Вайолет, созданная из шипов - Джина Чэнь

что Данте точно ушел, я беру оставшиеся бинты и выхожу из башни на улицу.

Огни Солнечной столицы привычно мерцают во тьме. Черепичные крыши домов покрывают холмы, как чешуйки спящего дракона. Сколько я себя помню, никогда не позволяла себе привязываться к кому-то или чему-то, но это место все же было моим домом. Я знаю слуг и тихие уголки сада и обхожу весь дворец, проводя по произведениям искусства кончиками пальцев так, словно они были моими. Никогда даже не думала, что мне придется это место покинуть.

На улицах расслабляться – напрашиваться на нож в спину, в буквальном смысле. Но здесь секреты режут глубже любого ножа.

У меня так много секретов.

На полпути вниз по внешним ступеням я замечаю темное пятно среди живых лоз – засохшая смола, появившаяся там, где отломился шип. Спускаюсь к подножию башни и обхожу ее кругом, чтобы найти его среди поросли сорняков. Сияющий шип с красным острием.

Замотав в бинты, я убираю его в рукав.

14

Что бы Данте ни делал, чтобы разоблачить намерения Реи, он делает это недостаточно быстро и уж точно не пробуждает в принце здоровый инстинкт самосохранения.

Сайрус и Рея начали ходить на романтические свидания, приотворяясь, что влюблены. Они покупают драгоценности к свадьбе, целомудренно целуются. Они «сбегают» от стражи, чтобы вдвоем покататься в лодке на озере на виду у всей Солнечной столицы, следящей за ними. Эта пьеса была достойна театральной сцены, столько зрителей она собирает. Не хватало только струнного квартета, спрятанного в кустах.

Я не ревную.

Хорошо, может, только немного.

Все истории рассказывают о прекрасных юношах и девушках, что влюбляются друг в друга только потому, что они оба прекрасны. Но даже самая красивая ведьма странная и злобная. Для нее есть только «долго и несчастливо», сердце изранено, желания не услышаны и только одиночество вечно.

Сайруса будут осыпать лепестками роз в день его свадьбы.

Я же получу от них лишь шипы.

Шип, что родился от моей крови, лежит спрятанным в закрытом ящике в дальней части шкафа. Я пыталась забыть о его существовании, пока один из моих посетителей, богатый фермер, не сказал мне кое-что.

– Всевидящая госпожа, я не уверен, видели ли вы, но на вашей башне появилась гниль.

Я иду за ним, чтобы проверить, приотворяясь, что понятия не имею, о чем он говорит. Черный шрам от гнилых ветвей не только остался в том месте, где отломился шип, но и разросся дальше.

Горячо поблагодарив фермера, я провожаю его восвояси. А затем возвращаюсь в башню за острым ножом, чтобы выковырять гниль. С травмированной рукой и нехваткой места на лестнице это та еще задачка.

Но рассказать об этом я никому не могу. Во дворце никто не должен знать о шипе, никто не должен знать причину появления гнили, но моя паранойя не дает мне покоя. Все ищут больше признаков исполнения пророчества Фелициты.

Каждой сказке нужен злодей, а линия между почтением и оскорблением невероятно тонка, особенно когда тебя есть в чем обвинить.

Я не собираюсь его использовать. Я не доверяю голосу, да даже если бы и верила… Возможно, кто бы за мной ни приглядывал, он считает, что убить Сайруса во имя собственного спасения для меня плевое дело, но я не злодей. Я всего лишь хватаюсь за возможности, как и все остальные.

Кроме того, чего я действительно хочу, так это смотреть Сайрусу в глаза, когда превзойду его. Скинуть с него всю шелуху из уловок и улыбочек, чтобы люди смогли увидеть то, что вижу я.

Я хочу, чтобы прекрасный принц пал в немилость.

Рея сегодня официально переехала во дворец. Если она не придет ко мне, то к ней приду я. Достаю платье из дальней части гардероба. Синее, слишком темный цвет для лета, но мне очень нравится вышивка: подсолнухи на корсаже и подоле. Я скручиваю свою косу в корону на голове, зацепив волосы шпильками с жемчугом.

В углу зеркала что-то мерцает.

Я смотрю на свое открытое окно, где на подоконнике лежит золотое колье. Оно выполнено в форме венца, усыпанного листьями – традиционный дизайн для зачарованного украшения. Когда я беру его в руки, оно легче перышка, совсем не как настоящее золото. Я выглядываю на улицу, но, какая бы фея его ни наколдовала, ее здесь уже нет.

Должно быть, его прислала Камилла. Оно совсем не в моем стиле и слишком роскошно для моего наряда, но также слишком красиво, чтобы лежать без дела, так что я надеваю его. Оно идеально подходит.

Прибытие Реи должно было быть неофициальным, но у ворот все равно с утра собралась толпа и большая часть придворных уже пробралась в залы. Выходы Сайруса и Реи подогрели интерес, и, что еще хуже, те, кто считают ее злом во плоти, так и норовят прорваться в первые ряды, чтобы на нее поглазеть.

В одном из атриумов устроена небольшая вечеринка. Пришедшие борются за место среди растений, кресел и подарков, а под юбками снуют маленькие собачки. Феи, прибывшие со своими хозяевами, порхают над их головами и пьют амброзию из своих наперстков. Воздух, полный фейской пыльцы, вызывает во мне желание чихнуть.

Я замечаю Камиллу у входа в трех комнатах от меня. Ее платье кричащее, с принтом, напоминающим розово-серую шахматную доску. Я, наверное, могла бы вычленить ее и из самых задворок города, если бы попыталась. Направляюсь прямиком к ней.

Как только она меня видит, с хлопком складывает свой веер и берет меня под руку.

– Вайолет! Ты здесь из-за празднования?

Я не могу сдержать тяжелый вздох.

– Ага, подумала, что пора мне выбраться из моей раковины.

Есть в этом доля правды. Сомневаюсь, что это поможет, но с неминуемой ссылкой быть чуть более дружелюбной не помешает.

Камилла мычит и кивает.

– Ну, чтобы тебя ни привело, я не желаю этого знать, пока ты здесь. Ты как раз вовремя!

Все внимание двора переключается на карету, что остановилась у ворот. Стражи выстраиваются в две линии, формируя коридор к дверям. Рея выходит в изумрудно-зеленом платье с разрезом в середине, а две половины верхней юбки похожи на два лепестка. Нижняя часть ее лица скрыта вуалью, а темные локоны прячут верхнюю.

– Она вечно прячет свое лицо, – бубню я.

– Очевидно, она так прекрасна, что скрывает свою красоту во имя нас, – Камилла едва сдержалась от того, чтобы не фыркнуть. – Или то, что случилось на балу, может произойти снова, когда все опять будут зачарованы. Этой версии все передерживаются: ее самый большой недостаток в ее немыслимой красоте.

– Неужели прекраснее тебя?

Я кусаю хрустящую булочку, что была припрятан у меня в рукаве.

– Давай не будем преувеличивать. – Она еще раз смотрит на мою шею. – О, мне нравится.

Я провожу пальцами по колье.

– Я думала,