Морской Волк, том 1 - Влад Савин

Но при имевшейся системе руководства на скорое осуществление каких-либо конкретных шагов рассчитывать не приходилось. Во второй половине дня начальник штаба БВФ доложил начальнику штаба СФ планируемые мероприятия, а именно:

организовать воздушную разведку в Карском море (площадь которого составляет 883 тысяч кв.км) силами двух (!?!) самолетов ГУСМП;

выслать три подводные лодки СФ на позиции к северу от мыса Желания, к проливу Карские Ворота и в Карское море, к востоку от меридиана 80® (поиск рейдера в этом районе силами одной ПЛ вполне сопоставим с проблемой нахождения иголки в стоге сена);

перебазировать группу гидросамолетов-бомбардировщиков (гордое название для устаревших МБР-2) на гидроаэродромы острова Диксон и мыса Челюскин;

поставить перед союзниками вопрос о посылке в Карское море крейсера и миноносцев (без комментариев!);

дать указание командиру Северного отряда БВФ об усилении разведки и повышении готовности своих средств, и о жестком контроле режима плавания судов в его районе (гром не грянет – мужик не перекрестится!).

О дальнейшей эскалации напряженности свидетельствует сообщение от 14:35 из штаба БВФ в адрес штаба СФ, в котором говорилось, что "через голову" командования СФ Нарком ВМФ приказал командующему БВФ донести о немедленном принятии мер по обстановке в Арктике. Вечером командование СФ сообщило в адрес флотилии, что с наступлением благоприятной погоды направит на сухопутный аэродром Амдермы два ДБ-Зф и четыре Пе-3. В 20:36 раздался очередной звонок из Москвы, в котором объявлялся окончательный "приговор": перебросить в Диксон 10 МБР-2, шесть от флота и четыре от флотилии 14. Таким образом, на составление планов и производство докладов о принятых мерах ушел весь день

– Мы же, в отличие от штабов – достоверно знаем обстановку. И нам не нужно – ничего ни с кем согласовывать. Послезнание? Да – но это проблемы противника, а не наши. И надо скорее разыграть этот козырь, пока он не сошел на нет из-за изменения обстановки. Мы знаем, где "Шеер" будет завтра. У нас достаточно дальнобойные средства обнаружения – мы может "увидеть" и "услышать" противника, почти за сотню миль. Наконец, наше оружие не промахивается – и мощности одной торпеды хватит, чтобы утопить даже "Тирпиц".

Впрочем, могу предложить вам, краткую экскурсию по нашему кораблю. Не ради любопытства – а чтобы вы четко представляли, наши возможности, и какие средства находятся в нашем распоряжении. Начнем, как положено, с первого, торпедного отсека.

И обернувшись к Петровичу – Бурого предупреди, что мы сейчас к нему идем.

Диксону – Штаб БВФ. В ближайшее время возможно нападение немецкого рейдера (линкора "Адмирал Шеер"). Береговые батареи привести в полную боевую готовность. Приказ о передислокации на Новую Землю – отменяется. Приказываю принять все меры к обороне. Вывести из порта суда с ценными грузами. Мобилизовать и вооружить население – на случай высадки десанта. Для усиления обороны ожидается прибытие подводных лодок СФ. Особо подчеркиваю, что в настоящее время, боеспособных немецких ПЛ в Карском море нет (U-251 – не имеет хода и управления) – потому, атаковать и обстреливать любые обнаруженные ПЛ запрещается. Об исполнении доложить.

Возле стеллажей, на которых отдельно лежали спецторпеды, маялся Пиночет. А у входа в отсек показательно бдил матрос с АК-74.

– А это что такое? – спросил старший майор – разве на подлодке в походе принято, так торпеды охранять?

– Эти, да – отвечаю – не обычные торпеды, а особые, две штуки. Настолько особые, что применить их я своим приказом не могу – а лишь по согласованию с Сергеем Степановичем. Который должен будет сначала удостовериться – получил ли я "добро" от высшей власти страны. В наше время, с этим было строго – потому как, если в ответ и с той стороны такие пойдут, Армагеддон начнется.

Кириллов замялся на секунду – затем, на удивление быстро, сообразил:

– Атомные? Про которые вы писали? Как десятки тысяч тонн тротила?

– Они самые – отвечаю – мы же, по нашему времени, охотник за авиаударной группой. А это целая эскадра, если не небольшой флот. Против которого, или свой выставить, такой же – или таких как мы. Подкрались незаметно – и пустили. И у врага – эскадры нет.

Старший майор остановился напротив, внимательно смотрел на торпеду. Получив разрешение, осторожно дотронулся до круглого бока рукой.

– И много у вас на борту – таких?

