Святые койоты (СИ) - Мэй Ода

На нем был голубой ошейник.

— Пожалуйста, спасите его! — Аманда начала плакать.

Тернер сделал укол обезболивающего и продолжил осмотр. На некоторые его действия пес дергал лапами и немного скулил, но головой не дергал.

Наконец вердикт был озвучен:

— К сожалению, ничего сделать нельзя. Травмы слишком серьезные.

— Нет! Нет! Вы не можете! Надо попытаться! — перекрикивали друг друга ребята.

— Давайте отвезем его в ветклинику! Там есть нужное оборудование и препараты.

— Дело не в оборудовании. Собака не перенесет переезд. У нее сломаны ребра, разбита голова и внутренние органы вот-вот откажут. К тому же пес старый.

— Вы даже не пытаетесь! — если бы не раненый пес между ними, Лео бы набросился на Тернера, схватив его за грудки.

— Потому что я знаю, что будет. К сожалению, такое бывает. Не всегда удается спасти животное. Все, на сегодня хватит, идите домой. Мне жаль, что вы столкнулись с этим. Спасибо вам за помощь.

— Да какая к черту помощь? На вашем столе умирает собака! А вы говорите «такое бывает»? — плакала Пиппа. — Мы сами отвезем его в клинику!

— Нет! Я вам запрещаю. Я сказал, он этого не перенесет.

— Тогда… Я не уйду отсюда. Я останусь с ним! Я не оставлю его хотя бы в его последние минуты.

Молли и Аманда тоже заплакали:

— И мы тоже, мы все останемся.

— Как хотите, — почти равнодушно ответил Тернер и пожал плечами. — Глаза мутнеют. Думаю ему осталось пару часов.

Сотрудник приюта вышел и ребята остались одни в кабинете с умирающей собакой.

Дыхание ее стало чуть менее частым, чем прежде.

— Тише, мальчик, тише. Все будет хорошо, все хорошо, — Лео легонько гладил пса возле носа.

— Как же так вышло? Как можно сбить и уехать? — Аманда села на пол возле стены и обняла себя за колени.

— Давай дружочек, живи! Живи! — Алекс почти взмолился над собакой. — Я тебя заберу, обещаю, только живи!

— Точно! У него ведь ошейник! — осенило Молли. — Он домашний. У него должен быть адресник!

Все подошли к столу и Лео аккуратно ощупал ошейник со всех сторон.

— Нет, у него нет адресника.

— Но его все равно должны искать. Если нашедший не может позвонить его хозяину, значит тот сам должен с ним связаться! Вы понимаете?

— Нет.

— Ищите в пабликах! В Инсте, на Фэйсе. Вы же местные, вы должны знать какие у вас есть центры помощи животным, обнаруженные потеряшки или объявления о пропажах животных. Он домашний и его должны искать!

— Монашка, ты гений!

Огонек надежды блеснул в глазах и все уткнулись в свои телефоны, пролистывая один паблик за другим, спускаясь по ленте вниз на неделю, на месяц, на два…

— Нашел! Вот он! — закричал Калеб и все тут же прильнули к нему уставившись в его экран телефона.

— Это же его фотка? Да, точно, голубой ошейник. А вот текст: «Потерялась собака породы Бельгийская овчарка по кличке Малик. Убежал на прогулке или украли. Собака взрослая и нуждается в лечении. Нашедшего просьба сообщить по номеру телефона. Вознаграждение гарантируется. Малик член нашей семьи, мы его очень любим и ждем». Дата публикации… почти месяц назад.

— Ура! Малик, Малик, — начали обращаться к собаке по кличке, словно теперь она их понимает. — Тебя заберет твой хозяин и отвезет в нормальную клинику. Только живи, Малик.

Лео набрал указанный номер телефона.

— Здравствуйте, мы нашли Малика. Он ранен, в очень тяжелом состоянии, скорее всего его сбил автомобиль. Да, часа два назад может больше… — далее Леонард продиктовал адрес приюта. — Он едет сюда.

Через тридцать минут подъехала машина, и из нее вышел взрослый мужчина, лет сорока пяти в деловом костюме.

Тернер встретил его, в двух предложениях объяснил, что произошло, какие травмы он обнаружил при осмотре, свое заключение о неминуемой кончине и проводил в кабинет.

Только сделав шаг мужчина сразу бросился к собаке и начал целовать его в нос и в глаза, которые стали очень мутными. Пес заскулил и попытался подняться, но хозяин не позволил ему, а только сам прижался к нему головой.

