На службе зла - Роберт Гэлбрейт

– Я. Так. Виновата, – одними губами проговорила Робин, когда женщины-офицеры отошли.

Он покачал головой, ухмыляясь вопреки своему раздражению:

– «Художественное фото»… колючки… небо…

– А ты бы что сказал? – взвилась она. – Не могла же я признаться, что фотографировала рабочих, потому что один из них смахивал на Брокбэнка! Сам посмотри…

Но когда она предъявила Страйку сделанный снимок, ей уже стало ясно, что самый высокий из той группы, с обветренными щеками, короткой шеей и большими ушами, – совсем не тот, кого они ищут.

Дверь ближайшего дома распахнулась. Седая женщина, которая следила за ними из верхнего окна, с жизнерадостным видом выкатила на тротуар клетчатую сумку на колесиках. Робин подумала, что старушка видела полицейских и убедилась в отсутствии шпионских намерений как у нее, так и у Страйка.

– Вечно одно и то ж, – громко провозгласила старушка, и голос ее гулко прокатился по улице.

У нее получилось «вещно». Робин не распознала ее акцента, хотя считала, что по речи жителей соседнего графства хорошо знает говор Кумбрии.

– Камер вон улищных понавесили, – продолжала старушка. – Дукументы проверяют. Мы-то привыщные.

– А вы лондонцев сразу заприметили, – игриво обратился к ней Страйк, и старушка замерла от любопытства.

– Лондонцы? И щего это вас в Барра занесло?

– Старого знакомого ищем. Ноэла Брокбэнка, – сказал Страйк, указывая пальцем в конец улицы, – да только никто не открывает. Он, видать, на работе.

Старушка нахмурилась:

– Ноэла, говорите? Не Холли?

– Да мы бы и Холли с радостью повидали, если она дома, – сказал Страйк.

– Она-то аккурат на работе, – сообщила соседка, посмотрев на часики. – В булощной, в Викерстауне. А вещерком, – с намеком на мрачный юмор продолжала старушка, – засядет в «Вороньем гнезде». Вещно там отирается.

– Мы сначала в булочную к ней нагрянем – то-то она удивится, – сказал Страйк. – Не скажете поточнее, это где?

– Беленький домишко, как улицу Мстителя проедете, так прям и будет.

Они рассыпались в благодарностях, и старушка засеменила по улице, гордая оттого, что оказалась полезной.

– Я в своем уме? – Страйк сел в машину и снова развернул карту города. – «Улица Мстителя»?

– Мне тоже так послышалось.

Ехать оказалось недалеко: через мост над грязными водами устья, где подпрыгивали на волнах или прочно сидели на мели яхты. Утилитарные промышленные здания, стоявшие на берегу, снова уступили место сплошной ленточной застройке. Одни дома были сложены из красного кирпича, другие отделаны штукатуркой с каменной крошкой.

– Улицы названы по именам военных кораблей, – догадался Страйк, когда они ехали по улице Амфитриты.

Улица Мстителя шла в гору. Через несколько минут блужданий по окрестностям они действительно увидели побеленный домик – булочную с пекарней.

– Смотри-ка, на ловца и зверь бежит, – мгновенно сказал Страйк, когда Робин искала место для парковки с видом на стеклянную дверь. – Сестра его, не иначе. Видишь?

Булочница выглядела, по мнению Робин, круче большинства мужчин. У нее было такое же длинное лицо с высоким лбом, как у Брокбэнка. Неприветливые глаза жирно подведены, иссиня-черные волосы стянуты на затылке в простецкий тугой хвост. Надетая под белый фартук черная футболка с короткими рукавами-крылышками обнажала голые ручищи в наколках от плеча до запястья. Из каждого уха свисали многочисленные золотые обручи. Вертикальная морщина между бровями придавала ей вид вечного недовольства.

В булочной было полно народу. Глядя, как Холли укладывает в бумажные пакеты выпечку, Страйк вспомнил купленные в Мелроузе пирожки с олениной; у него потекли слюнки.

– Я бы еще разок перекусил.

– Здесь тебе с ней не поговорить, – сказала Робин. – Лучше дома или в пабе.

– Сбегай купи мне пирог.

– Часа не прошло, как ты поел!

– Ну и что? Я же не на диете, черт побери!

– Я теперь тоже, – выговорила Робин.

Это смелое признание вызвало у нее в памяти подвенечное платье без бретелек, по-прежнему ожидающее в Харрогейте. Неужели она бросила всякую надежду в него втиснуться? Цветы, угощения, подружки невесты, выбор первого танца – ничего уже не понадобится? Все авансы пропадут, подарки придется возвращать, родные и знакомые будут строить недоуменные гримасы, когда она объявит, что…

В «лендровере» было зябко и неуютно, она устала от многочасового вождения и на пару секунд – сколько потребовалось, чтобы у нее предательски, слабо ёкнуло сердце, – подумала, что снова оказалась на грани слез из-за Мэтью и Сары Шедлок.

