Рискни (ЛП) - Кэррингтон (Керрингтон) Сэм

Крис пытался вмешаться, говоря в своих проповедях об инклюзивности и духе сообщества — внушая своей пастве важность того, чтобы быть добрым и поддерживающим, быть непредвзятым, как Господь Иисус, — но ничего не изменилось. Затем он пошел более прямым путем, навестив Билли в его доме и попытавшись сделать так, чтобы он и его семья чувствовали себя желанными гостями. Но его попытки были встречены неодобрительным ворчанием, и дверь захлопнулась у него перед носом. И это было до того, как умерла жена Билли, Рози, до того, как Билли стал пьяницей и фактически затворником.

Однако после того, как ей поставили диагноз, Рози много раз ходила в церковь. Не на службы — она прокрадывалась внутрь, когда прихожане расходились, присаживаясь за скамью, стараясь казаться как можно меньше. Для спокойствия и элемента комфорта, как он предполагал; она никогда не говорила с ним о своей болезни, о своих тревогах. Она казалась закрытой книгой. Однако она попросила Криса никому не говорить о том, что она посещала церковь, особенно Билли. Как он должен был когда-либо упоминать об этом, когда Билли все равно отказался с ним разговаривать, он не знал, но он заверил ее, что не скажет ни ему, ни кому-либо еще. Он часто задавался вопросом, почему Рози, казалось, боялась Билли, и, вопреки своему желанию, он поймал себя на том, что подвергает сомнению то, что люди говорили о нем. Были ли они правы?

Но Бог не судит, и он не должен судить, постоянно напоминал он себе.

У каждого был свой крест, который он должен был нести. У некоторых их было несколько.

— Что вы об этом думаете, преподобный? — Голос ворвался в его мысли, и Крис резко обернулся. Эрик стоял рядом с ним, подняв брови и, казалось, ожидая ответа.

— О, извини, Эрик. Я был за много миль отсюда. Повтори еще раз? — Он поднял свою пинту и сделал еще глоток.

— Мы как раз обсуждали, что делать с Билли. Как вы думаете?

Крис почувствовал, как у него внутри все сжалось. Быть втянутым в такие разговоры было не очень хорошей идеей. Он позволил тишине затянуться, делая вид, что обдумывает вопрос. Он сделал мысленную заметку избегать «Плуга» в будущем, ему было бы лучше покупать алкоголь в магазине и пить в одиночестве, не выходя из дома священника. У него возникло внезапное чувство родства с Билли Коули.

— Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, говоря «сделать с ним»? — Хотя Крис мог бы сделать обоснованное предположение. Эрик был таким же занудой, как и его жена Мюриэл, он еще не достиг ее уровня, но вместе с другими мужьями группа мужчин всегда стремилась оставить свой след. Обеспечить, чтобы их присутствие ощущалось, и донести до общественности тот факт, что их жены вполне могли проводить собрания в Мейплдоне, но именно они были действительно главными. Некоторые из них также входили в местный совет, что только усиливало их самонадеянное чувство власти. Как бы Крису ни хотелось утвердить свой собственный авторитет как человека в одежде, он также не хотел оказаться на неправильной стороне мафии Мейплдона. Это было место кошмаров, и он не мог позволить себе оказаться в таком положении.

— Мы, — Эрик обвел рукой бар, указывая на других мужчин, сидящих за самым большим столом, — на самом деле не хотим, чтобы он был здесь, в Мейплдоне. Мы думаем, что ему пора двигаться дальше.

— Ну, боюсь, это не так просто, как попросить кого-то «двигаться дальше», Эрик. У него есть собственность, его дочь ходит здесь в школу. Для них это было бы огромным потрясением, особенно так скоро после смерти Рози. — Крис растянул губы в неуверенной улыбке. Затем, поскольку Эрик не ответил, добавил: — Может быть, нам стоит подумать о том, чтобы предложить поддержку или практическую помощь…

— Ты что, шутишь? — Из-за стола мужчин донеслось несколько громких голосов. Плечи Криса опустились, его глаза закрылись, когда он ожидал нападения. — Этот человек — настоящий урод, — продолжил Эрик. — Если он не издевается над этой девочкой, я съем свою шляпу. Вы же не можете сказать, что в этом нет ничего плохого, преподобный, не так ли? Я имею в виду, вам нужно только посмотреть на нее, увидеть, какое дерьмо — простите за мой французский — она делает со своими куклами, чтобы понять, что что-то не так. А потом вокруг него все время вертятся наши дети. Это ненормально. — Эрик покачал головой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Другой мужчина, Марк — муж Тины Хейз — встал и закричал на весь зал. Его слова не оставили у Криса никаких сомнений в том, к чему это может привести, если выйдет из-под контроля.

