Трагедии - Еврипид

Текст перевода печатается по наборной рукописи (РО РГБ, фонд Сабашниковых).

«ГЕКУБА»

Хотя документальных данных о постановке трагедии не сохранилось, большинство исследователей относят ее к 424 г. до н. э.; в ст. 455-465 видят намек на «очищение» Делоса, произведенное афинянами зимой 425 г. (см.: Фукидид, III, 104), а ст. 160 и 171-173 пародируются в «Облаках» Аристофана (ст. 718 и 1165 сл.), поставленных в первой редакции в 423 г. Следовательно, для «Гекубы» остается место только в промежутке между двумя этими датами.

О доеврипидовской мифологической традиции см. вступительную статью, с. 571 сл. Объединив в одной трагедии сказания о жертвоприношении Поликсены (при этом еврипидовским нововведением является готовность девушки добровольно расстаться с жизнью) и гибели Полидора, убитого во Фракии, Еврипид должен был перенести действие «Гекубы» на побережье Херсонеса Фракийского, т. е. на европейский берег Геллеспонта, куда грекам, вообще говоря, совершенно не надо было перебираться, чтобы возвратиться на родину. Кстати, и могила Ахилла должна была находиться на троянском берегу.

«Гекуба» — традиционное (через латынь) написание имени героини. Сам Анненский систематически писал (в соответствии с греческим произношением) «Гекаба».

В РГАЛИ сохранилась только черновая рукопись пролога и I акта. Остальной текст печатается по правке Зелинского.

«ГЕРАКЛ»

Дата постановки неизвестна. По стилистическим признакам, существенно отличающим «Геракла» как от трагедий 30-х годов («Алькеста», «Медея»), так и от поздних произведений Еврипида, большинство исследователей относит эту трагедию примерно к концу 20-х — началу 10-х годов.

Геракл был не частым гостем на трагической сцене, хотя различные эпизоды его легендарной биографии были достаточно подробно разработаны в послегомеровском эпосе и хоровой лирике. Этим жанрам, о которых сохранились только косвенные свидетельства, было известно, в частности, и убийство Гераклом его детей от Мегары, совершенное им в ранней молодости в приступе безумия. Отнесение же этого события к последним годам жизни героя, равно как весь эпизод с участием Лика и вмешательство Тесея, принадлежит к собственным нововведениям Еврипида.

«ТРОЯНКИ»

Трагедия была поставлена на Великих Дионисиях 415 г. до н. э. и занимала третье место в трилогии, в которую входили также трагедии «Александр» и «Паламед». Содержание первой из них составляло узнавание родителями выросшего среди пастухов Париса (оно произошло во время погребальных игр, устроенных в Трое в память о мнимо погибшем ребенке), второй — ложное обвинение и казнь Паламеда (см. примеч. к «Андромахе», ст. 293 — 300, и к «Елене», ст. 766 — 769). Поскольку действие всех трех трагедий происходило в Трое или в греческом лагере на Троянской равнине, охватывая историю Илиона от событий, предшествовавших войне, до ее окончания, и к тому же среди действующих лиц «Троянок» двое — Гекуба и Кассандра — принимали участие в действии «Александра», трилогия 415 г. представляла крайне редкий, если не единичный случай в творчестве Еврипида, когда три трагедии составляли связную трилогию, объединенную единством сюжета и художественного замысла. Впрочем, очевидная антивоенная направленность всех трех пьес снова лишила Еврипида в условиях подготовки Сицилийской экспедиции заслуженной награды: он удостоился только второго места, а победителем был признан второстепенный драматург Ксенокл.

Текст печатается по рукописям Анненского, хранящимся в РГАЛИ: для ст. 10-32, 368-392, 411-430, 683-703, 722-742, 905-933 тексты беловые, для остальных — черновые.

