Джекпот для лоха - Данил Корецкий

Надев куртку и кроличью шапку, он выскочил из дома. У соседнего подъезда стоял неприметный белый «Москвич», в салоне курили двое мужчин.

– Объект вышел, – сказал в микрофон один. И тут же добавил: – Что-то выбросил в урну!

– Принял, – сказал мужчина в серой «Волге», стоящей за углом, и пригладил крашеные рыжие волосы. Это был капитан Михалкин. – Проверь урну, Леха, изыми, если что интересное…

Говоров подошел к своему беспомощному «жигулёнку», осмотрел, пнул ногой приспущенное колесо. Всю машину обгадили птицы. Хорошая примета: к деньгам…

Быстрым шагом он прошел вдоль дома, свернул за угол.

Тут же из «Москвича» выбрался неприметный паренек в темных брюках, темной куртке и маленькой темной кепочке, непринужденно подошел к урне, огляделся, заглянул, запустил руку, вытащил что-то и принялся с удивлением рассматривать.

Говоров миновал серую «Волгу» и вышел к остановке.

– Ну, что там у тебя, Леха? – нетерпеливо спросил Михалкин.

Лейтенант Алексей Мандрыкин как раз только вернулся в машину.

– Гондон, Михалыч! – в сердцах воскликнул он.

– Что?! – взревел Михалыч. – Кто гондон?

Говоров сел в подъехавший троллейбус.

– Да нет, ты не понял… В урну он гондон выбросил. Красный, пахнет клубникой…

– Не вздумай есть, отравишься! – отыгрался капитан.

– Ладно, сдержусь, – огрызнулся Леха. – Еще указания будут?

Троллейбус тронулся. «Волга» покатила следом.

– Двигайся за нами, – деловым тоном приказал Михалкин.

– Вас понял, – отозвался экипаж номер два. А через минуту снова вышел на связь: – За вами уже движутся. Тонированный «Фольксваген». Номер два ноля шесть. Пристроился за ним.

– Странно… – удивился Михалкин. – Увеличь дистанцию, понаблюдаем!

Он оглянулся. Действительно, на хвосте висела низко сидящая иномарка. А может, не висела, а просто ехала по своим делам.

– Обгони троллейбус, посмотрим… – сказал он водителю. Старший лейтенант Рожков кивнул, придавил педаль газа, выполнил маневр обгона.

– Ну что, Леха? – спросил в микрофон Ми-халкин.

– Они не за вами, – доложил тот. – Как тащились за троллейбусом, так и тащатся, будто привя-занные.

– Ладно, ведите объект, мы идем впереди, потом поменяемся.

– Понял.

Некоторое время они ехали молча. Проспект был пустынным, светофоры встречали зеленым – хорошая примета. Хотя уголовный розыск в приметы не верит, ибо очень часто они обманчивы… Наконец, рация ожила вновь.

– Объект вышел на площади Ленина, иду за ним, – сообщил Мандрыкин.

По знаку Михалкина Рожков притормозил у обочины.

– Зашел в гостиницу «Путник»… Поднялся в зал игральных автоматов… Переговорил с Грузином… Идет к выходу…

Оперативники в «Волге» переглянулись.

– Сообщник? – спросил Рожков.

– Вряд ли… Грузин не по сейфовской теме. У него – карты, нарды, бильярд, кидки…

Говоров вышел из холла «Путника», огляделся по сторонам. «Хорошо, если бы и меня возила черная “Волга”, как Ираклия», – подумал он.

И – о, чудо: к нему действительно подкатил черный автомобиль, только не «Волга», а «Форд». Из задней двери неторопливо выбрался представительный мужчина в кожаном пальто с поднятым воротником. Из передних сноровисто выпрыгнули два шкафоподобных молодых парня в черной униформе.

– Андрей Иванович Говоров? – представительный подошёл вплотную и будто накрыл Андрея коконом ароматов дорогого одеколона, хорошего табака и качественного спиртного.

– Да, я, – растерянно ответил Говоров и тут же узнал этого человека. – А вы… Вы товарищ Федоров?

– Ну, конечно, мы ведь давно знакомы, – с дружелюбной улыбкой сказал Фёдоров.

– Гм… Я, конечно, видел вас на собраниях, но насчет знакомства… Вы про меня и не знали.

– Ошибаетесь, Андрей Иванович, я про вас знаю очень многое. И что сократили вас несправедливо, и что дворником вы работаете старательно и трудолюбиво, и что озабочены в последнее время некоторыми делами. – Фёдоров продолжал дружески улыбаться.

– Но откуда вы знаете? – ошеломленно проговорил Говоров.

«Может, Ираклий ему все рассказал? – мелькнула дурацкая мысль. – И теперь они меня уволят… Зачем заводу преступник?»

– Садитесь в машину, Андрей Иванович! – Фёдоров перестал улыбаться. – Есть серьезный разговор, очень интересный для вас.

– Да мне на работу скоро, – Андрей посмотрел на часы. До начала дежурства оставалось полтора часа. – Я еще сторожем подрабатываю, – пояснил он.

