Третий не лишний - Степан Кулик

– Шутишь?

– Вот непонятливый нынче мужик пошел, – вздохнула девушка. – Леонид, в мои обязанности входит хранение очага и прочие нюансы. А добытчик по определению у нас ты. Ибо мужчина. Так что давай, соответствуй образу…

– Нет, не шутишь, – надулся Бурый. – Издеваешься… Ладно, не хочешь готовить – не надо. Я сам сейчас посмотрю…

– В холодильнике? – фыркнула Оля. – Похоже, и в самом деле не осознал. Я не шучу. Хочешь есть – найди или поймай пищу. Только так.

– Вот засада! Знал бы, с собою прихватил бы хоть что-то, – насупился Леонид, отрывая от ближайшего пучка листок и засовывая его в рот. – Тьфу, горчит… Что, совсем-совсем ничего съестного нет? Как же Травник обходится без запасов?

– Сейчас лето, а закрома осенью наполняют. Видимо, прошлогодние закончились, а этого урожая еще дождаться надо. Ты и в самом деле такой голодный?

– Озвереть как…

– Подожди, подожди… – Оля перебила его. – Повезло тебе, о мой ненасытный господин! Будет и на нашей улице праздник. Танцуй…

– Уже, – Леонид пару раз забавно подпрыгнул. К счастью, потолка в избе не было, а до стропил он не доставал. – Сыр? Копченый окорок?!

– Размечтался. Сушеный горох. Зато много… Килограммов пять.

– Горох?..

– А чего? – Оля хихикнула. – Прекрасный продукт. Полезный. Много белка… Если хорошенько разварить, сдобрить грибами…

– Да с голодухи… Без хлеба и без соли…

– Объедение, одним словом, – закончила самозваная повариха. – Только замочить надо. И чем быстрее, тем лучше.

Потом вздохнула и прибавила:

– И вообще, кому теперь легко? У нас хоть крыша над головой. А как у Виктора сложилось?

– Оль, – Леонид подошел, обнял девушку за плечи и прижал к себе. – Все пучком. Поверь… Витя не из тех, кто позволит себе в кашу плюнуть. Даже гороховую… Он из таких передряг выбирался, что нынешняя игра – вроде утренней зарядки. Уверен, вскоре объявится бродяга. Вполне возможно, что и раньше Травника.

– Хорошо, если так… – Оля вздохнула еще раз. – Но все равно, не по себе как-то. Особенно, если хоть на мгновение допустить, что мы все же не в игре.

– Ничего, – Леонид не удержался и легонько поцеловал ее в макушку. И хоть девушка не отстранилась, наоборот, прильнула крепче, помня о договоре, продолжать не стал. – Все образуется. Русские не сдаются…

* * *

Леонид задумчиво смотрел на игру пламени, то исчезающего в глубине, быстро, по-змеиному облизывающего бока казана.

– А знаешь, Оля, вот сейчас я точно в одном уверен: если это реал, то он не может находиться в нашем мире или, по меньшей мере, в нашем времени.

Девушку в данный момент волновало другое. Увидев, какие грибы Бурый периодически порывался поднять, Оля отстранила его от участия в «тихой» охоте, поручив носить следом корзинку. Уже собранные грибы, чтобы не обидеть, сразу не выбросила, и теперь, сидя с другой стороны очага, лично чистила улов. Но надо же поддержать разговор. Особенно, если мужчину потянуло на откровенность.

– Почему?

– Да потому, что на Земле больше нет места, где дождевая вода пригодна для питья. А та, что в последний раз собралась у меня на балконе в тазу, не меньше чем наполовину состояла из смеси омыленных жиров и бензина. Была скользкой на ощупь, имела мутно-желтоватый цвет и воняла соответственно. А мы чан за дверь выставили, и пожалуйста… Идеально прозрачная и наверняка экологически чистая жидкость. Хоть сейчас в рекламу о ручьях, текущих с ледников.

– И что из этого следует?

Оля вертела в руках великолепный образец сатанинского гриба, и мысли ее были соответствующего наполнения.

Леонид, видимо, тоже это почувствовал, но истолковал по-своему.

– Как «что»? Неужели тебе не интересно, где мы сейчас находимся? На Земле, или каким-то непонятным способом перенеслись в иной мир? Может быть, даже в другую Галактику! И что с нами будет завтра?..

– Для начала неплохо бы до этого самого «завтра» дожить, – вздохнула Оля и бросила ядовитый гриб в огонь.

– А это зачем? – Леонид, кажется, просек ее настроение и скис. – Это я его сорвал, да? Мог нас отравить? Ты поэтому сердишься?

