Рискни (ЛП) - Кэррингтон (Керрингтон) Сэм

— Нет, но незаконное проникновение — да. И для вас — офицер Верн! — Пэт теперь стоял на тротуаре рядом с группой. Их было всего восемь, в основном на велосипедах, но он заметил, что два велосипеда лежали на боку, брошенные. Он прошел дальше в тупик, пока не увидел последнее бунгало в ряду — Билли Коули, — и тогда он заметил пропавших всадников. Казалось, они только что выбежали с подъездной дорожки Билли. Они неуклюже бежали к остальной группе, согнувшись и смеясь. — И чем вы двое занимались?

— Ничем, офицер Верн, — пропели они, прежде чем снова согнуться пополам от смеха.

— Давайте, мы уходим, — крикнул им Адам, бросив на Пэта самодовольный взгляд. Они сели на велосипеды, все время ухмыляясь, и начали крутить педали.

— Если я поймаю кого-нибудь из вас на частной территории, приставающего к мистеру Коули, будут неприятности, слышите?

Велосипеды со свистом пронеслись мимо Пэта, наездники хихикали, как кучка ведьм. Пэт смотрел, как они исчезают на дороге, и ждал, пока не перестанет слышать их голоса. Затем он пошел обратно в направлении бунгало Билли, просто чтобы проверить, не был ли причинен какой-то ущерб. Приближаясь к обнесенному стеной саду, он услышал другие голоса, приглушенные, настойчивые. Они доносились не от Билли; казалось, они доносились со стороны зарослей кустарника в конце тупика. Он пересек улицу и двинулся на звуки, надеясь, что его не заметили. Неужели парни объехали вокруг, чтобы избежать его обнаружения, — пришли закончить свою дурацкую игру? Должно быть, они чертовски быстро крутили педали.

Он подкрался к изгороди, навострив уши и прислушиваясь к голосам. Девочки, а не мальчики. Он расслабился, выпрямляясь. Он уже собирался уйти, но потом до него дошло, о чем они говорили.

— Не верь тому, что тебе говорит Джони. На самом деле, она мерзкая хулиганка и скажет все, что угодно, чтобы получить то, что она хочет, — сказала одна девочка.

Затем другой голос:

— Я слышала, что она сделала с Элизой. Ты думаешь, она действительно это сделала?

Пэт напрягся. Он больше ничего не хотел слушать. Это была просто детская болтовня. Сплетня. Он не хотел слышать плохие вещи о девочке Тины — это было бы неловко. Но другая девочка снова заговорила, и он не мог уйти. Он продолжал слушать.

— Она была внутри. На самом деле внутри бунгало. Я имею в виду, она может быть хулиганкой, но она храбрая. Я бы не стала заходить внутрь, а ты?

— Ни за что! Но почему она вошла?

— Очевидно, это был вызов. Роберт сказал мне. Она сказала ему, что он следующий, что он должен зайти внутрь, иначе она расскажет.

— Расскажет что?

— В том-то и дело, что никто не знает.

— Ух ты. Мы же не собираемся рисковать, не так ли?

Пэт услышал дрожь в голосе девочки.

— Не валяй дурака, ни в коем случае — я только что сказала тебе, что никогда туда не пойду. Моя мама сказала, что он противный и причиняет людям боль; вот почему Элиза такая странная. Он бьет ее и запирает в шкафу. Мама сказала, что если он загонит кого-нибудь в бунгало, они, вероятно, никогда больше не выйдут.

— Но Джони это сделала. Если то, что ты говоришь, правда.

— Да, но только потому, что она позволяла ему делать с ней всякие вещи.

Пэт больше не мог слушать. Этим детям было лет десять, максимум одиннадцать, и им не следовало так разговаривать. Он вздрогнул. Где была наивность, невинность? К чему катится мир? Но, что еще более тревожно, во что играла Джони? Почти безобидная игра «Тук-тук», казалось, перешла в более опасную, и ему совсем не нравилось, как это звучало.

