от нашей компании.

— Это не метод, — вмешалась Татьяна Васильева, приобняв мужа, руки которого уже потянулись к уху нашего юного мятежного хоккеиста.

— Кстати! — Вскрикнул я. — У меня же с собой свежая спортивная пресса. — Я вынул из внутреннего кармана пиджака, сложенную вчетверо газету, где была большая статья посвящённая «Moscow Red Stars», которая нескромно называлась «Лучшая команда лиги». — Ты смотри, Валер, что про нас пишут проклятые буржуины: «Московские „Красные Звёзды“ метеором ворвались в национальную хоккейную лигу. После пяти проведённых матчей, русские забросили больше всех шайб и набрали больше всех очков, и теперь список бомбардиров с большим отрывом возглавляют сразу три хоккеиста „Звёзд“. Известный всем местным болельщикам Большой Таф №30, который набрал 15 результативных баллов, 8 раз забил и сделал 7 передач. Далее легендарный Валерий Харламов №17, у которого 14 очков, 3 шайбы и 11 ассистов. И наконец самый юный хоккеист лиги 17-летний Борис Александров №25 заработал 13 баллов, записав на свой счёт 7 заброшенных шайб и 6 передач».

— А что ещё пишу про меня? — Тут же заинтересовался юный гений прорыва.

— Пока ничего, — усмехнулся я. — Дальше в статье журналист вопрошает, что было бы если в НХЛ приехали Мальцев, Петров, Михайлов, Якушев и команду бы возглавил легендарный начальник советского хоккея Анатолий Тарасов, а не малоопытный коуч Эл Арбор?

— Тарасов? — Недовольно проворчал Валера Васильев. — Нихрена эти журналисты в хоккее не понимают. Только ты к чему сейчас это прочитал?

— А к тому, — заулыбался я. — Допустим появлюсь я завтра на телевидение один, и меня спросят: «Где же ваш юный гений хоккея? Куда же он, свет очей наших, запропастился?». А я прямо так и отвечу: «Прошу прощения, товарищи телевизоры, у гения сегодня утренний запор. Надорвался бедненький пока шайбы забрасывал и передачи раздавал, сидит сейчас дома и тужится». Нормально?

— Так и быть, — пробубнил Боря, — показывайте как готовить ваш омлет.

И хоть продуктов на первый Борин омлет изведено было видимо-невидимо, в студии NBC он держался вполне уверено. «Малыш» дерзко разбил яйца, лихо сбил их в миске миксером, влил в полученную субстанцию молока, добавил тертого сыра, и браво всё это перемешал. Даже ведущая утреннего шоу поинтересовалась у Бориса:

— Сколько лет он занимается кулинарией?

— Ну скажи ей, два, нет три года, — соврал он, поджаривая на сковородке помидоры и ветчину.

— Боря говорит, что готовит с девства, — ещё более приврал я. — Он уже в детском саду смешивал манную кашу с котлетами, чем приводил в неописуемый восторг любимую воспитательницу тётю Машу. Вы бы видели как Боря готовит торт «Наполеон». Пальчики оближешь.

— Какой ещё Наполеон? — Спросил Боря Александров, подозревая что я наврал что-то слишком много. — Не свисти.

— Я им сказал, что ты в хоккее почти как Наполеон. Пришёл, увидел и забил. — Брякнул я. — Хотя это был Цезарь, но для простых американцев, это не имеет существенного значения.

— Хорошо излагаешь, — хохотнул «Малыш».

— Так может в следующий раз Борис приедет в студию со своим фирменным тортом? — Заинтересовалась телеведущая, пышная крашеная блондинка, у которой скорее всего пластическим хирургом был сделан аккуратный маленький носик.

— Торт в студию мы привезём обязательно, но уже ближе к декабрю, — ответил я блондинке. — Сейчас в чемпионате очень напряжённый график игр, поэтому уважаемые телевизоры, то есть телезрители добро пожаловать на первоклассный хоккей завтра в «Мэдисон-Сквер-Гарден».

— Какой замечательный аромат! — Обрадовалась телеведущая, а её коллега, который всю готовку просидел в отдалении за журнальным столиком добавил:

— А я кстати, сегодня ещё не завтракал. Потому что готовил подборку самых свежих новостей, которые вы узнаете через три минуты! Не переключайтесь, ха-ха!

— Чё сказал этот дядя? — Переспросил меня «Малыш».

— Ясное дело что, — улыбаясь как можно шире, ответил я. — Жрать вражина желает. Давай уже закругляйся на тренировку опоздаем.

— Айн момент! — Рявкнул Боря и выставил сковороду с великолепно пахнущим омлетом на стол. — Ещё один айн момент! В омлет нужно добавить специй по вкусу.

Затем «Малыш» схватил перечницу и потряс ей над своим блюдом. Внезапно крышечка от перечницы отлетела и на омлет рухнула целая гора молотого чёрного перца.

— Б…ть! — Выругался Боря. — Пардон, мадам!

— Кажется я сегодня останусь без обеда, — скорчил скорбное лицо телеведущий.

— Ты ничего не понимаешь, Билл, это блюдо для тех кто любит кое-что поострее, с перчиком, — съязвила крашеная блондинка, при этом как бы ненароком потрясла своими огромными «буферами».