Ванька-ротный - Александр Шумилин

|Первого выстрела в упор они с нашей стороны никак не ожидали.|

Как-то днем нас офицеров всей дивизии собрали, с нами хотел поговорить новый командир гвардейского корпуса генерал Безуглый. Не часто нас собирали вот так. Выступило несколько командиров полков, сказал несколько слов наш командир дивизии Квашнин. Потом выступил Безуглый. У нас было приподнятое настроение. С нами говорили |вроде как с людьми|. Часа через два мы разошлись.

Две батареи пушек стояло у нас на переднем крае. Все было пристреляно, все было наготове. Сзади в кустах и на опушках леса стояло не менее полсотни стволов. Когда грохнул залп, и вверх поднялась земля, когда дрогнули вместе с землей и качнулись немецкие траншеи, когда заходили землянки и поползли в сторону окопы, с немецкой стороны не прозвучало ни выстрела. С чего бы они онемели? Может, почувствовали, что весь фронт загудел |и вздрогнул вдруг|. Здесь перед нами сидела пехотная рота немцев. Они ждали второго, еще более мощного удара, пушки, ружья и пулеметы их упорно молчали. Но второго удара с нашей стороны не последовало. Через десять минут поднялась пехота и пошла на немцев. Первая немецкая траншея была взята без всяких потерь. В траншее сидели оглушенные немцы.

Пока стрелки солдаты разбегались и шарили по блиндажам, разведчики успели схватить немецкого офицера |командира роты|. Он пришел в свою траншею за десять минут до начала нашего обстрела. Пришел и остался в траншее. Под огнем он не мог уйти назад. Вот ведь судьба! Сидел все время в тылу, в километрах трех от переднего края и что-то поддело его, встал и пошел в окопы проверять своих солдат. Явился в траншею и в плен попал. Пожилой лейтенант озирался по сторонам.

В немецкой траншее нам не дали долго сидеть. Прибежал командир полка и выгнал меня вперед преследовать немцев. А кого преследовать? Они все тут в траншее налицо.

— Пойдешь с разведкой вперед! Пока не встретишь огневое сопротивление немцев.

— Я пойду вперед, а у меня оба фланга открыты!

— На фланги нечего обращать внимания! | — зарычал он,| — На то вы и разведчики, чтобы ходить без флангов. Отправляйся немедленно и с окраины Бондарей пошлешь мне своего связного.

Я взял с собой две группы разведчиков и перевалив через окоп стал спускаться вниз, по снежному полю. Мы пересекли большак, и подошли к окраине Бондарей. Несколько черных сараев и полуразрушенных домиков торчало в снегу. Я послал, как было условлено, своего посыльного к "Первому", оставил одну группу с Рязанцевым разведать опорные точки противника у леса, а сам с остальными пошел в обход слева. Мы пересекли снова большак и по кустам двинулись вперед. Не доходя до угла леса, откуда ударил немецкий пулемет, мы |углубились в кусты и| легли в снег. Через несколько минут место, где мы обосновались немцы стали обстреливать из полевого орудия. Очередной снаряд ударил рядом и двоих разведчиков ранило. Пока возились с перевязкой, обстрел по кустам прекратился.

Сергей лежал в снегу рядом со мной. Он вдруг поднялся на руки, закинул вверх голову и подался вперед.

— Товарищ капитан! Бензином пахнет! Где-то здесь поблизости легковая машина стоит. Разрешите пошарить в кустах? Я это дело |обтяпаю| быстро!

Я промолчал в знак согласия. Серега поднялся на ноги, немного пригнулся и еще раз повел носом. Потом легко перемахнул через сугроб и тут же в десятке метрах наткнулся на немецкий гусеничный тягач. Я встал, подошел к тягачу и оглядел его со всех сторон. Тягач по внешнему виду был совершенно новый.

— Разрешите товарищ капитан попробовать завести?

— А ты что? В тягачах разбираешься?

— Я товарищ капитан до фронта трактористом работал. Мне эта техника знакома.

— Давай, полезай! Я махнул варежкой в сторону тягача, а сам подумал: — Может исправный?

После нескольких дней оттепели ударил мороз. Люди в обороне привыкли к теплу. А теперь лежали на снегу и мерзли. Я приказал старшине доставить нам в кусты палатку. Мы отрыли до мерзлого грунта снег, поставили палатку, натянули растяжки, и настелили на дно свежего лапника. |Его из леса нам привез старшина.| Я велел ребятам лезть в палатку и не торчать зря на ветру. Раненых увезли на волокуше.

В это время Сергей сумел исправить проводку зажигания. Он сидел в кабине на широком кожаном сидении. |Сергей| нажимал на кнопку стартера. Вот мотор встрепенулся и заворчал. Сергей выжал одну и другую рукоятки фрикционов, тягач дернулся вперед и завертелся на месте. Тут же в трех метрах стояли ребята и, разинув рты, смотрели на подвиги Сергея.

— Кончай! — крикнул я.

Но Сергей за шумом мотора голоса моего не слышал. Он с возрастающей скоростью продолжал вертеться на месте.

— Глуши мотор! — закричал я и замахал руками.

Сергей увидел мое злое лицо, скину газ и выключил зажигание. Двигатель, хлебнув несколько воздуха, |поперхнулся и| затих. На меня из кабины смотали жалостливые глаза Сергея. На лице у него была изображена душевная боль, неподдельная тоска и страдание. Он глубоко вздохнул, тихо простонал на выдохе и медленно опустился на снег рядом с гусеницей. Мне нужно было сказать ему что-то.

— Дорогой Сергей, не время сейчас заводить мотор и крутиться на месте! Погоди немного! Оглядимся, освоимся, я дам тебе потом хоть полдня, крути, вертись, реви своим мотором!

Сергей еще раз посмотрел на меня, стряхнул заботливо снег варежкой с ветрового стекла, побил валенком по неподвижной гусенице и сказал:

— Жалко, товарищ гвардии капитан, правый фрикцион не работает. А то бы мы всей разведкой махнули на фрица. Пару станковых пулеметов поставить и до Витебска можно чесать. Его можно припрятать в кустах, а потом перебрать сцепление. Такая штучка часто на дороге не валяется. На нем что по снегу, что по кустам, на скорости пойдет. Сели бы мы с вами в кабину! Какая красота!

— Каждому делу Сергей время свое! Тебе тягач разбередил душу, а у меня в голове другие заботы.

Вскоре явился старшина. По рыхлому снегу они откуда-то со стороны прибежали с Валеевым. Старшина приступил к раздаче кормежки.

— Вот что старшина! Где бы не были с ребятами, горячее питание два раза доставить ты должен. Обстановка не совсем ясная. Группы наши могут быть в двух местах. Одна здесь, или чуть впереди, а другая на окраине Бондарей.

— Все понял?

— Так точно товарищ гвардии капитан! Рязанцева и его группу найдешь на окраине Бондарей.

— Луконин!

— Я тут товарищ гвардии капитан!

— Пойдешь со старшиной до окраины. Покажешь где лучше пройти!