Глава 58

Анна

2019

Вторник, 16 июля

Когда Анна покидала дом Сэнди, ее разум был полон вопросов о Тине и Пэте. Она пошла обратно по тропинке матери, но вместо того, чтобы войти в парадную дверь, она проскользнула сбоку в садовый сарай, ее пальцы крепко сжались вокруг ноги куклы. Она не хотела показывать это Мюриэл. И она хотела побыть одна, когда обнаружила слова на бумаге. Рука и записка от вчерашнего дня также были надежно спрятаны в старом деревянном хранилище в задней части сарая — принадлежавшего ее отцу — в том, где он обычно хранил всякий хлам: запасные вилки, гвозди, колья для растений, садовые ножницы и мелкие инструменты, и Бог знает что еще. Большая часть вещей все еще оставалась в ящиках, что ее не удивило, учитывая остальную часть дома, но в шкафу было достаточно места, чтобы разместить дополнительные предметы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Но что ее мать сделала с головой куклы? Анна забыла проверить в прошлую субботу, когда вернулась из магазина, так как испытала слишком большое облегчение, обнаружив, что она исчезла с входной двери. Но теперь, учитывая последние детали, она хотела, чтобы они были вместе в безопасном месте, пока она не решит, что делать дальше. Стоит ли сообщать в полицию или, по крайней мере, Пэту. Хотя сейчас он, возможно, и не сможет оказать никакой реальной помощи. Он был с Тиной; он был слишком близок. Он был вовлечен и, следовательно, не объективен… но все же у него могло быть лучшее воспоминание о событиях июля 1989 года с официальной точки зрения. Анна позвонила Лиззи, отчасти в отчаянии, потому что чувствовала, что ей нужен кто-то, чтобы показать, кто-то ее возраста, кто мог бы помочь ей собрать кусочки воедино, а отчасти, чтобы понаблюдать за ее реакцией. Посмотреть, был ли проблеск вины, признак, который выдал бы ее как преступницу. Игра «Тук-тук», в которую безжалостно играли с ее отцом, теперь разыгрывалась его дочерью, в этом была определенная ирония. Анна предполагала, что игра ведется против Мюриэл, но на самом деле она может быть направлена против самой Анны. Тогда она была одним из ключевых игроков в этой игре, ее мать не имела к этому никакого отношения.

Может быть, это был способ Лиззи заманить Анну сюда, обратно в Мейплдон, чтобы отомстить ей. Мюриэл могла быть просто проводником; целью на самом деле была она. Ей нужно быть осторожной с Лиззи. Доверие было роскошью, которую она не могла себе позволить. Но сначала ей нужна была голова. Это означало спросить ее мать, куда она ее положила. Анна не заглядывала в дырку головы, и, насколько ей известно, Мюриэл тоже не заглядывала, вероятно, в нее тоже была засунута записка, которую они пропустили. В ней может храниться жизненно важная информация.

— Мам, когда ты сняла голову с двери, куда ты ее положила? — спросила Анна, как только вошла на кухню.

— О. Где ты была? Тебя не было целую вечность; я волновалась.

— По соседству, пила кофе с Сэнди, как ты мне и велела. Не нужно было беспокоиться.

— Что ж. Тогда вам двоим, похоже, было о чем поговорить! — Она казалась расстроенной. Даже ревнующей.

— Прошло двадцать лет, мам. Нам нужно было многое наверстать. И ты никогда не говорила мне, что Пэт сейчас с Тиной, — сказала Анна, внезапно отвлекшись.

— Не подумала об этом. Не особенно актуально, не так ли?

— Думаю, нет. Но было бы неплохо узнать. Хотя странно, не правда ли? Через сколько времени после смерти Марка это произошло?

Взгляд Мюриэл дрогнул. Она ускользнула, ее мысли были где-то далеко. Раздражение росло, и Анна вернулась к своему первоначальному вопросу.

— Разве ты не положила голову куклы в сарай?

— Нет. Я выбросила ее прямо в мусорное ведро. Пугающе выглядящая вещь, не хотела ее оставлять!

— Черт. С тех пор мусорщик приезжал или нет? — Анна почувствовала, как в ее голосе нарастает паника.

— Нет, не раньше завтрашнего дня.

Анна выскочила за дверь, подбежала к черному мусорному ведру на колесиках и распахнула крышку. Та ударилась о борт. Облегчение затопило ее. Под мусорной корзиной и несколькими восковыми коробками она заметила грязно-светлые волосы. Сунув руку внутрь, она схватила и вытащила голову. Она надеялась, что если там и была записка, то она все еще была спрятана внутри. Ей не нравилась мысль о том, что придется вытряхивать все содержимое мусорного ведра, чтобы найти клочок бумаги. Она попыталась наклонить головку так, чтобы свет падал правильно, и она могла заглянуть внутрь. Да, там что-то было. Еще один белый листок бумаги, точно такой же, как те, что были найдены внутри конечностей. Анна просунула внутрь два пальца и смогла ухватиться за него и вытащить.