«ИФИГЕНИЯ В ТАВРИДЕ»

Наиболее вероятной датой постановки этой трагедии следует признать 414 г.: относящаяся к 412 г. «Елена» во многом повторяет ситуации «Ифигении», большой успех которой, видимо, побудил Еврипида обратиться к вторичной разработке удачно найденных им сюжетных мотивов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Миф об Ифигении, привлекший внимание драматурга также в более поздней «Ифигении в Авлиде», окончательно сложился в Греции на протяжении VII-VI вв. до н. э. Наиболее ранний вариант его был зафиксирован в «Киприях» — эпической поэме начала VII в. до н. э., посвященной предыстории Троянской войны. Здесь рассказывалось, в частности, о том, как во время сбора греческого флота в беотийской гавани Авлиде Агамемнон удачным выстрелом свалил на охоте лань и стал похваляться, что такого меткого удара не могла бы нанести сама Артемида. Разгневанная богиня наслала на флот северные ветры, не только мешавшие походу под Трою, но и крушившие корабли в самой авлидской гавани. Когда через жрецов стали выяснять причину непогоды и средства ее усмирения, оказалось, что Артемида требует себе в жертву юную дочь Агамемнона, Ифигению. Девушку вызвали из Аргоса под предлогом бракосочетания с Ахиллом и закололи на алтаре Артемиды. Однако богиня, удовлетворив свое честолюбие горем отца, спасла Ифигению от жертвенного ножа; на алтаре оказалась зарезанная лань, а Ифигения была перенесена Артемидой в далекую Тавриду (нынешний Крым) и стала там жрицей в ее храме (см. ст. 6-30, 210-220, 358-377, 783-786). В этой форме миф распространился не только в Элладе, но и далеко за ее пределами: Геродот (IV, 103), сообщая о существующем у скифов в Тавриде культе богини Девы (местная параллель к греческой Артемиде), добавляет, что они называют эту богиню Ифигенией, дочерью Агамемнона.

Наряду с мифом, в Аттике существовал также культ Ифигении — жрицы Артемиды; в поселении Бравроне показывали могилу Ифигении, в соседних с ним Галах Арафенидских — деревянный кумир Артемиды, доставленный якобы из Тавриды (см. ст. 1448-1469). Данные культа и мифа впервые объединил, по-видимому, Софокл в своей не дошедшей до нас трагедии «Хрис»: когда Орест, мстя за Агамемнона, убил свою мать Клитемнестру, Аполлон приказал ему, в искупление пролитой крови, пробраться в Тавриду, где по приказу местного царя Фоанта в жертву Артемиде приносили всех попавших в эти края греков (ст. 31-39), похитить там деревянную статую Артемиды и водворить ее в Элладе (ст. 82 — 92, 972 — 982). Путешествие, грозившее обернуться для Ореста гибелью, завершилось благополучно только благодаря тому, что в Тавриде Орест встретил Ифигению, которую считал давно погибшей, и с ее помощью выполнил поручение Аполлона. Вместе с ним в Грецию вернулась Ифигения, продолжая служить Артемиде на новом месте; здесь она и была похоронена.

Таким образом, в мифе об Ифигении отразились напластования различных периодов общественного сознания: Артемида — первоначально зооморфная богиня, почитаемая в виде медведицы или лани, со временем становится покровительницей этих животных и мстит человеку за их убийство. Людоедские жертвоприношения, обычные в эпоху первобытной дикости, со временем начинают восприниматься как отвратительная жестокость; поэтому Ифигения не погибает у жертвенного алтаря, а обычай приносить в жертву Артемиде людей приписывается «варварам» (ср. ст. 380-390), из чьих рук Орест и должен спасти изображение богини, оскверняемой пролитием человеческой крови. Однако Еврипид и другие греческие поэты, обрабатывавшие в той или иной мере этот миф (а среди них должны быть названы, кроме автора «Киприй», также автор «Каталога женщин», приписываемого Гесиоду, Стеихор, Пиндар, Эсхил и Софокл), едва ли задумывались над его первоначальным смыслом и историей его развития; Еврипид к тому же менее всех остальных драматургов склонен был связывать себя традиционной версией. Отсюда в «Ифигении в Тавриде» появляются такие эпизоды, представляющие несомненное нововведение Еврипида, как сон Ифигении (ст. 42-58) и ее решение отправить в Аргос письмо, фигура пастуха (236 сл.) и его рассказ, в том числе о безумном кошмаре, преследующем Ореста (ст. 281-300), взаимное узнавание брата и сестры, хитрость Ифигении и обман Фоанта; только заключительный монолог Афины вводит эту «трагедию интриги» в русло старинного культа.