Вяземская катастрофа 41-го года - Лев Лопуховский

Напомним, что командование вермахта, зная наши взгляды на ведение обороны, всегда уделяло особое внимание обеспечению флангов своих ударных группировок при прорыве обороны, особенно в тех случаях, когда противник еще не израсходовал свои резервы. На флангах участков прорыва немцы выставляли сильные противотанковые заслоны, сохраняя свободу маневра для танковых соединений. Гудериан подчеркивал, что в подобной обстановке «сама танковая часть ни при каких обстоятельствах не должна отклоняться от выполнения своей задачи». Гальдер, приводя в своем дневнике сообщение группы армий «Центр» о захваченном русском приказе, записал: «<...> русское командование стремится фланговыми ударами отрезать наши танковые соединения от пехоты. Теоретически эта идея хороша, однако осуществление ее на практике возможно лишь при численном превосходстве и превосходстве в оперативном руководстве <...>» [17]. Как видим, на нашей стороне не было ни численного превосходства, ни превосходства в оперативном руководстве. Противник, ожидавший контрудар фронта по флангам своей ударной группировки, своевременно обнаружил наши резервы и принял соответствующие меры. Его авиация нанесла удары по выдвигающимся колоннам. На южном фланге танковой группы были развернуты противотанковые средства и артиллерия 6-й танковой дивизии. В целях отражения контратак русских противник использовал закопанные танки, хотя немцы в принципе избегали применять их для борьбы с танками противника. Затем сюда подошли части 129-й пехотной дивизии. Одновременно части 5-го армейского корпуса, расширяя прорыв, стали обходить заболоченный район между реками Вопь и Света, стремясь выйти во фланг опергруппы Болдина.

4 октября 8-й авиакорпус врага совершил 152 самолето-вылета пикировщиков и 259 рейдов бомбардировщиков. Основные усилия авиации были направлены в основном против выдвигающихся резервов Западного фронта. С целью срыва маневра силами и перевозок по важнейшей железнодорожной рокаде самолеты противника нанесли удары и по станциям Угра и Ржев. Судя по данным ЦАМО, 4 октября в воздухе разгорелись наиболее ожесточенные бои. Наша авиация произвела 328 самолето-вылетов, из них для прикрытия своих войск – 221 и для ударов по наземным целям – 62. Было сбито, по различным данным, 28 – 31 самолет противника, при этом потеряно 11 своих. Согласно немецким архивным данным, авиация 8-го авиакорпуса, действующего в этом районе, потеряла всего 4 самолета. Столь незначительный урон объясняется активными действиями «мессершмиттов», которые прикрывали свои ударные самолеты и наземные войска, действуя группами по 12 – 20 машин. Советским бомбардировщикам и штурмовикам, летавшим небольшими группами по три-шесть машин, было трудно пробиться к намеченным целям [35]. Летчики 6-го иак, который оставался в оперативном подчинении командования ПВО Москвы, за три дня – со 2 по 4 октября – совершили 1014 самолето-вылетов, из них непосредственно на штурмовку колонн мотомехчастей противника – только 178 (менее 18% от их общего количества). Но через несколько дней Сталин вообще запретил брать «из частей ПВО г. Москвы как подразделения, так и материальную часть без специального разрешения Народного комиссара обороны»[101].

По официальным немецким данным, соединения 8-го авиакорпуса со 2 по 5 октября включительно произвели около 2500 самолето-вылетов, потеряв, по неполным данным, 21 машину. Вопреки советской информации об ожесточенном воздушном сражении 4 октября, немецкие источники считают наиболее кровопролитным днем 2 октября, когда из строя выбыло не менее десяти самолетов всех типов (здесь учтены и потери самолетов-разведчиков) и восьми членов экипажей. Видимо, советские силы ПВО наиболее согласованно действовали в первый день операции в условиях стабильной линии фронта, не испытывая при этом перебоев в подаче боеприпасов.

За это же время летчики фронтовой и армейской авиации Западного фронта выполнили днем 1399 самолето-вылетов (в том числе на бомбежку и штурмовку вражеских войск – 383, или 27% от общего числа), потеряв 36 самолетов. При выполнении 173 ночных вылетов наша авиация потеряла два бомбардировщика (один скоростной СБ и один тяжелый ТБ-3). 3 октября группа самолетов 47-й сад фронта в составе трех Ил-2 215-го шап под прикрытием шести МиГ-З из 129-го иап нанесла бомбоштурмовой удар по мотомехколонне войск противника в районе д. Карпово. Сбросив 12 бомб ФАБ-50 и выпустив 24 PC-132 и 1000 снарядов к пушкам ШВАК, группа уничтожила и повредила до 12 автомашин с грузом и 2 – 3 батареи полевой артиллерии. Но в целом части ВВС фронта не смогли оказать действенного противодействия воздушному противнику. Так, для прикрытия частей опергруппы Болдина удалось направить только 12 машин из 43-й авиадивизии. В их числе было и звено истребителей ЛаГГ-3 с 37-мм пушками Шпитального. Однако мощное вооружение не удалось использовать в полной мере из-за многочисленных производственных и конструктивных дефектов самолетов. Однако конструктор пушки Б.Г. Шпитальный считал, что применение нового оружия в боевых условиях прошло успешно, и доложил Сталину об уничтожении пяти средних немецких танков [35].