Фёдоров хмыкнул.

– Дворник, подрабатывает сторожем… Это несерьезно! Поедем, мы ненадолго…

Шкафообразные молодчики переступили с ноги на ногу. Говоров понял, что выхода у него нет и уговаривать его никто не будет – дадут по голове и запихнут в машину.

– Ну, если недолго…

Дверцы мягко защелкнулись, и «Форд», мягко покачиваясь на упругой подвеске, объехал умершую до весны клумбу, пустой фонтан, миновал памятник Ленину и медленно покатил по пустынному проспекту. Почти сразу в хвост к нему пристроилась серая «Волга». За ней двигался «Фольскваген» с затонированными стеклами, а следом – замызганный белый «Москвич».

В «Форде» царил приятный полумрак, рассеиваемый оранжевой подсветкой приборов, было тепло и комфортно. Широкие плечи и мощные шеи сидящих на передних сиденьях парней, как крепостные башни, отгораживали пассажиров от окружающего мира. Говоров откинулся на мягкое сиденье, вольготно вытянул ноги, посмотрел на соседа, улыбнулся:

– Никогда в иномарках не катался, а в последнее время уже второй раз, – сообщил он. – Причем в точно такой же. «Форд Скорпио», да? И у Леньки Заборовского «Форд Скорпио»! Вы его, наверное знаете, он у нас на заводе работает. Директор фирмы «Артемида», она в парткоме, ну, бывшем, конечно. Да вы его, конечно, знаете…

– Знаю я эту суку! – зловеще процедил Уркаган. – Втерся в доверие, а потом стал крысячить, прямо у нас под носом…

«Черт, и зачем я вспомнил Забора? – подумал Говоров. – Кто меня за язык тянул?»

В «Москвиче» Мандрыкин взял трубку рации и нажал клавишу вызова.

– Слышь, Михалыч, тут какая-то странная карусель раскручивается, – доложил он, напряженно вглядываясь вперед. – У вас опять на хвосте «Фольскваген», ноль-ноль-шесть… Может, это бандюки? Может, он ключи для них делал?

– Все может быть, – философски ответил капитан Михалкин.

– Что будем делать? – спросил Мандрыкин.

– Сейчас остановимся и постреляем их всех на хер! – вполне серьёзно, как показалось Лёхе, сказал Михалыч.

– И этого доморощенного медвежатника?

– Его первого! – сказал капитан. – Уж больно он оказался мутный…

Потом добавил уже серьезным тоном:

– Стрелять не будем, если повода не дадут, а свинтим всех! Пробей пока их номера!

– Только я не знал, что и ты с ним заодно! – Уркаган наклонился, вплотную приблизив каменное лицо к лицу Андрея. Сейчас запах спиртного не показался тому приятным. Перегар как перегар. И ощутимая угроза.

– Я думал, ты патриот завода, живешь нашими бедами и радостями, болеешь за коллектив!

Говоров отодвинулся.

– Так и есть! У меня с Забором никаких дел нет, – проклиная себя за длинный язык, ответил Андрей.

– Как нет?! – напирал Уркаган. – А кто для него акции скупал за огромные деньги?!

– Да я ничего не скупал! Он предложил, а я отказался, вот и все наши дела, – оправдывался Говоров. Он чувствовал себя очень неловко.

«Зассал!» – обрадовался Фёдоров. Проснувшийся (а может, никогда не засыпающий) в нем Уркаган подсказывал способ дальнейших действий. «Надавить хорошенько на этого лоха, и он поплывет, как сжатое в кулаке мороженое! Сейчас вывезем за город, поговорим в жесткой манере, он сегодня же все и отдаст! Может, даже бесплатно!»

– Сейчас мы выясним все про ваши делишки! – угрожающе процедил Уркаган. – Сейчас поедем, покатаемся…

– Шеф, похоже, у нас хвост! – напряженным тоном доложил охранник, который последние минуты тревожно вглядывался в зеркало заднего вида.

– Да ну?! – вскинулся Фёдоров. – Пусть прикрытие их проверит!

– Есть, – сказал охранник. И взялся за мик-рофон.

– Это машины «Сельхозмаша», – доложил Мандрыкин. – «Форд» закреплен за коммерческим директором, «Фольскваген» – за отделом охраны.

– Тогда ключи не для них, – задумчиво произнес Михалкин. – У «Сельхозмаша» сейчас своих проблем выше крыши…

– Так что происходит?

– Не знаю. Но сдается мне, что этот лох совсем не такой лох, каким его все считают! – сказал Михалкин, вглядываясь в зеркало заднего вида. И увидел, как идущий сзади «Фольскваген» резко затормозил, так что «Москвич» чуть не въехал ему в зад.

Двое крепких парней в черной униформе с двух сторон подскочили к «Москвичу», распахнули двери и… замерли. Из глубины плохо освещенного салона на них уставились стволы пистолетов Макарова и твердые жесткие взгляды их хозяев.