Вакансия: жена. И ничего личного - Ольга Николаева

страшно!

– О, представляю! Бабушка всегда страдает, когда ее туфли развалятся…

Черт. Мне опять стало стыдно до невозможности. Вот не зря же говорят: у кого-то жемчуг мелковат, а кому-то хлеба не хватает…

– Завтра Веру Борисовну с Дашей отправим. Пускай вместе мучаются, правда? Может, им вдвоем будет попроще? А мы с тобой куда-нибудь в кино сгоняем?

Пальмовский быстро просек, что к чему. И нашел способ накормить волков и овец оставить целыми. Все-таки, он просто гениальный манипулятор. Мне до него – как до звезд, никогда не научусь выруливать так же.

– Хорошо! Я бабушку предупрежу! – Вовка радостно тряс коробкой с конструктором, приплясывая у машины. – Или вы сами зайдете? А? Давайте, пойдем? Чаю попьем?

Он тянул меня за руку, умоляюще глядя на Пальмовского. Мальчугану явно не хотелось заканчивать такой отличный день и расставаться с нами.

– Нет, парень. Мы сегодня с Дашей работу прогуляли. Надо наверстывать. Хорошего помаленьку, ты уж извини.

– А бабушке кто скажет про туфли, а? Мне она не поверит даже…

Еще один хитрец… И мне ведь придется как-то жить с обоими…

– Я ей позвоню, Володь. – Теперь моя улыбка вышла уже совершенно искренней. Не могла отказать себе в радости потискать человечка. Такого маленького, но такого мудрого и сознательного…

Замерла на секунду, ощутив, как он своими ручонками обвивает мою шею, прижимается ко мне щекой… В этот момент я вообще на все в жизни была бы согласна и готова. Хоть босиком и голой, хоть прямо сейчас за штампом. Только бы была возможность обнимать его в любое время, когда захочется, и когда Вовка не будет против!

– Эй, хватит мне нюни разводить! Я мужчина! Не нужно меня тискать!

Он отпрянул, скосив глаза в сторону. По другой стороне улицы шла ватага его друзей. Все ясно: перед парнями не принято показывать слабости. Ну, а мне было не жалко: еще успеем натискаться. Главное, чтобы у Пальмовского все получилось с опекой!

– Мне просто нужна жена.

– Я уже поняла…

Растерялась немного. Пальмовский начал с места в карьер, как только мы сели обратно в машину.

– Нет. Ты не поняла. Все остальные вопросы с опекой уже решены. Но мне не могли дать добро, пока я неженатый. Как только я устраняю эту проблему, все остальные препоны будут сняты, и Вовку мы сможем забрать очень быстро.

И снова колкое, неприятное ощущение, что я – просто купленный инструмент для решения проблемы.

– Спасибо, что объяснил. Мне теперь стало намного легче…

Если Пальмовский и понял, что сморозил что-то лишнее, то виду не подал. Все с таким же непроницаемым выражением лица вел машину. Аккуратно, уверенно, спокойно. Точно так же, как все остальное, что он делал. И все так же не обращая внимания на проблемы окружающих.

– Куда ты меня везешь? – В какой-то момент я поняла, что не узнаю район. Я здесь еще ни разу не бывала.

– К себе. В офисе уже нет смысла появляться сегодня.

– К тебе? Зачем?

Он снова поломал мои планы. Я, между прочим, уже представила, как перед самой дверью дам ему от ворот поворот и отправлю ночевать восвояси. Но из его собственного дома человека не выставишь ведь! Это очень сложно и немного странно…

– Пора знакомить тебя с новым домом… Чем раньше, тем лучше. Ты так не считаешь?

– А.. что? Я там буду жить? В твоей квартире?! Серьезно?

– Пока в ней, да. Но потом придется присмотреть другую. Боюсь, что нам всем вместе будет тесно.

– Нам – это кому?

Похоже, в круговороте событий моя голова окончательно отказалась соображать.

– Даш, ну, мы же планируем забрать к себе Вовку. Он же не будет жить отдельно от бабушки? – Он кивнул, отвечая сам же на свой вопрос. – Не будет, конечно. Вера Борисовна этого не перенесет. Вот представь, трое взрослых и один ребенок – это сколько нужно свободной площади?

– Не знаю. Мы с родителями всю жизнь провели в обычной двушке, потом вот переехали в квартиру побольше. С нее все проблемы и начались.

– Вообще я присматриваю дом. Но это сложно. Надо ведь, чтобы и нам было недалеко до работы, и Вовке в школу ходить. Кружки там всякие, секции – мы не сможем его привозить и отвозить бесконечно. А бабушке должно быть удобно.

Поразительно. Я еще только думала о туфлях и обижалась на то, что Пальмовский ведет себя, как настоящий козел… А он уже все просчитал на будущее. Его нисколько не трогали мои переживания. Человек планировал жизнь, комфортную для ребенка…

– Слав. Ты это прямо сейчас сочинил? Про дом и все остальное?

– Нет, конечно. Как только принял решение, что Вовку надо усыновлять, начал просчитывать все остальное. Веру Борисовну я вообще не хочу на работу пускать. Ей давно уже пора сидеть дома и отдыхать, ну, еще воспитывать внука.

Боже. Внуки. Воспитание… Это же еще маме моей нужно будет рассказать…

Прикрыла лицо руками. Вот об этой стороне медали я вспомнила только сейчас. И уже стало страшно.

– Что такое? Плохо себя чувствуешь? Остановиться, Даш? – В его голосе зазвучало неприкрытое беспокойство.

– Нет. Все нормально. Плохо будет, когда поедем знакомиться с мамой… И рассказывать ей, что она уже бабушка. Внезапненько так…

– Она не хочет внуков? Ее же никто не будет заставлять, чтобы она любила и нянчилась с Вовой. Думаешь, не выйдет договориться?

– Нет. Ты не понял. Она очень хочет. Вот просто капец, как сильно! Только она хочет своих, родных. Не уверена, что мама сможет принять чужого ребенка…

– Хорошо, что ты меня предупредила. Вместе будем думать, как правильно ей это преподнести.

– Господи… Я вообще не представляю, как ее огорошу. Уехала несколько недель назад, а уже собралась замуж… И вообще… Она до сих пор мечтает совсем о другом зяте…

– Надо же…

А вот эту фразу он протянул совсем другим тоном. Очень заинтересованно, как мне показалось.

Теперь пришло мое время молчать и игнорить. Не умеет нормально разговаривать – пускай страдает от любопытства.

– В твоем резюме не было ничего на тему другого зятя… Ты скрыла информацию? – Его лицо почти не дрогнуло. Только дернулись ноздри чуточку. Если бы не смотрела так внимательно, могла бы и не заметить.

– Там и пункта не было такого, насчет зятьев и невест. Не обвиняй меня в том, чего не было, и нет.

– Что ж… Задача усложняется. Но мы справимся, я уверен. И зятя заставим забыть.

– Ты так уверен в своей неотразимости? Может, мама искренне любит этого человека? Может, она хочет, чтобы он стал