За троном. Царская милость - Юрий Корчевский

– Прохор, это сотник.

– Проходи.

Алексей обогрелся у костра, подбросил в огонь веток. Слегка угревшись, уснул. Утром еще бы соснуть часок-другой, да от реки сыростью тянет, прохладой, легкий туман ползет. Стрельцы поднялись, что физиономии, что кафтаны стрелецкие мятые. На земле спали, только дерюжку подстелив. Пока кашевар завтрак немудреный готовил, Алексей снова к берегу спустился. При дневном освещении укрепления смотрелись более грозно. Не понравились Алексею две бойницы, которые больше других были. Не пушечные ли? А то будет неприятный сюрприз. В таких крепостцах устанавливались небольшие медные пушки, стрелявшие дробом, – каменным или свинцовым, вроде картечи. На небольших дистанциях выстрел из такого дробовика был очень эффективен, действовал не хуже пулемета. Но и минусы были. У крепостной пушки угол обстрела невелик, а перетащить ее на другое место мешкотно, да и не один человек потребен. А кроме того, заряжание долгое, в лучшем случае один выстрел в десять-двенадцать минут, если пушкари опытные. Только откуда им тут взяться? Однако противника недооценивать нельзя. Как подтверждение, со стороны крепости-монастыря прозвучал выстрел из пищали. Пуля рядом просвистела, выбив из земли при ударе фонтан грязи. Алексей приметил, откуда стрельба велась. Порох дымный, стрелок выдает себя густым черным облаком, не говоря о звуке выстрела и вспышке дульного пламени. Стреляли не из амбразуры, а поверх стены. Стало быть, по периметру стены изнутри смотровые площадки идут. Выстрел у монастыря стрельцов встревожил, несколько ратников примчались на берег, все при оружии.

– Сотник, не зацепило?

– Промахнулись.

За тыном виднелись головы староверов. Они выкрикивали в сторону стрельцов угрозы, показывали непристойные жесты, стараясь обозлить. Один из стрельцов вызвался:

– Алексей Иванович, дозволь пальнуть?

Алексей стрельца знал, один из немногих в сотне действительно метких стрелков.

– Один выстрел! Только не осрамись. Тратить попусту порох и свинцовые пули – непозволительная роскошь, ведь пополнить неоткуда. Что до Воронежа, что на север от острова, что до Черкасска, что южнее, далеко.

Матвей, как стрельца звали, к делу подошел обстоятельно. Бердыш подтоком в землю воткнул. На обух лезвия бердыша пищаль уложил стволом длинным, подсыпал на полку замка свежего пороха, взвел курок кремневого замка, приладил приклад к плечу. Стрельцы взгляды на крепость перевели. А староверы потешаются над стрельцами, прямо вакханалию устроили, руками размахивают, рожи корчат. Выстрел для всех грянул неожиданно. Дым в сторону легким ветром отнесло, но Алексей с подветренной стороны от стрельца стоял, видел, как взмахнул руками и рухнул один из мужчин на смотровой площадке. Староверы сразу попрятались, осознав грозящую опасность. А стрельцы удачный выстрел товарища приветствовали одобрительными криками, подходили, хлопали по плечу. Кому, как не им, знать цену точного выстрела. Гладкий ствол, круглая пуля и дымный порох – не самое лучшее сочетание для дальней и точной стрельбы. Всей гурьбой направились к лагерю. По случаю удачного начала боевых действий Алексей распорядился выдать по чарке вина из бочонка. Под кулеш вино было принято на ура. А честно сказать – дрянное винцо, яблочное, фактически – сидр. Не возделывали еще виноград в России, значительно позже в Крыму Потемкин заложит первые виноградники.

После сытного завтрака да под сухари Алексей распорядился двум стрельцам наблюдать за монастырем. Важно было узнать численность. А сам с проводником беседовать начал. Уж коли привел к острову, не исключено, что внутри бывал.

– Феоктист, ты обустройство монастыря знаешь? – обратился к проводнику Алексей.

– Бывал дважды, оба раза о прошлом годе летом.

– Как обитатели на остров добираются?

– Так лодки у них есть. На тыне, на дозорных башенках всегда дозорные есть. Кто в монастырь пришел, кричит с берега, за ним лодку высылают.

Лодок на острове, к своему стыду, Алексей во время ночной разведки не видел. Да и то сказать – темно, а может, в камышах замаскированы.

– Если помнишь, обскажи, а лучше нарисуй, где что у них внутри.

Проводник на земле веточкой чертить стал.

– Это у них церковь, по размеру мала, почти часовенка. В этой длинной избе – людская. Эта – для семейных. В углу амбар для припасов.

– Пушки видел ли?

– Не видел, врать не буду. Но пищали есть точно, а еще копья, сулицы, сабли.

– Хм, откуда же?