– Ну, что ты, – поспешила успокоить его Оля. Для полноты счастья ей не хватало только его истерики. – Это я духам угощение поднесла. Надеюсь, ты не забыл, что я по статусу хранительница очага. И поскольку очаг чужой, надо его задобрить…

– А я – иждивенец и тунеядец… – вздохнул Бурый. От соприкосновения с неприглядной действительностью его возвышенно-торжественное настроение мгновенно скатилось до упаднического. – Бесполезный член сообщества.

– Даже не мечтай.

Оля улыбнулась. Все же мужчины как дети. Не приободришь – сидят и ноют. Зато если похвалить и направить энергию в нужное русло, горы свернут. Сейчас в глобальных разрушениях нужды не было, зато имелось кое-что и для грубой физической силы.

– Тот горох, что мы поставили размокать, еще не скоро будет пригоден для варки. Зато я заметила жернова.

Оля указала в угол комнаты.

– Разберешься?

– Легко…

Рисковал, конечно, но не могло же первобытное устройство для измельчения оказаться запредельно сложным.

Угадал. Проще не бывает. Два тяжеленных каменных блина лежат один поверх другого. Нижний – массивный и неподвижный. Верхний – более легкий даже по виду. В нем, по центру, небольшое сквозное отверстие. Похоже, для засыпки. Крутить жернов, судя по конструкции, предлагается, держась за длинную жердь, одним концом вертикально установленную в дырку, смещенную к краю верхнего блина, а вторым уходящую к стропилам. А для выхода готовой продукции имеется пропил в нижнем камне. Дешево, надежно и практично…

Леонид осторожно попытался привести механизм в действие. Но, как оказалось, полумеры здесь не действовали. Камень сдвинулся с места только после того, как Леонид приналег на жердь со всей силой. Со стоном и скрежетом. Причем вполне возможно, что эти звуки издавали не жернова, а сам Бурый…

«Фига себе, приспособление для облегчения женского труда! Идеальный тренажер для армрестлинга. Это ж какой лошадью надо быть, чтобы такую технику пользовать? Теперь понятно, почему женщины раньше могли этих самых лошадей на скаку останавливать…»

– Ну как, Данила-мастер? – полюбопытствовала Оля. – Будет толк?

– Усе пучком, госпожа хозяйка, – преувеличенно бодро отрапортовал Бурый. – Сейчас усе перемелем. Только засыпать успевай… Где там наш горох?

– На столе…

Сообразив, что объем приемного отверстия не зря именно такой, а не больше – Леонид на пробу взял немного. Полгорсти.

Засыпал и принялся вращать жернова. Оказалось, что они только начинают движение тяжело, а потом сопротивление уменьшается, и нагрузка становится вполне посильной. Особенно, если крутить не только рукой, но и наваливаясь всем телом.

В общем, приспособился. И даже ощутил некоторую гордость. Мол, выкусили, да? Я с вашей техникой разобрался, а вот как бы вы освоились в моем времени.

Рано радовался.

Жернова обернулись уже раз пятьдесят, а горошины, как и вначале процесса, перекатывались в центре круга совершенно целехонькие и совершенно не собирались превращаться в муку.

«Что за фигня?»

Леонид остановил вращение.

– Так быстро? – удивилась Оля.

– Нет, я пока только настраиваю агрегат, – частично отшутился тот.

Леонид зажег свечи и стал рассматривать жернова внимательнее.

– Блин, ну примитивное же устройство. Два камня и станина… – забормотал негромко. – Стоп, а это что за фигня? Зачем на станине какие-то клинья? Для установки горизонта или… Конечно же! Дубина ты стоеросовая! Трудно было сразу сообразить? Зерна имеют разный диаметр, и для помола всякий раз нужно выставлять разный зазор между жерновами.

В любом деле самое важное – понять принцип. Дальнейшее – всего лишь вопрос времени.

Вскоре жернова завращались уже не со скрипом, а под бравурный напев новоиспеченного мельника. Поскольку обнаружилась еще одна приятная мелочь. Когда между камнями оказалась смазка из зерен и дерти, они заскользили на порядок легче. А когда из лотка потекла тонкая струйка гороховой муки, пусть и с большим содержанием мелкой крупы, Бурый ощутил такое самоуважение и прилив сил, что даже пожалел, что Ормульв Травник не запас гороха побольше.

* * *

– А блох не боишься?

Леонид заскреб ложкой по дну казана, выгребая остатки горохово-грибной каши. Голод, мастерство поварихи и щепотка соли, все-таки обнаруженной среди запасов Ормульва Травника, превратили это варево в абсолютно съедобный и даже вкусный ужин.

– Дырку не протри. Чужая посуда…

Оля сидела, поджав босые ноги на лежанке, застланной поверх сенника огромным меховым покрывалом, сшитым из полудюжины звериных шкур разного окраса. В полутьме хижины ложе выглядело таким огромным, что фигурка девушки казалась плюшевой игрушкой, поставленной на диване вместо подушки «думки».