Воспоминания о прошлом Земли. Трилогия - Лю Цысинь

испытала кое-что пострашнее смерти».

Чэн Синь знала, что у нее нет иного выбора, как продолжать жить. Они с АА единственные из всего рода людского, кто выживет. Ее смерть будет означать смерть половины человечества. Продолжать жить – вот достойное наказание за ее ошибку!

Но они по-прежнему не знали, куда лететь. В сердце Чэн Синь космос отныне стал даже не черным, а просто бесцветным. Какой смысл куда-то двигаться?..

– Куда же нам лететь? – пробормотала Чэн Синь.

– Ищите их! – сказал Ло Цзи. Его образ исказился еще больше, да к тому же стал черно-белым.

Его слова, словно факел, разогнали мрак, царящий в сознании Чэн Синь. Они с АА переглянулись и сразу же поняли, кого имел в виду Ло Цзи.

А старец продолжал:

– Они все еще живы. Мир Убежищ принял короткую гравитационную передачу, посланную пять лет назад. Они не сообщили, где находятся. «Ореол» будет периодически вызывать их по грави-связи. Может, вы найдете их, а может, они найдут вас.

Теперь исчезла и черно-белая картинка, но подруги все еще слышали голос Ло Цзи. Он произнес свои последние слова:

– Ну вот, пришло и мое время уйти на полотно. Счастливого пути, дети!

Передача оборвалась.

На мониторе они видели, как Плутон вспыхнул ярким светом и расплылся в двух измерениях. Та сторона карликовой планеты, где находился музей, коснулась плоскости первой.

При нынешней скорости «Ореола» стал проявлять себя доплеровский эффект. Звезды впереди приобрели голубоватый оттенок, тогда как звезды позади стали красноватыми. Изменение цвета касалось и двумерной Солнечной системы.

Снаружи больше не было видно других кораблей – «Ореол» оставил их за кормой. Все спасающиеся бегством космолеты падали на плоскость, как капли дождя на стекло.

Теперь со стороны Солнечной системы доходили только немногочисленные обрывки радиоразговоров. Благодаря доплеровскому эффекту короткие всплески голосов звучали странно, походили на пение.

– Мы очень близко! Вы за нами?

– Не делай этого! Не де…

– Боли не будет. Говорю же тебе: все закончится в один миг…

– Ты все еще не веришь мне после всего этого? Ну и ладно, не верь…

– Да, малыш, мы станем очень-очень тонкими…

– Идите все сюда! Мы должны быть вместе…

Чэн Синь с АА слушали. Голосов становилось все меньше, и раздавались они все реже. Через тридцать минут из Солнечной системы донесся последний выдох:

– А-х-х-х-х-х-х-х…

Голос прервался. Исполинская картина под названием «Солнечная система» была закончена.

«Ореол» продолжал падать на плоскость. Разгон, который он к этому времени набрал, замедлял его падение, но корабль еще не достиг скорости убегания. Сейчас светолет был единственным в Солнечной системе рукотворным трехмерным объектом, а Чэн Синь и АА – единственными людьми вне картины. «Ореол» находился очень близко от плоскости, и с этого угла зрения смотреть на двумерное Солнце было все равно что смотреть на море с берега: тусклая багровая поверхность тянулась в безграничную даль. Только что перешедший в плоское состояние Плутон стал огромным и продолжал расширяться такими темпами, что это было заметно невооруженным глазом. Чэн Синь всматривалась в три изящных кольца Плутона и пыталась выискать хоть какие-нибудь следы музея, но ничего не нашла – музей был слишком мал.

Гигантский каскад, которым трехмерное пространство изливалось в плоскость, казался необоримым. Чэн Синь начала сомневаться, сможет ли их двигатель и в самом деле придать кораблю скорость света. Она была бы не против, чтобы все поскорее закончилось.

Но тут заговорил искин:

– «Ореол» достигнет скорости света через сто восемьдесят секунд. Пожалуйста, задайте курс.

– Мы не знаем, куда лететь, – сказала АА.

– Вы можете выбрать пункт назначения после того, как мы достигнем скорости света. Однако чисто субъективно световой полет займет немного времени, и можно легко промахнуться мимо цели – перелететь через нее. Лучше выбрать сейчас!

– Мы не знаем, где их искать, – произнесла Чэн Синь. Существование этих людей сделало будущее немного более светлым, но она по-прежнему ощущала себя потерянной.

АА схватила подругу за руку.

– Ты что, забыла? Кроме них, во Вселенной существует еще и он!

«Да, он все еще существует». Чэн Синь ощутила сильнейшую щемящую боль в сердце. Никого и никогда ей не хотелось видеть так, как его!

– Тебе назначили свидание, – напомнила АА.

– Мне назначили свидание, – машинально повторила Чэн Синь. Она слегка отупела от нахлынувших эмоций.

– Так полетели к твоей звезде!

– Да, летим к нашей звезде!

Чэн Синь обратилась к бортовому искину:

– Можешь найти DX3906? Этот номер ей дали в начале Эры Кризиса.

– Конечно. Теперь ее номер S74390E2. Запрашиваю подтверждение.

Перед подругами развернулась большая голографическая карта со всеми объектами в радиусе пятисот световых лет от Солнца. Одна из звезд сияла ярко-красным, и на нее указывала белая стрелка. Чэн Синь узнала свою звезду.

– Это она. Летим туда.

– Курс установлен и подтвержден. «Ореол» достигнет скорости света через пятьдесят секунд.

Звездная карта исчезла. Собственно говоря, исчез весь корпус корабля, и двум пассажиркам показалось, будто они парят в открытом космосе. Искин никогда раньше не включал полноэкранный режим. Перед ними расстилалось звездное море Млечного Пути, сейчас чисто голубое, и это напоминало им о настоящем море. Позади лежала двумерная Солнечная система, окрашенная в кроваво-красные тона.

Вселенная содрогнулась и трансформировалась. Все звезды впереди светолета вытянулись в полоски, как будто половина Вселенной превратилась в черный колодец и они падали на его дно. Там, перед кораблем, они сбивались в плотное скопление и сияли, словно гигантский сапфир, в котором невозможно было различить отдельные звезды. Время от времени из сапфира вырывалась искорка и, промчавшись в чернильно-черном пространстве, пропадала позади «Ореола», на лету все время меняя цвет: с голубого на зеленый, затем на желтый, а за кормой корабля на красный. Оглядываясь назад, подруги видели, как двумерная Солнечная система и звезды сливались в алый шар, похожий на костер, пылающий на другом конце Вселенной.

«Ореол» со скоростью света мчался к звезде, которую Юнь Тяньмин подарил Чэн Синь.

Часть VI

Галактическая Эра, год 409-й

Наша звезда

«Ореол» отключил пространственный двигатель и летел по инерции, сохраняя прежнюю скорость. Весь полет АА старалась утешить Чэн Синь, хоть и понимала, что это задача безнадежная.

– Просто смешно обвинять себя в разрушении Солнечной системы! Кто ты такая, по-твоему? Думаешь, что если встала на руки, то подняла над головой Землю? Даже если бы ты не остановила Уэйда, кто знает, чем бы закончилась война? Смог бы Гало-Сити добиться независимости? Даже Уэйд не был в этом уверен. Разве Федеральное правительство и флот испугались бы горстки пуль