За троном. Царская милость - Юрий Корчевский

– Стой! Кто таков?!

– Сотник Алексей.

– Проходи.

Алексей по берегу пошел, где его десятник Герасим ждал на случай неудачи.

– Герасим, я две лодки от острова пригнал, по течению ниже стоят. Поутру берешь четырех стрельцов, перегоните их к лагерю, пусть под приглядом будут.

– Исполню. А что не остался?

– Днем прятаться негде.

– Оно так.

Алексей отдыхать направился, уже большая часть ночи прошла. А утром проснулся от воплей. Вскочил на ноги. Стрельцы к берегу сбежались, к которому лодки причаливают. Тут же вбили в землю деревянный кол, лодки привязали. Стрельцы добыче рады. А со стороны монастыря крики негодования, оскорбления. Конечно, староверы свои лодки сразу опознали. Поняли свой промах, что лодки не стерегли, а уже поздно. Алексей распорядился на ночь караульного к лодкам выставлять, чтобы староверы не смогли свои плавсредства вернуть.

Алексей, чтобы стрельцами не рисковать попусту, решил монастырские стены поджечь. Собственно, ничего нового он не изобрел, и бунтовщики из татар стены острога подожгли горящими стрелами. Луков у стрельцов нет, пулей не подожжешь. Масло нужно, а где его взять? Алексей решил не торопиться. «Солдат спит, служба идет» – поговорка есть такая. Но зато каждый обоз не пропускал, досматривал. Купцы не обижались, стрельцы и Алексей ничего не отбирали, чай не разбойники, государевы люди. Если что-то нужное было, торговались, покупали. Только через две недели в проезжавшем обозе льняное масло в кувшинах нашлось. Поторговались, Алексей все масло скупил. Если на еду пустить, в кашу добавлять, надолго бы хватило. А стены деревянные полить, так и маловато. Когда горшки с маслом стрельцы перетаскивали с подводы, удивлялись:

– Зачем так много?

И только старослужащие догадались.

– Ты бы помолчал, Иван. Не для еды масло. Не иначе сотник стены решил поджечь.

Теперь, когда масло было, надо продумать, как и когда поджог устроить. Алексей детали продумал. Для поджога двух-трех человек хватит, однако маленькая лодка людей и кувшины не вместит. Баркас задействуют. Четыре стрельца на весла, двоих-троих на переноску кувшинов от места причала до монастыря. А еще пару человек – разом поджечь. С этим сложнее: кремень, трут, кресало, еще травы сушеной набрать или сухих веточек. А где их взять, если трава молодая, сочная? И сухих ветвей нет? Клич среди стрельцов кинул, сообща выход нашли. Немного жерди с телег ножами пообтесали, для поджога хватит. А вместо трута, кресала и прочих приспособлений сняли с двух пищалей кремневые замки. Алексей каждую мелочь продумал, мысленно проиграв поджог, последующий штурм. Упустишь мелочь – и вся операция провалиться может. Начинать по темноте надо. Для группы людей сам отобрал. Что посильнее физически, тех на весла. Кто навыки охотника имеет, может ходить по лесу тихо, тех на поджог. Конечно, весь десант сам возглавлял. Ответственность за уничтожение монастыря на нем лежит, и лучше всех ход операции самому контролировать. С десятниками, что на берегу оставались, с большинством стрельцов все детали обговорил. Ночь предстояла бессонная, беспокойная. Впрочем, и день тоже.

Кувшины в баркас затемно погрузили. Алексей всех предупредил: тишина полная. Кто слово скажет, самолично кулаком зубы в глотку вобьет. Смазанные уключины не скрипели. Баркас сначала по течению Медведицы спустился, потом, после стрелки острова, уже по другому рукаву реки до причала поднялись. Четверо стрельцов при пищалях на веслах остались. В случае неудачи они огнем прикроют и баркас отведут. С четырьмя стрельцами, каждый из которых по два кувшина с маслом нес, пошли к монастырю. Алексей и сам кувшин нес. Много народу сейчас ни к чему, только шум от них. Остановились на опушке. До стен – десяток саженей. Прислушивались и приглядывались – не бдят ли на стенах староверы? До сего дня стрельцы активных действий не предпринимали, и староверы расслабились, должной охраны не было.

– Так, приступаем, – прошептал Алексей. – Обливайте стены, только в разных местах, как уговаривались. Потом двое, у кого замки, остаются, а вы двое – к баркасу.

Стрельцы разошлись. Алексей отошел вправо, к угловой сторожевой башне, щедро плеснул на стены, остатки масла постарался повыше да пошире, горшком широкий полукруг описав. Сразу запахло маслом. Как действуют другие стрельцы, не видно, не слышно. Это хорошо. Стало быть, и в монастыре, за стенами, тоже не услышат. Две темные тени направились в лес, к причалу. Пора поджигать.

– Парни, огонь! – И тоже тихо.

Щелкнули курки замков в руках, вспыхнули тонкие сухие щепочки, соструганные от жердей тележных. Стрельцы подносили горящие щепки к стенам, масло вспыхивало, а поджигатели бежали дальше. Пять минут, и почти вся стена занялась.

– Бежим!