— Если этот педофил хотя бы пальцем тронет кого-нибудь из наших детей… — И он провел указательным пальцем по горлу, указывая на судьбу Билли Коули.

Глава 61

Анна

2019

Вторник, 16 июля

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Анне удалось помочь Лиззи выбраться из сарая, и она оправилась от приступа паники. Если бы она знала, что Лиззи страдает клаустрофобией, она бы не повела ее в сырой, темный сарай. Это, вместе с частями куклы, должно быть, подтолкнуло ее к краю пропасти.

Анна вложила в руку Лиззи стакан холодной воды.

— Выпей, — сказала она ей.

Лиззи проглотила его залпом.

— Спасибо, — сказала она, вытирая рот тыльной стороной ладони. Она казалась ранимой девочкой, сидящей на траве, скрестив ноги, бледная и дрожащая. Анна увидела свою маму в кухонном окне; она не смогла помешать ей узнать, что Лиззи была там, когда она бросилась на кухню за водой. Было неизбежно, что теперь она будет задавать вопросы, и Анне придется рассказать о последней находке и сказать ей, что она нашла записку в голове куклы.

— Ты чувствуешь себя лучше?

— Гораздо. — Лиззи заставила себя встать. — Может быть, мы могли бы зайти внутрь? Хочешь поболтать?

Анна кивнула, и они направились к задней двери, озадаченный взгляд Мюриэл провожал их.

— Что происходит? — спросила она, стоя, твердо скрестив руки на груди, на ее лице застыло обвиняющее выражение.

— Мам, была еще одна часть, — сказала ей Анна, когда все они расположились за обеденным столом.

Мюриэл вздохнула.

— Верно. Что ж, тогда я приготовлю нам по чашечке чая, хорошо?

Она не стала дожидаться ответа, соскользнула со стула и направилась на кухню. Анна заметила, что она избегает смотреть на Лиззи.

— У меня плохое предчувствие, что мы получим всю куклу по частям, — сказала Анна. — Как ты думаешь, что произойдет, когда кукла будет собрана?

— Я не знаю. Но осталось всего три части? Тогда посмотрим, я думаю.

— Должна ли я привлекать полицию? — прошептала Анна, надеясь, что Мюриэл не услышит ее из-за шума закипающего чайника. — Мама действительно не считает это необходимым, но чем дольше это продолжается, тем меньше я склонна соглашаться с этим.

— Честно говоря, я не знаю, Анна. Я не уверена, что полиция действительно может помочь…

— Конечно, она не хочет, чтобы ты привлекала полицию, Анна. Потому что она, вероятно, стоит за всем этим, — сказала Мюриэл, ее губы сжались в тонкую гримасу, когда она поставила две кружки перед Анной и Лиззи.

— Мама! — воскликнула Анна. Ее мать могла быть такой грубой, иногда слишком прямолинейной.

— Что? Ты не думала о том же самом?

— Слушай, могу я просто напомнить тебе, что ты тоже не хотела привлекать полицию, значит ли это, что тебе тоже есть что скрывать?

Это было задумано как способ закрыть ее мать, дать Лиззи шанс, но ее реакция и реакция Лиззи заставили Анну сидеть сложа руки. Она заметила, как Мюриэл и Лиззи обменялись взглядами — каждая проводила линию фронта; каждая что-то знала о другой и решала, следует ли ей нанести первый удар.

Анна, как оказалось, была оставлена в неведении относительно чего-то.

— Кто-нибудь из вас собирается сказать мне, что, черт возьми, происходит, пожалуйста? Что вы знаете такого, чего не знаю я?

— Ничего, — защищаясь, заявила Мюриэл. — Тут нечего рассказывать.