Последний контракт - Михаил Нестеров

И все это дерьмо перекликалось со знаменитыми «учениями» ФСБ в Рязани и омрачено следующим фактом: Лазовский был убит накануне его санкционированного Генпрокуратурой ареста.

Натуральная перекличка, в которой пусть мутно, но отражалась частичка легенды Марковцева.

Призрачно. Только куда отбросить эти провокационные детали? Они давили сильнее установленных фактов.

Контролера КПП Валентина Сергеевича Щипачева оперативники привезли на Большую Дмитровку в начале восьмого вечера. Группа наружного наблюдения следила за ним в течение нескольких дней и не выявила ни одного контакта со службой безопасности банкира.

Скворцова ознакомилась с его биографией. Парень «чистый», боевой, полгода торчал в Чечне.

— Привет, Валя! — поздоровалась Катя. — Присаживайся. Я майор ФСБ Екатерина Скворцова. — И тут же применила известный прием. — Знаешь, почему тебя привезли в профильный отдел военной контрразведки? — Она дала посмотреть на выражение своих глаз: «Мы все знаем, колись».

На круглом лице Щипачева отразилось недоумение. С таким выражением обычно копаются в своей душе и перетряхивают совесть: «Что, где, когда я что-то натворил?»

Результатом своего «гнилого заезда» Скворцова осталась довольна.

— А привезли тебя вот за чем. Наше подразделение курирует предприятие, где ты проходишь службу. Хочу спросить, как работа идет, не обращался ли к тебе кто-нибудь в последнее время с безобидным предложением подкинуть информацию о твоем ратном труде.

— Да нет, — с небольшой задержкой ответил Валентин, пожал плечами и на мгновение задумался, что проявилось на его лице приподнятой бровью и опущенными уголками губ.

— Ты контролируешь стойку №3, так?

— Да.

— Ваше предприятие хотят проверить на вшивость. Ничего не слышал про ученья?

— Какие ученья? — Валентину стало жарко от допроса, он расстегнул «молнию» на кожанке, открывая на обозрение желтый спортивный свитер.

— Я поняла. Постараюсь вопросов больше не задавать. Теперь слушай меня внимательно, Валя. Завтра около восьми часов утра через твою стойку пройдет человек. Вот его фотография, посмотри и запомни его внешность. — Катя положила перед Щипачевым снимок Сергея Марковцева. — В руках у него будет либо «дипломат», либо обычный пакет, точно не знаю, с муляжом взрывного устройства. Кроме того, у него есть пропуск на вход.

— Он не пройдет, — заявил Валентин таким тоном, словно стоял на охране рубежей родины.

— Он пройдет, — ответил Катя голосом супостата. — Ты не заметишь его. Он сделан в советские времена по технологии «стеллс» и никогда не ломается. Спорим?

— Проиграете, — расплылся в улыбке охранник. — Я каждого, кто проходит через мою стойку, знаю. И невидимку вашего вы засветили. — Он вернул снимок с изображением Марковцева и согнал усмешку. — Зачем вы мне это рассказали?

— Ты его должен пропустить и не подать виду, что узнал. Технология — вещь хорошая, но, знаешь, накладки иногда случаются. Этот человек не знает о нашем разговоре. Я просто решила подстраховаться со своей стороны.

— Ну да, — насупился охранник. — Потом вы поставите себе «зачет», а нам вкатите кол за охрану объекта.

— Быстро соображаешь, — похвалила его Скворцова. — Я же преследую другие цели и сказать о них не могу при всем желании. Ни колы, ни пары, ни пятерки ставить никому не буду. Расскажи о себе, — она резко сменила тему. — Я знаю, ты в спецназе служил, год назад уволился из армии. Почему охранником работаешь? Ведь на предприятии есть группа быстрого реагирования.

— Я бы давно перешел к ним, — Валентин поднял большой палец, — классное подразделение. С одной стороны, они постоянно на измене торчат, с другой — тренировки с применением средств для борьбы с террором. Но мне рецидив не позволяет.

— Какой рецидив? — насторожилась Скворцова. Ничего криминального в биографии Валентина Щипачева она не обнаружила. Охранник успокоил ее:

— Ранение в руку. Побаливает часто. И кисть до конца не сгибается.

— А, вот в чем дело... Понятно. Значит, мы с тобой договорились. Никому ни слова — дело крайне серьезное. Ты борьбу с террором упомянул. Так вот, наша с тобой договоренность напрямую касается этой темы. Напрямую, — подчеркнула Катя. — Первоначально нам ставилась задача проверить ваш объект, сейчас же мы выявляем лиц, готовящих теракт. Все, Валя. Я и так много сказала.

Она улыбнулась на прощанье.

— Завтра в половине девятого мы встретимся. Давай, удачи тебе.

Катя посмотрела на часы. Ровно восемь. Подзадержалась. На это время была запланирована последняя встреча с Сергеем. Он ждал ее в кафе на Большой Садовой. Ничего страшного, подождет.