Из донесения генерал-лейтенанта Калинина 4 октября в 19.50:

«101 мсд со 128 тбр заняла Холм-Жирковский, уничтожено до 40 танков противника. Между 16 и 17 часами на моих глазах нашими истребителями сбито 4 самолета противника»[102] (довольно редкий случай, когда наши данные почти совпали с немецкими архивными документами: 8-й авиакорпус врага действительно потерял в этом районе 4 октября три Ю-87).

В боях у Холм-Жирковского бойцы и командиры 128-й танковой бригады показали образцы мужества и геройства. Они отразили три танковые атаки, поддержанные пехотой 6-й танковой дивизии противника, который потерял 5 танков сгоревшими и до 38 подбитыми. Так, четыре танка 128-го танкового полка бригады под командой капитана Таринова и три танка КВ под командой командира батальона т. Корпенко огнем с места во фланг противнику уничтожили 11 его танков. Комиссар 1-й роты 1-го батальона полка политрук т. Солдатов повел в атаку два танка КВ и в течение 20-минутного встречного боя уничтожил и подбил 5 танков противника. При этом экипажи двух вражеских танков бросили машины и, не заглушив моторы, бежали[103].

Несмотря на самоотверженные действия танкистов, передовым отрядам танковых дивизий противника к исходу 3 октября удалось прорваться к Днепру и с ходу захватить мосты через реку у Глушково (5 км восточнее Холм-Жирковский) и у Тиханово – в 4 км ниже по течению. Это произошло в полосе обороны 248-й стрелковой дивизии 49-й армии, которая только в этот день получила приказ прекратить погрузку в эшелоны и вновь занять свои позиции. Очевидно, в связи с возникшей неразберихой мосты не успели взорвать.

Лишь 4 октября Болдину удалось ввести в бой остальные силы опергруппы. В районе Холм-Жирковский и западнее развернулись тяжелые бои, в результате которых удалось лишь замедлить продвижение соединений Гота. Согласно донесениям, 152-я стрелковая дивизия перешла в наступление с 12.00 4.10 в северо-западном направлении. К 17.00 части дивизии вели бой с обороняющейся пехотой и окопанными танками противника юго-западнее Холм-Жирковский на фронте 12 км. Прорваться к дороге не удалось. Более того, в результате контратак противнику удалось несколько потеснить части дивизии несколько южнее. На следующий день дивизия возобновила атаку на фронте 3 км и, согласно донесению, стала медленно продвигаться вперед. В это время 126-я танковая бригада наступала на Игоревскую, отражая контратаки противника со стороны Комягино.

В контрударе должны были принять участие и войска 19-й армии, которую от группы генерала Болдина отделял заболоченный район шириной до 15 км. В ее полосе противник продолжал развивать наступление в двух направлениях: Дедова, Бердяево (по оценке командарма – силами 28 и 23-й пд и 257-го пп) и Дедово, Брюхачи. Части армии оказывали врагу упорное сопротивление, неоднократно переходя в контратаки. Но задачи, поставленные командармом, выполнить не удалось. 3 октября после интенсивной артподготовки на всем фронте армии противник силой до дивизии (в действительности здесь наступали части трех пехотных дивизий), несмотря на упорное сопротивление наших войск, к 9 часам овладел районом Печеничено, Бухвалово, Новоселки.

Генерал Лукин решил (боевой приказ № 065, КП – Гаврилово) контрударом с 12.00 4.10 восстановить оборону по восточному берегу р. Вопь. 89-я сд должна была наступать в направлении Балыки, овладеть рубежом Улынская, Печеничено; 91-я сд – рубежом Печеничено, Завозни; 166-я сд и 127-я танковая бригада – в направлении Авдюково, Булухи, Неелово (3 км юго-восточнее Капыревщина), Балыки, то есть вдоль реки. Но к этому времени правофланговые 244-я и 91-я сд были фактически полностью вытеснены противником из занимаемых полос обороны. В связи с угрозой охвата правого фланга армии генерал Лукин посчитал нецелесообразным участие в нанесении фронтового контрудара. Он поставил задачу командирам 89, 214 и 166-й сд и 127-й танковой бригады быть в готовности контратаковать противника на следующий день – с 9.00 5.10[104]. От 91-й сд командарм потребовал прочно обеспечить свой фланг и удержать занимаемый рубеж, «отражая атаки противника так же стойко, как она это делала в течение 2, 3 и 4.10».