Язва - Натали Хеннеберг

И вдруг мне в голову пришла одна идея, словно озарение.

Когда говорили о Ночных и о земном зле, то смешивали два понятия. Ночные были распространителями зла, они убивали, пытали, разрушали. Они взялись неизвестно откуда, и в большинстве были землянами. В то же время, в биографиях самых известных злодеев рассказывалось о спокойном детстве и иногда, до первого приступа ярости, о довольно серой и безупречной жизни…

Значит, это не зависело от физических данных или от наследственности… У большинства не было врожденных пороков, они не были предрасположены к этой заразе.

Таким образом, семена зла пришли извне.

И тут я понял, что стою на пороге чудовищного открытия. Ведь все смертоносные микробы были в конце концов побеждены. К тому же у всех у них — будь то проказа, тиф или эпилепсия — имелись вполне определенные признаки и определенный результат: человек или выздоравливал, или погибал. Однако, наши лаборатории еще безоружны перед лицом психической проблемы. И все-таки кое-какие прецеденты должны были существовать. Были кроме меня и другие, которые еще до меня поняли, предощутили…

Болезнь, приходящая откуда-то извне.

Болезнь, относящаяся к психике.

В это время я остановился в квартале Книг, в одном из городов Сатурна, где было, что почитать. Я обратился к картотеке. Знакомых слов было сколько угодно: чума, эпидемия, нашествие, демоны, инкубы, суккубы. И единственное слово, объединяющее все эти и начертанное огненными буквами: ОДЕРЖИМОСТЬ! Я чувствовал, что меня буквально затопляют эти сведения, что я должен их как-то классифицировать, запомнить содержание самых убедительных, тех, что сверкали, как вспышки молний. Сначала, на заре цивилизации, это были таблички с иероглифами, которые предавали анафеме некоторую часть Земли. «В этой проклятой пустыне каждая складка земли таит миллион демонов…» Самая почитаемая человечеством Книга точно передавала историю, происшедшую в стране Гадаринской: «Когда же вышел (сын Божий) на берег, встретил его один человек из города, одержимый бесами с давнего времени и в одежду не одевавшийся, и живший не в доме, а в гробах. Иисус повелел нечистому духу выйти из сего человека, потому что он долгое время мучил его, так, что его связывали цепями и узами, сберегая его, но он разрывал узы и был гоним бесом в пустыню. Иисус спросил его: „Как тебе имя?“ Он сказал: „легион“, потому что много бесов вошло в него.

И они просили Иисуса, чтобы не повелел им идти в бездну.

Тут же на горе паслось большое стадо свиней, и бесы просили его, чтобы позволил им войти в них. Он позволил им.

Бесы, вышедши из человека, вошли в свиней; и бросилось стадо с крутизны вниз и потонуло» [17].

Были также повсеместно известные, хотя и явно преувеличенные истории пифий, полубезумных девственниц-предсказательниц, устами которых «говорил их бог». Были в далеком прошлом мрачные средневековые процессы, где перемешивались волшебницы и демоны, инкубы и вампиры; в протоколах шла речь о событиях безумных и жестоких, когда существа, носящие на коже странные знаки, корчились на горящих углях и отвечали «изменяющимися голосами и на неизвестных языках». «Демоны», которые жили в этих несчастных, охотно заявляли о себе: их звали Вельзевул, что значит «повелитель мух», Астарот, Асмодей или Забулон.

Я справился в Адском Словаре Колена де Планси (ведь существовали словари «потустороннего королевства». А может быть, и карты, атласы!). Я узнал, что Астарот был «очень могущественным в аду великим герцогом с лицом уродливого ангела, который сжимал в руке гадюку и скакал на крылатом драконе». Абигор, демон высшей касты, «подробно отвечал на все вопросы, касающиеся секретов ведения войны». Был также Адрамелех, великий адский канцлер, которому поклонялись в древней Ассирии, где в посвященных ему храмах сжигали и душили дымом новорожденных. А Фурфур, который часто принимал внешность ангела, пускал молнии, зажигал радуги и отвечал на абстрактные вопросы… Габорим или Аим был повелителем пожаров, Штолас преподавал астрономию, свойства растений и драгоценных камней (смотри-ка, коллега!). Изобретатель пиротехники Укобах был великим повелителем адских котлов…

Так я открыл живущий активной жизнью, но неведомый нам мир, у которого были свои законы, который вмешивался в человеческое существование. Все было весьма мрачно, все это принадлежало сумеречным временам, когда перемешивались явления пришельцев и предрассудки. Но, по крайней мере, какая-то часть этих хроник должна быть отделена и рассматриваться в свете знакомых нам событий.