Теперь надо уносить ноги. Помчались через лес к причалу. Только прыгнули в баркас, как он отчалил. Мощными гребками гнали посудину вверх по течению, обогнув остров, уже вниз. На берегу стрельцы толпятся, любуются зрелищем. Дальняя от реки стена уже огнем объята, в монастыре проснулись, все стало дымом заволакивать. Стали бить в колокол, хотя никто уже не спал. Суматоха среди староверов поднялась. Некоторые с ведрами к реке выбежали. Да масло горящее водой не потушить. От масла уже стены занялись, трещат, во все стороны искры летят.

Баркас в берег уткнулся.

– Всем из лодки! – крикнул Алексей. – Будете на берегу, если кто-то через реку поплывет, стрелять или вязать и укладывать. Но чтобы ни один не ушел.

Стрельцы выбрались из баркаса. Алексей новую команду отдал:

– Герасим, бери полтора десятка стрельцов с пищалями и бердышами – и в лодку. Высадитесь на той стороне острова у причала. Лодку сразу назад отправишь за новой партией. А сам стрельцов в шеренгу. Увидишь староверов – стреляй.

– Исполню.

Началась посадка в баркас. Алексей указал на двоих стрельцов.

– Вы двое – в маленькую лодку. Пищали не брать, только сабли. Выгребайте на середину протока. Буде, кто попытается с острова сбежать, переплыв, всех ловить и на берег, к лагерю. Всех вязать! А сопротивление оказывать зачнут, рубить без жалости!

Вслед за баркасом маленькая лодка отплыла. Алексей на монастырь староверов посмотрел. Пламя высокое бушует, аж гудит. Такое ничем не потушить. Славно получилось! Алексей снова командует:

– Пятнадцать стрельцов, приготовиться. Как баркас подойдет, сразу садиться. Старшим – десятник Ефим.

– Исполню!

– Баркас назад не отправляй, если только помощь нужна будет. Пленных брать, вязать и в баркас. Как полон будет, сюда везти. Кто сопротивляться вздумает – стрелять, не раздумывая, рубить бердышами или саблями.

Засиделись стрельцы, поразмяться хотят. Не хлебопашцы, не кузнецы, а воины. Однако староверы не только молиться умеют, но и за себя постоять, оружие есть и пользоваться им мужчины с острова умеют. Так что легкой победы не будет. Тем более с той стороны острова уже выстрелы грянули нестройным залпом. Видимо, староверы к пристани побежали, подальше от пожара. А там уже стрельцы. У староверов в монастыре и припасы горят, и оружие, если захватить впопыхах не успели. Теперь по-любому с острова уйдут, когда провизии нет и крыши над головой. Жалобно звякнул колокол, сорвавшись с прогоревшей веревки. Кто-то с острова бросился в воду. Плеск воды послышался, потом крики, звуки ударов. Вскоре к берегу причалила малая лодка, один стрелец греб, другой за ворот держал мужчину, влача за лодкой по воде.

– Держите!

Мужик в полуоглушенном состоянии, да еще воды нахлебался. Стрельцы на берегу вытащили его из воды, сняли с мужика ремень, перевернули на живот, ремнем руки сзади связали.

– Алексей Иванович, первый готов!

– Другие будут, не расслабляйтесь. Ты и ты! – ткнул пальцем Алексей. – Охранять. Пленных здесь держать будем, по крайней мере до утра.

Пришел баркас, в нем четыре стрельца на веслах и десяток пленных. Все женщины, ни одного мужчины.

– Бабы-то зачем? – заругался Алексей. – Мужиков вязать надо.

– Прежде чем вязать, их взять надо. Дерутся наши, подмога нужна.

В баркас новая партия стрельцов набилась, и он отчалил. Пленных уложили рядом с первым пленным. Алексей к ним подошел.

– Сколько человек в монастыре было?

– Не знаю! – отвел глаза мужик.

– Ну и дурак. Все равно всех пленим или убьем, – сказал Алексей.

– Во имя веры истинной страдаем! – завопил мужик. – Смерть примем, а книги Никона – святотатство, не надо нам их.

– Погибнете все, у меня приказ есть – монастырь уничтожить, вырвать заразу с корнем.

– Нам вечное блаженство будет, архангел Михаил заступится! – продолжал вопить мужик.

– Заткнись, силы побереги. Они тебе под пытками нужны будут.

– Грешны вы все, против веры истинной дедовой идете, гореть вам в аду!

– Ты лучше скажи – на острове Кузьма Косой?

– И! Вот его вам не взять! Обмишурились!

Неужели правду пленник сказал? Монастырь, считай, сожгли. Но если здесь нет пастыря староверов – Кузьмы, все зря. Он на новом месте скит или монастырь организует. И Алексею о выполнении приказа доложить воеводе, а через него в Стрелецкий приказ совестно. Получается – не до конца приказ исполнили. Впрочем, схватка на острове продолжается, еще не все убиты или пленены. Может быть, пленник врет? Только утром известно станет, когда убитых осмотрят и пленных. Косой не зря такое прозвище имеет, примета у него – косит левым глазом. С острова грянул залп. О! Бой в разгаре. Хоть бы догадались отправить баркас за помощью, если туго приходится.