Таинственная история Билли Миллигана - Дэниел Киз

– Да и я тебя там не видал, – ответил Кевин.

– Ну и ну, дружище! – сказал Филип. – Пошли школьные окна бить.

– Супер, – согласился Кевин.

И они побежали к школе и перебили не меньше десятка стекол.

Артур, который слышал их разговор и наблюдал за ними, решил, что эти двое определенно имеют криминальные склонности и могут представлять собой действительно серьезную проблему.

Рейджен знал нескольких человек, живущих в его же теле. Билли, например, вообще с самого начала, как только завладел сознанием, Дэвида, который берет на себя боль, Дэнни, живущего в постоянном страхе, и трехлетнюю Кристин, в которой он души не чаял. Но Рейджен понимал, что есть и другие, и многих он еще не встречал. Просто потому, что этими пятерыми обилие голосов, да и происходящие события не объясняли.

Еще Рейджен знал свою фамилию – Вадасковинич, свою родину – Югославия и причину своего существования – выживать и любыми средствами защищать остальных, в особенности детей. Он понимал, что очень силен и умеет чувствовать опасность, словно паук, испытывающий зуд, когда незваный гость даже едва касается его паутины. Рейджен мог трансформировать страх других людей в собственную энергию и действовать. И он поклялся тренироваться, чтобы довести тело до совершенства, изучить боевые искусства. Хотя в столь враждебном мире этого недостаточно.

Рейджен отправился в спортивный магазин и приобрел метательный нож. Потом пошел в лес и стал тренироваться: молниеносно извлекать оружие из ботинка и бросать в дерево. Когда стемнело, он спрятал нож в ботинок и отправился в обратный путь, решив, что отныне больше никогда не будет ходить безоружным.

По дороге домой Рейджен услышал странный голос с британским акцентом. Он резко развернулся, нагнувшись и выхватив нож, но рядом никого не оказалось.

– Рейджен Вадасковинич, я у тебя в голове. Мы живем в одном теле.

Рейджен пошел дальше, разговаривая с Артуром, который рассказал ему то, что знает о других живущих с ними в одном теле.

– Ты правда в моя голова? – переспросил Рейджен.

– Так и есть.

– И знаешь, что я делаю?

– Да, в последнее время я за тобой наблюдал. На мой взгляд, ты отлично владеешь ножом, но не стоит ограничиваться только одним видом оружия. И помимо боевых искусств тебе следует заняться изучением оружия и взрывчатки.

– С бомбой я не ладах. Все эти провода мне неясно.

– С этим мог бы разобраться Томми. Электроника и механика ему даются прекрасно.

– Кто этот Томми?

– Я вас скоро познакомлю. Чтобы выжить в этом мире, нам надо навести в этом хаосе хоть какой порядок.

– Что такое «хаос»?

– Это когда Билли куда-нибудь идет, а люди один за другим начинают меняться прямо на глазах у окружающих, берутся за какое-нибудь дело, но не заканчивают, попадают в передряги, из которых другим приходится выбираться, напрягая все извилины, – вот это я называю хаосом. Должен быть какой-то способ установить над этим контроль.

– Я слишком большой контроль не нравится, – ответил Рейджен.

– Научиться контролировать людей и события важно для выживания. Эта задача на первом месте по приоритетности.

– А на втором?

– Саморазвитие.

– Согласный, – ответил Рейджен.

– Я хочу рассказать тебе об одной прочитанной мной книге, в которой описан способ управлять выработкой адреналина, то есть его потоком, чтобы обрести максимальную силу.

Артур пересказал, что читал по биологии, особенно на интересовавшую его тему обуздания страха и его трансформации в энергию через адреналин и секрецию щитовидной железы. Рейджена злило, что Артур выставляет себя самым главным, но он вынужден был признать, что этот англичанин действительно знает многое, о чем он сам никогда и не слышал.

– Ты в шахматы играешь? – спросил Артур.

– Конечно, – ответил Рейджен.

– Хорошо, тогда пешка на e4.

Рейджен на миг задумался.

– Конь на c3.

Артур представил себе доску.

– Ага, индийская защита. Прекрасно.

Артур выиграл как эту партию, так и все последующие. Рейджену оставалось лишь признать, что в концентрации мыслей Артур его превосходит; он утешал себя тем, что тот не умеет драться, даже если бы вопрос встал о его жизни и смерти.

– Нам понадобится твоя защита, – сказал Артур.

– Как ты читать мои мысли?

– Способ прост. Ты как-нибудь и сам научишься.

– Билли о нас знает?

– Нет. Он иногда слышит голоса, у него бывают видения, но он понятия не имеет о нашем существовании.