– Можно я закурю? – Страйк, не дожидаясь ее реакции, опустил окно, и в салон ворвался холодный воздух.

Робин выдавила положительный ответ. Как-никак босс простил ей эпизод с полицией. Прохладный ветер помог ей собраться и сказать то, что вертелось на языке:

– Тебе нельзя беседовать с Холли.

Страйк повернулся к ней и нахмурился.

– Одно дело – застукать врасплох Брокбэнка, но как только Холли тебя узнает, она тут же предупредит брата, что ты к нему подбираешься. Разговаривать придется мне. Я уже придумала, как это провернуть.

– Ну-ну… этого не будет, – без выражения сказал Страйк. – Скорее всего, он проживает либо с ней вместе, либо в паре кварталов от нее. Это псих. Стоит ему почуять неладное – и пиши пропало. Одна ты никуда не пойдешь.

Плотнее запахнув пальто, Робин хладнокровно спросила:

– Ты можешь хотя бы выслушать мой план?

25

There’s a time for discussion and a time for a fight.

Blue Öyster Cult. «Madness to the Method»[50]

Страйку не понравилось услышанное, но определенные достоинства ее плана пришлось все же признать, равно как и то, что она ничем особенно не рискует, даже если Холли настучит Ноэлу. Когда Холли вместе с напарницей вышла из булочной, Страйк незаметно двинулся за ними пешком. Робин тем временем остановилась у заболоченной пустоши на безлюдном участке дороги, достала из багажника сумку и сменила джинсы на приличные, хотя и помятые брюки. Когда она возвращалась через тот же мост в центр города, ей позвонил Страйк и сообщил, что Холли домой не пошла, а отправилась прямиком в паб, что в конце ее улицы.

– Отлично, это упрощает дело! – прокричала Робин в сторону поставленного на громкую связь мобильного, лежащего на пассажирском месте.

«Лендровер» трясся и дребезжал.

– Что?

– Я говорю, что… ладно, не важно, я уже почти на месте.

Страйк ждал у парковки «Вороньего гнезда». Не успел он открыть пассажирскую дверь, как Робин зашипела:

– Пригнись, пригнись!

На пороге паба возникла Холли с пинтой пива в руке. Выше ростом, чем Робин, она была вдвое шире в своей черной футболке с рукавами-крылышками и в джинсах. Закурив сигарету, булочница прищурилась и стала всматриваться в пейзаж, который наверняка знала как свои пять пальцев. Ее взгляд остановился на заезжем «лендровере».

На переднем сиденье Страйк съежился как мог и втянул голову в плечи. Робин сразу нажала на газ и отъехала.

– Она даже не посмотрела в мою сторону, когда я за ней шел, – запротестовал Страйк, усаживаясь поудобнее.

– Вот и нечего мозолить ей глаза, – назидательно сказала Робин.

– Я и забыл, что ты отличница, – ухмыльнулся Страйк.

– Ой, отстань! – с неожиданной резкостью отмахнулась Робин.

Страйк удивился:

– Уж и пошутить нельзя.

Робин свернула на стоянку в конце улицы, подальше от входа в «Воронье гнездо», и, порывшись в сумке, достала звякнувший бумажный пакет, припасенный заранее.

– Жди здесь.

– Черта с два. Я буду караулить Брокбэнка на парковке у дома. Давай сюда ключи.

Она нехотя подчинилась и вышла из машины. Страйк наблюдал, как она идет в паб, и не понимал, чем был вызван тот гневный всплеск. Наверное, подумал он, Мэтью в свое время высмеивал ее скудные достижения.

Паб «Воронье гнездо» острым клином торчал на перекрестке Ферри-роуд и Стэнли-роуд. Это было большое, приземистое строение из красного кирпича. Холли по-прежнему стояла в дверях, курила и прихлебывала пиво. У Робин дрогнули нервы. Сама напросилась; теперь ей одной предстояло выяснить, где находится Брокбэнк. Она распереживалась оттого, что привлекла внимание полиции, а несвоевременная шутка Страйка напомнила, как Мэтью пренебрежительно отозвался о ее занятиях на следственных курсах. После сугубо формальных поздравлений с завершением учебы он дал понять, что все эти навыки – не более чем соображения здравого смысла.

У Робин зазвонил мобильный. Чувствуя на себе взгляд Холли, она вытащила телефон из кармана тренча и посмотрела, кто звонит. Оказалось, мама. Подумав, что ответить будет естественнее, чем сбросить звонок, она поднесла трубку к уху.