В общем и целом к операции все было готово. Марковцев отвечал на последние вопросы и получал последние инструкции.

— В половине седьмого я встретился с Родионовым. — Сергей дал Кате ознакомиться с клочком бумаги с несколькими цифрами.

— Цифровой ключ? — спросила Катя и вернула записи.

— Да, он дает право на вход начальнику отдела Егорову. Родионов лишь подсмотрел код на мониторе компьютера и записал на бумагу.

— Он поинтересовался, зачем тебе завтрашняя кодировка начальника отдела?

— Кроме денег, его ничего не интересует. Цифровой код я передам Адамскому в десять вечера. На какой установке перезапишут ключ, я не знаю. Может быть, в аэропорту. В Шереметьеве есть похожая установка. Да, вот еще что. По распоряжению Германа я передал Родионову, чтобы он приехал на работу на своем «Порше». Расклад такой; я закладываю мину, прохожу обратно через проходную...

— И вместе с Родионовым уезжаешь на его машине, — закончила Катя. — Через несколько минут звучит взрыв. И это последняя фиксация твоей и Родионова подрывной работы. На каждую их подлянку у нас есть своя. Большая работа в большом коллективе, — с легким вздохом заметила Скворцова. — Физики думают, что ты химик, химики думают, что ты физик. Пока все нормально, лишь бы посторонний фактор не вмешался. Какой, спрашиваешь? Сама не знаю, голову сломала. Под каким предлогом утром задержат Егорова? — осведомилась Катя.

Сергей пожал плечами:

— Не знаю. Адамский ничего не сказал. Передал, что минимум до половины девятого Егорова на месте не будет. Порекомендовал у него в отделе отсидеться, чтобы не мотаться по институту. Ставить таймер на девять ровно и уходить.

— О чем будешь говорить с сотрудниками?

— Найду тему.

Катя передала Марковцеву цифровую видеокамеру, замаскированную под значок, и передатчик, размером с пейджер.

— Батарейки внутри, — пояснила Скворцова. — Приемник с прищепкой, советую закрепить на поясном ремне сзади. Провод скроешь под курткой. Дырочку не забудь просверлить — для ордена пригодится. — Катя согнала улыбку. — Запоминай, Сергей, Камеру включишь на подходе к институту, до того, как тебе передадут взрывчатку. Мы должны зафиксировать передачу. В первоначальном варианте мы должны были взять курьера с поличным во время передачи взрывчатки. Только генерал не перестает твердить о передаче втемную. Твоя работа пополнит и без того тяжелый портфель на Матиаса. Сворачиваем операцию и, словами Котельникова, начинаем долбить банкира, зацепив его на банальной финансовой махинации. Может быть, генерал подключит к этому Счетную палату, точно не знаю. Итак, «адская машинка». Проверишь, какой в ней взрыватель, в любом безопасном месте на территории института. Например, в туалете на первом этаже центрального здания.

— Найду место, — кивнул Марковцев. — И сразу же отзвонюсь тебе.

— Я еще раз предлагаю тебе специалиста, он точно определит и сумеет обезвредить мину, если она радиоуправляемая.

— Я могу сделать мину из продуктов в твоем холодильнике и обезвредить любую.

Катя покачала головой:

— Ну почему ты такой самоуверенный? Почему бы тебе не заказать крылья?

— К чему они мне? Твое дыханье на своем лице я чувствую и без них.

— Дальше, — вздохнула Катя. И не к месту подумала, что Марковцев стал нежнее. Исчез присущий ему эгоизм, когда он мог провести целый день, не разговаривая, уйдя в себя. Теперь мог неожиданно подойти, обнять за плечи, поцеловать. Может, потому, что его ценности изменились или приросло к ним что-то вроде житейской инфляции? Что, такое происходит с годами, или действуют на него посторонние факторы? Или стало проявляться это после разлуки? Не успела привыкнуть или забыла?

Вот чертовы вопросы!

— Что на других предприятиях? — поинтересовался Сергей. — Проверили все муляжи на предмет подмены на боевой пластит?

— Да, конечно, там все чисто. На меня работает смышленый малый и держит это дело на контроле. Все шестнадцать опергрупп продолжат работу. А вот легального агента, разрабатывающего «ПриборЭкспо», снимут с задания в самый последний момент. Чтобы не было накладки, — пояснила Скворцова. — Операция считается законченной ровно в 8.30. Мы будем видеть и слышать тебя. Наши машины — белая «восьмерка» с номером Е501МК и микроавтобус «Газель» с аппаратурой, номер В290ВУ. Наготове взрывотехники и группа захвата — десять человек. Их ты не увидишь. Они будут во дворе по улице Максимова. Еще одна группа проследит за курьером, который передаст тебе взрывчатку. Может, генерал сподобится, и мы посмотрим, брать курьера или нет. Во всяком случае, не раньше девяти утра.