– Разве не надо ему говорить?

– Думаю, нет. Полагаю, это сведет его с ума.

Глава девятая

1

В марте 1970 года школьный психолог из Стэнбери-джуниор-хай Роберт Мартин написал в своем отчете:

«Билл несколько раз был не в состоянии вспомнить, где находится, где его вещи, не мог ходить без посторонней помощи. Его зрачки в это время были очень суженными. В последнее время Билл часто начинает препираться с учителями и одноклассниками, вследствие чего покидает класс. В подобных случаях он огорчается, плачет, становится необщительным. Недавно в аналогичной ситуации он попытался встать на пути движущегося автомобиля. После данного поступка его отвели к врачу. Вынесенный диагноз – приступы «психического транса».

Во время встречи со мной Билл казался подавленным, но контролировал собственное поведение. Он выразил сильную антипатию к отчиму и вызванную этим неприязнь к собственному дому. Билл считает отчима крайне жестким человеком, склонным к тирании и не испытывающим никаких чувств к людям. Это мнение подтвердила мать Билли на родительском собрании. По ее словам, биологический отец Билла покончил с собой, а отчим часто сравнивал с ним самого Билли. Он часто говорит о том, что Билл и его мать довели его отца до самоубийства (по словам матери)».

2

Джон У. Янг, директор Стэнбери-джуниор-хай, заметил, что Билли Миллиган часто пропускал уроки и сидел на ступеньках неподалеку от его кабинета или в последнем ряду аудитории. Янг в таких случаях всегда садился рядом с мальчиком и заводил беседу.

Иногда Билли говорил о покойном отце, о том, что хочет стать артистом эстрады, когда вырастет. Рассказывал, что дома все плохо. Но зачастую Янг тоже видел, что мальчик пребывает в трансе. Тогда он отвозил Билли домой на машине. Поняв, что такое происходит очень часто, директор направил его в клинику психического здоровья Фэрфилда.

Первая встреча Билли Миллигана с доктором Гарольдом Т. Брауном, директором клиники и психиатром, состоялась 6 марта 1970 года. Браун, щуплый мужчина с седыми бакенбардами, безвольным подбородком и очками в черной оправе смотрел на мальчика и видел перед собой опрятного худощавого пятнадцатилетнего школьника, который казался здоровым, сидел спокойно, не напрягаясь, не нервничая, разве что не смотрел прямо в глаза.

«Голос мягкий, – отметил доктор Браун в записях, – монотонный, как в трансе».

Вдруг Билли уставился на него.

– Что ты чувствуешь? – поинтересовался доктор Браун.

– Я как во сне, который то прервется, то снова продолжится. Отец меня ненавидит. Я слышу его крик. У меня в комнате – красный свет. Я вижу сад, дорогу… цветы, воду, деревья, и там нет никого, кто орал бы на меня. Я вижу много нереального. Вижу дверь с множеством замков, и кто-то по ней колотит, хочет выйти. Вижу, как падает женщина, вдруг она превращается в груду металла, и я не могу до нее дотянуться. Да я единственный человек, которому удается ловить глюки и без ЛСД.

– А как ты относишься к родителям? – продолжил Браун.

– Боюсь, он ее убьет. И это я виноват. Они все время из-за меня ссорятся, потому что он ужасно меня ненавидит. И мне снятся неописуемые кошмары. А иногда у меня очень странные ощущения в теле, как будто я такой легкий, почти воздушный. Порой мне кажется, что я могу летать.

В первом заключении Браун написал: «Несмотря на описанный опыт, пациент имеет связь с реальностью, явной психотической идеации не выявлено. Достаточно способен фокусироваться и удерживать внимание. Способен ориентироваться. Память хорошая. Упомянутая выше идеация и склонность драматизировать ситуацию сильно сказываются на мировоззрении. Для коррекции поведения понимания ситуации пока недостаточно. Предполагаемый диагноз: сильный истерический невроз с конверсионной реакцией. Код по классификации АПА 300.18».

Вспоминая об этой встрече, Учитель сказал, что доктор Браун беседовал не с Билли. Это Аллен описывал мысли и видения Дэвида.

Через пять дней Миллиган снова пришел в клинику, хотя ему не было назначено, но, заметив, что он находится в состоянии транса, доктор Браун согласился его принять. По наблюдениям врача, мальчик понимал, где находится, и делал то, что ему говорят.

– Нам придется позвонить твоей матери, – сказал Браун, – сообщить ей, что ты в клинике.

– Ладно, – ответил Дэвид, встал и вышел.

Несколько минут спустя вернулся Аллен и стал ждать, когда его вызовут. Он сидел молча и пристально осматривал кабинет.