– Торпед лишь две, вот эти. Но есть еще шесть "Гранитов", наш главный калибр. Тоже по сути, торпеды – но летающие. Очень далеко и метко.

– Это те, которыми, вы писали, города и даже целые страны можно уничтожать!?

– Нет, мы же не подводный линкор (хотя нет у нас официально такого класса – но как по сути назвать ПЛАРБы ? Вашингтонский договор 1920 – это по существу, ОСВ: тогда линкоры были таким же стратегическим оружием, как в наше время, ядерные ракеты. Существовало даже понятие, на переговорах, "совокупной боевой линии" и "совокупного залпа", всех линкоров стороны – как у нас, число носителей и число боеголовок). Это у них было – на борту двенадцать, шестнадцать, двадцать четыре баллистических, да еще на каждой по десятку боеголовок, итого в залпе соответственно, накроет хоть целую страну, как Германия или Англия – в пепелище превратит. А мы всего лишь крейсер, сугубо против вражеского флота, ну еще береговых целей, портов или военно-морских баз. Хотя если город приморский – тоже, снесет к чертям. Но дальность стрельбы у нас, всего шестьсот километров, и то лишь над морем – удаленные от берега цели система наведения не возьмет. Но про "Граниты" вам лучше нам командир БЧ-2 расскажет, его заведование. Будете дальше – наши торпеды смотреть?

– А товарищ, простите, из какого ведомства?

– Да из вашего конечно – отвечаю – а как иначе? Называлось оно у нас правда, по-другому, а суть..

– Коллега, значит? Ну, с коллегой – мы общий язык найдем. Что тут еще – интересного?

Видяев интересовался – можно ли нашими торпедами, стрелять из аппаратов его Щуки. Бурый, самолично показывающий гостям свое хозяйство (а как иначе?), на миг задумался, вспоминая, а затем решительно ответил – нет!

– Во первых, у нас торпеды, просто длиннее – не вместятся. Во-вторых, у нас данные в торпеду вводятся, перед пуском, с БИУС. Программа задается – как идти, где включать ГСН, в каких секторах искать цель. У вас же, насколько помню, ПУГ, ПУР, УМТ (установка глубины, режима, маневрирования) – на аппарате нет; механические, где шпеньки от коробки в вырезы на торпеде входят, появились лишь на 613х, ну тут я могу ошибаться – у вас же вся связь с торпедой, это курковый зацеп, при старте откидывается, запуская мотор. Может и можно, теоретически – но никак не подручными средствами, тут завод нужен. И стрельбы – на торпедном полигоне.

А вот товарищ старший майор, такое впечатление, больше смотрел по верхам. Запомнить цифры – максимальную дальность, точность, скорость – и ограничения, по условиям применения., что и насколько. А как детально это работает, на то спецы есть, разобраться. Может, это и правильно – для руководителя.

Зато, проходя через столовую, он задержался на минуту, возле плаката на стене. Того самого, где толкиеновские орки, со шмайсерами и в немецких касках.

– Замечательно схвачено – звериная суть немецкого фашизма. Притворяются людьми – а подлинно, обезьяньи хари. И если эту суть вывести наружу, маски человекоподобия сорвать – остается вот это! Это кто-то из экипажа рисовал – или в вашем времени, такая память о Гитлере осталась?

– В нашем времени – отвечаю.

Не пересказывать же сейчас, товарищу старшему майору, "Властелина Колец" Толкиена!

Заглянул он, конечно, и в медсанчасть – и сразу обратил внимание на вооруженный пост у дверей изолятора.

– А это что у вас там?

– Пленный с самой первой потопленной нами лодки – лениво ответил Князь, оторвав взгляд от книжки, которую читал, развалившись в кресле – особо опасный: уж если сам главный убивец наш, который немецкий аэродром на воздух поднял, приказал – стеречь, чтоб он весь экипаж, голыми руками, не перебил. Потому и охраняем неусыпно, вдвоем – а то еще вырвется.

Действительно, кроме дежурившего Рябова здесь крутился и Юрка-Брюс, зашедший по какому-то своему делу. И фразу такую Большаков произносил – и говорил сейчас Князь, абсолютно серьезным тоном. Ну, приколист наш – ведь ни единого слова лжи, высший класс!

– А ну-ка, покажите мне его!

Ребята подыграли: встали у двери с таким видом, словно оттуда сейчас выскочит голодный лев-людоед. Майор однако не оценил, решительно вошел, и хмыкнул, обозрев немца, вскочившего с испуганным видом – будто сейчас его будут пытать и убивать.

– И в самом деле, опасный. А ну!

И сказал что-то по-немецки. Фриц вскочил, вытянулся. Майор еще спросил его о чем-то, фриц ответил, йя! Майор махнул рукой, и вышел. Сказал Князю: