Акбар Наме. Том 4 - Абу-л Фазл Аллами

питомца удачи, и облако победы [месяца] нисана рассыпало жемчуга по саду верховной власти. Поле сражения очистилось от пыли бунта мятежников, и воплощение победы выступило из-за завесы Божественной милости и со славой воссело на возвышенном престоле. Его Величество верхом на лошади расспрашивал о [судьбе] Али Кули и Бахадура. В этот миг перед Его Величеством предстал Назар Бахадур с пленным Бахадур-ханом, сидящим позади него на крупе [коня]. Его Величество отверз уста сострадания и произнес: «Бахадур10, что дурного причинили мы тебе, что ты стал причиной всего этого бунта и восстания?». Смущение и стыд овладели тем, он повесил голову и не ответил ничего. Когда же спросили еще несколько раз, с его неблагодарных губ сошли слова: «Хвала Аллаху, что бы ни произошло!»11. Как видно, негодяй даже при последнем издыхании не уразумел своей бесчестности и порочности, иначе слова раскаяния сошли бы с его уст. Но любой, отвернувшийся от столь 295 могущественного повелителя, гибнет физически и духовно и оскверня

ется внешне и внутренне. Несмотря на подобную мятежность, Его Величество Шахиншах не желал отправлять его в пучину погибели. После неотступных просьб военачальников Шахбаз-хану и Банси Дасу Камбу было приказано освободить его шею от бремени головы клинком меча. Лишь тогда воины [противника] сдались и привели Шахрияра Кула, одного из приближенных Али Кули. Его буйную голову слуги также швырнули в пыль. Его Величество Шахиншах осведомился об Али Кули-хане. Многие говорили, что тот покинул поле, а другие сходились в том, что [преступник] сражен. Меж тем привели Бату, фаудждара Али Кули. Когда же начали допрашивать,

он заявил, что видел, как царский слон с одним бивнем убил Али Кули, и описал приметы животного и его погонщика. По приказу привели всех слонов из передового отряда, и тот муж указал на имевшего один бивень [по имени] Наин Суха (Радость глаз) со словами, что это и есть тот слон, который умертвил Али Кули. После чего было отдано распоряжение, что каждый, кто принесет голову мятежного могола, получит золотой мухур, а за голову индуса — рупию. Множество [людей] бросились за головами, и принесли, и получили свою плату. Знавшие их лица внимательно всё осмотрели. Наконец кто-то принес голову Али Кули, лежавшую под деревом. Возникли сомнения, что она принадлежала [именно] ему. Тем временем индус по имени Арзани, бывший при Али Кули всесильным, а ныне ставший одним из пленных, испустил глубокий вздох, увидев голову. Он вышел вперед и поднял ее, а затем нанес жестокий удар по собственной голове.

Видимо, таинственная стрела поразила Али Кули, а Мирза бек Какшал заявил, что то была его стрела. Действительно, из-за этой стрелы мятежник корчился в предсмертной агонии, когда погонщик Сомнатх направил на него слона Наин Суху. Али Кули обратился к нему: «Я один из предводителей солдат; отведи меня к Его Величеству, и ты будешь щедро награжден». Погонщик решил, что это пустая болтовня, и двинул на него слона. Тот был раздавлен громадной ногой, вернее, тяжестью своих грехов и неблагодарности. Какой-то презренный негодяй отсек голову, чтобы получить ашрафи, и понес ее прочь. По пути раб12 по имени Галиб отнял у него голову, принес [Шахиншаху] и попросил вознаграждения. Тогда Его Величество сошел с лошади и коснулся ликом мольбы земли признательности. Крупных военачальников и других отличившихся наградили возвышением чина, а головы Али Кули и Бахадура вместе с донесениями о победе отправили в Агру, Дели, Мултан и иные царские владения, что исполнил Абд-ал-ла (Абдуми), сын Ходжа Мурад бека из Казвина, который некоторое время был диваном Его Величества Джаханбани Джаннат-ашияни. Так расширились 296 хранилища радости царских слуг, а выжидающие событий, сбившиеся с пути истинного, получили совет и предупреждение. Эта славная победа, которую можно считать дивным творением взрастающей с каждым днем удачи, произошла близ селения Сакравал, расположенного в области

Илахабас. Они основали город и дали ему название Фатхпур13. Фраза фатх-и-Акбар мубарак14 указывает дату царской победы.

Одно из удивительных происшествий случилось, когда знамена удачи двинулись для подавления неблагодарных и Муним-хану вверили Агру, а базар пустоголовых и болтливых оживился. Непокорные и неприязненные перешли всякие границы. Муним-хан, доверявший отцу, учителю и наставнику Абу-л Фазла, автора этого тома, пришел к нему, ища у него духовной поддержки. Тот, кладезь испытующих (шахуд), произнес возвышенные слова о величии Владыки Века и дал чудесный знак об истреблении противников его [Акбара] власти. По его (Мунима) просьбе было решено, что этим вечером тот [шейх Мубарак] проведет особую, суфийскую, службу, а [затем] придет и сообщит, что выяснится о том [об исходе событий]. На следующее утро необыкновенная радость отразилась на его благородном лбу, и он возвестил, что ночью ему пришло откровение, будто вскоре привезут головы Али Кули и Бахадура. Муним-хан восхитился, услышав эти добрые вести, и вознес хвалу Господу. Прошло лишь немного времени, и они [посланцы] доставили головы тех двух бесчестных мятежников. Что удивительного в подобном знаке, ниспосылаемом тем, кто обращается к Божественному суду и следует непостижимым путем?

Когда благодеянием небесной помощи, сопутствующей войску Его Величества Шахиншаха и в родном краю, и в иных странах, была явлена подобная украшающая власть победа, Его Величество выступил в тот же день в область Илахабас, поскольку некоторые вероломные сеяли там недовольство. Вечером благодаря прибытию [Царя Царей] те земли обрели утро владычества. Он провел ночь в том приятном месте. Схватили некоторых отступников от удачи, которые [ранее] бежали и примкнули к Али Кули, такие как Шейх Юсуф Кули. Его Величество пробыл там два дня, а на третий проследовал в Бенарес. Там многие из воинов Али Кули и Бахадура, к примеру, Муртаза Кули, засвидетельствовали свое почтение. Благодаря присущему Его Величеству великодушию их прегрешения предали забвению. Женщины и танцовщицы Бахадур-хана перешли в руки царских слуг, а Ходжа Аалам, евнух, оказался привязан к седлу удачи и так вошел в ближайшее окружение [Шахиншаха]. Из-за того что жите-

ли Бенареса по невежеству и неверности заперли ворота [города], царский гнев повелел лишить горожан их достояния. Но вскоре он простил их. Шихаб-хана с отрядом послали для защиты и управления Джаунпуром, а Кулидж-хан был отправлен с войсками в Сирхарпур, 297 где проживали семьи некоторых узбеков. Проведя три дня в Бенаресе, он [Акбар] отправился в Джаунпур и достиг его на второй день. Свет безопасности озарил людей Али Кули, остававшихся там, и они оказались под