— Малик, дружище, как же так вышло…

— Давайте отвезем его в клинику? Может его спасут, — пропищала Аманда.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Мужчина помотал головой:

— Он и так натерпелся, я просто хочу побыть с ним. Спасибо, что позвонили, — и он махнул в их сторону рукой, показывая свое желание побыть наедине с другом.

Ребята все поняли и отошли назад, но уйти не смогли, так и остались стоять в дверном проеме, всхлипывая в рукава друг друга.

Видеть, как твой друг в муках умирает, а ты ничем не в состоянии ему помочь… что может быть ужасней?

— Ты был самым лучшим псом, Малик! Прости меня! Прости, что не уберег! Прости..

Ребята смотрели как взрослый мужчина в деловом костюме стоит на коленях перед лицом своей собаки и плачет как маленький ребенок.

— Дружище, мы с тобой столько пережили, ты самый лучший, Малик. Малик-Жулик, Малик-Мангалик… Я люблю тебя! Очень люблю!

Пес издал последний хрип и его хозяин зарыдал, склонившись над телом собаки. Малик умер.

Аманда всхлипнула и бросилась к мужчине, обняла его со спины. Также сделал Алекс, Пиппа, Молли, а затем Калеб и Леонард. Образовалась гора из тел, где каждый обнимал другого.

Мужчина оплакивал своего друга. Все плакали вместе с ним.

Глава 21. Калеб

Первый декабрьский день выдался до безобразия теплым. И хотя сегодня тренировок не было, Калеб все равно проснулся очень рано, только чтобы позавтракать одному. Выносить присутствие матери с каждым днем становилось для него все сложнее.

Прислуга тоже уже не спала, а во всю трудилась на кухне, чтобы приготовить вкусный и в меру калорийный завтрак для семейства Филлипс.

Мать Калеба и Софи очень тщательно следила за тем, какую еду готовила кухарка, и каким кондиционером для белья пользовалась горничная при стирке, или под каким углом садовник подрезал розы в саду. Ни минуты она не давала домашней прислуге проходу, доставала расспросами и требовала дать ей подробнейший ответ. Какой процент кислотности в оливковом масле, которым заправлен салат из овощей, или сколько секунд Долорес подогревает остывшую форель в микроволновке.

И если Софи такое поведение матери казалось вполне естественным, она даже начала перенимать у нее некоторую манеру, то Калеб был взбешен. Больше всего ему не нравился тот факт, что миссис Филлипс невозможно было угодить. Она придиралась ко всем и по любому поводу, вставляла свои замечания и колкости, и несомненно всегда все всё делали неправильно. Разве только любимая дочь была исключением, да и то не всегда.

Калеб спустился на кухню, достал припрятанные в отдельном шкафчике кукурузные хлопья. Налил в тарелку молоко и уселся за отдельный маленький столик в углу.

— Доброе утро, дорогой. Ты сегодня рано, опять твои тренировки, — кухарка подошла к парню сзади и нежно похлопала его по плечу.

— Привет, Долли. Да, у меня сегодня дела. Сейчас только подкреплюсь.

— Ох, если б знала твоя мать, что ты ешь, она бы свернула шею и тебе и мне, за то, что покупаю тебе это.

— Скорее она превратит нас с тобой в камень, как медуза Горгона.

Оба засмеялись.

— Это ты верно подметил. Не злись на нее, твоя мать слишком озабочена своей репутацией, и не имеет радости в жизни, поэтому так себя и ведет и с тобой и с остальными. Ты замечательный Калеб, ты мне как сын, ты же знаешь это?

— Конечно, Долорес, — негритянка обняла Калеба сзади, и он поцеловал ее руки, которые оплетали его сильную шею. — Иногда мне кажется, что это я приемный, а не Софи, ей все дается легко. Она гордость семьи, а я та самая падчерица из сказок, которую обычно прячут в темнице, чтобы никому не показывать ее уродства.

— Калеб, перестань так говорить! — женщина развернула тело юноши к себе и посмотрела на него серьезным взглядом. — Я запрещаю тебе так говорить, слышишь? Запрещаю! Ты замечательный мальчик, у тебя в отличие от твоей родни много таких качеств, которые им и не снились! И ты сам еще даже не знаешь об этом. А я знаю! Потому что, вижу какой ты замечательный! Не слушай никого, только свое сердце и меня, — Долорес улыбнулась ему нежной материнской улыбкой. — А теперь доедай свои хлопья и проваливай, не мешайся мне тут!