– Косой с казаками дружит. Они ему и оружие доставили, и провизию регулярно пополняют. Денежки-то у Кузьмы водятся, расплачивается с торговцами. Если долго здесь пробудем, сам увидишь. Как торговый обоз мимо идет, обязательно одна телега для монастыря разгружается.

И правда, пока стрельцы за монастырем наблюдали, подошел обоз. На стрельцов покосились, стали выкликать староверов. Да только никто выйти или на лодке подплыть из них не решился. Купец затылок чешет в задумчивости.

– Куда же мне припасы девать?

– Мне продай, если цену ломить не будешь, возьму.

Алексей припасы на телеге осмотрел. Два мешка крупы – пшено и гречка, мешок муки, небольшой мешочек соли – ценность! А еще две корзины сушеного мяса и кувшин меда. Алексей уже понял: нахрапом не возьмешь монастырь. Лучше выждать, пока припасы закончатся. После зимы их много не должно остаться. Потеплело, да дороги проезжими стали не так давно. Сторговался с купцом, деньги отдал. Стрельцы припасы с телеги быстро под навес перенесли. Сотня здоровых мужиков, да на свежем воздухе, аппетит зверский. Алексей побоялся, что припасы у самих кончатся, тогда несолоно хлебавши придется с позором уйти, приказ не выполнив, или нескольких стрельцов с телегами в Воронеж отправлять.

Из-за тына за перегрузкой провианта с завистью смотрели. Стрельцы из наблюдателей доложили о примерном количестве обитателей. Получалось около трех сотен, это с женщинами. Они из монастыря днем к протоке выходили – воды для приготовления пищи набрать, постирать на берегу. У Алексея план штурма созревать начал, но для этого разведка дневная нужна. В темноте много ли разглядишь? Обговорил с десятником, которого за себя оставлял, все детали. Алексей у стрельцов поспрашивал, нашел черного цвета рубаху. Голышом по острову он больше шастать не будет, но и в стрелецком кафтане тоже несподручно. Вечером поздним с десятником к берегу пошел, разделся, кафтан десятнику отдал. Сам все вещи и сапоги в узел завязал. Из оружия только боевой нож. В воду вошел, узел на голове, рукой его придерживает, чтобы не промок. Перебрался на остров, подальше от монастыря, оделся, сапоги натянул. Без обуви плохо, при ночной вылазке все ноги себе исколол. Нож проверил – легко ли из ножен выходит, не скрипит? Обошел остров по периметру. О! Вот они, лодочки! Обе рядом стоят у деревянного причала. Одна маленькая, на двух-трех человек, вторая большая, целый баркас, десятка полтора людей свободно возьмет или груза телегу. Зигзагами остров обошел, чтобы ничего не пропустить. А только ничего интересного не обнаружил. Поблизости от крепости высокое дерево выбрал. Для наблюдения удобно, однако немаловажная деталь есть. Листья только распустились, маленькие, в такой кроне днем не спрячешься, внимательный наблюдатель сразу засечет. Выходит, толку от вылазки немного. Пока темно, убираться с острова надо. Да не просто уйти, а дверью хлопнуть. К мосткам прошел, веревку от маленькой лодки, что к пню на берегу шла, отвязал, привязав к корме большой лодки. Сюда бы на весла двоих. Веслом от мостков оттолкнулся, с трудом, напрягая все силы, обе лодки на стремнину вывел. А силы выгрести против течения нет. Хоть бы лодки от острова увести, стал по течению спускаться. Как остров миновал, к своему берегу направил баркас. Греб изо всех сил. Сам баркас тяжел, еще на буксире маленькая лодка болтается. С трудом к берегу подошел, к иве, чьи ветви до воды спускались. И не для маскировки, чтобы баркас привязать, дабы не унесло. Лодки угнав, лишил староверов удобной связи с берегом, а для стрельцов приобрел средство передвижения. Рано или поздно стрельцов для штурма на остров переправлять надо будет, пригодятся. К лагерю стрельцов пошел. Караульный его окликнул:

– Стой! Кто таков?!

– Сотник Алексей.

– Проходи.

Алексей по берегу пошел, где его десятник Герасим ждал на случай неудачи.

– Герасим, я две лодки от острова пригнал, по течению ниже стоят. Поутру берешь четырех стрельцов, перегоните их к лагерю, пусть под приглядом будут.

– Исполню. А что не остался?

– Днем прятаться негде.

– Оно так.

Алексей отдыхать направился, уже большая часть ночи прошла. А утром проснулся от воплей. Вскочил на ноги. Стрельцы к берегу сбежались, к которому лодки причаливают. Тут же вбили в землю деревянный кол, лодки привязали. Стрельцы добыче рады. А со стороны монастыря крики негодования, оскорбления. Конечно, староверы свои лодки сразу опознали. Поняли свой промах, что лодки не стерегли, а уже поздно. Алексей распорядился на ночь караульного к лодкам выставлять, чтобы староверы не смогли свои плавсредства вернуть.