Вы мне скажете: но разве эти факты не были изучены в свое время? Конечно, и еще с каким прилежанием! Колдовские процессы приобрели какой-то бредовый оттенок, палачи и жертвы погружались в одни и те же кошмары, судьи беседовали с демонами и сами начинали видеть кошмары…

«Для чего вошел ты в тело этой бедной девушки?» — спрашивает изгоняющий дьявола Миньон у демона, который владеет душой Жанны де Бельсьель из Лудена, в то время, как она бьется в конвульсиях, и крики ее «почти что похожи на визг свиней». И демон отвечает на латыни, на языке, который, по словам Жанны, ей незнаком:

«Из злобы. По договору о цветах».

Надо было как следует разобраться в этих тяжбах, чтобы принять все необходимые меры предосторожности против опасности, которую они представляют. Ведь почтенные судьи превращались в палачей и убийц. Один священник, Урбен Грандье, был обвинен девицей Бельсьель в том, что он околдовал ее и других монахинь. Этого человека пытали различными способами, а именно — загоняли ему в тело иголки, чтобы найти метки дьявола; применяли для изгнания духов особые станки, которые дробят кости так, что «видно, как выходит мозг». Наконец, его вешали, а поскольку на веревке было много узлов, жертва горела заживо[18].

Так было во Франции. В Италии, в то самое время, когда вдохновенные архитекторы набрасывали проекты собора св.Петра в Риме, некий Леонардо да Винчи — первые крылья для человека, а некий Рафаэль писал своих мадонн, во Флоренции сжигали до трехсот колдунов в день. Эксперты и судьи были такими же безумными, как и обвиняемые.

Девочку девяти лет приговаривают за связь с инкубом; она, якобы, разродилась демоном в виде червяка и закопала его во дворе под кучей навоза. И была сожжена за то, что у нее вышел, скорее всего, солитер! Но были также сожжены и реформатор Савонарола, и последователь Аристотеля Джордано Бруно, и врач Мишель Сервет, и Жанна из Домреми!

И народ осаждал трибуналы. Людей, которые никогда не видели друг друга, обвиняли в совместных жестоких преступлениях, в участии в шабашах, где в «сумерках людей Аэрса» разворачивались сцены оргий и каннибализма, похожие до тошноты. Но и это еще не все…

Примерно в то же время проходили экстравагантные процессы, в результате которых животные, «одержимые лукавым», — мыши, свиньи, лошади — приговаривались к повешенью или сожжению. В XVI веке в Блае «петух, который снес яйцо, которое было потом высижено жабой и выродило Василиска, короля змей», был публично сожжен по приговору высокого трибунала. В огонь бросали «кошек и собак, в которых предполагают наличие спрятавшегося демона…» или пришельца, который ошибся адресом!»

Должно быть, Морозов сделал здесь передышку, после того, как изложил весь этот бред, чтобы вытереть пот со своего слишком высокого лба. Однако, скорее всего, он просто вздохнул и продолжал писать.

«Вы скажете мне, что все эти факты из сумеречных эпох нуждаются в подтверждении. Согласен! Но уже ближе к нашему времени есть более достоверные факты: тихий и педантичный немец Раушнинг видел, как озарилось всегда мрачное лицо некоего Гитлера, и знаменитый диктатор заговорил „голосом того, кто владел им“. Однако, этот кто-то не шел ему на пользу: Гитлер боялся оставаться с глазу на глаз с тем, „другим“, он обязывал своих друзей сидеть рядом, пока он спит. И пробуждался с криками… В обычной жизни, когда демон покидал его, самый великий преступник после Аттилы был человеком бесцветным, болезненно чувствительным и с плохим вкусом. То же самое можно сказать о Калигуле, о Распутине и о многих других истеричных личностях.

Мы располагаем меньшим объемом информации о последних веках. Учитывая современное развитие науки и техники, даже поэт не осмелился бы говорить прямо об одержимости. Но самый известный мечтатель новой эры, который изучил до дна человеческую душу и погружался в бездну, которая была его собственной бездной, оставил нам невероятное свидетельство.

Отправной точкой для оценки современного положения является роман Достоевского «Бесы»[19].

С высоты Вашего могущества и Вашей независимости, Вы должны простить меня, Ингмар Кэррол, за то, что я осмелился позитивно оценить литературное произведение, где легионы нечистой силы завладевают целым миром. Это мое славянское происхождение, скажете Вы. Но ведь евреи не виноваты, что Иисус например, родился в Вифлееме. И не мы — в том, что Достоевский — русский.