Тайный знак - Алёна Жукова

Верочка была «прикормленная». Клава всегда, когда приходила с сыном к Карпинской в гости, оставляла Вере шоколадку. От нее она узнала, что Веня с час как вернулся. Поднялась на нужный этаж, позвонила, потом постучала, но дверь никто не открыл. Решив, что Вениамин, скорее всего, заснул, уже собиралась уйти, но тут в дверном глазке мелькнула тень.

– Вениамин, это я, Клава. Открой!

Но дверь так и не отворили. Пришлось спуститься и предупредить Веру, что она уходит, но вернется через часок-другой.

Клава вышла из подъезда и отправилась «на гаражи» – так жильцы дома называли площадку, где выгуливали детей. Именно там можно было встретить тех, кто с удовольствием расскажет о семье Карпинской. Детей «пасли» скучающие нянечки, которые никогда не рискнули бы сплетничать о хозяевах, но с большим удовольствием могли поделиться своими наблюдениями за жизнью соседей. Лицо одной женщины показалось Клаве знакомым. Няня шестилетней девочки, игравшей неподалеку, тоже признала в Клаве ту, что на поминках Карпинской ни минуты не сидела на месте – все подносила и подносила еду. Разговор у них завязался душевный, и из этого разговора Клава поняла, что дело плохо: Вениамин совсем замкнулся, ни с кем из соседей не общается, и ходят слухи, что вроде бы он вместо приемной дочки, которую он куда-то отправил, привел в дом своего сына. Парнишке на вид лет пятнадцать, только с ним его и видят. Сынок очень на отца похож – такой же стройный. И походка, и фигура – все отцовское.

Такого поворота Клава не ожидала. Оказывается, тот, кого Таня и Ася приняли за любовника Вениамина, его внебрачный сын, и, стало быть, Аськины шансы получить квартиру или хотя бы приличную часть наследства тают на глазах. Надо было действовать немедленно, и Клава решила сегодня же поговорить со знакомым юристом.

Вернувшись к вахтерше, она предупредила, что уходит, но оставила свой телефончик на всякий случай, например если Верочке понадобится что-нибудь из продуктового дефицита. Верочка тут же раскололась – шепнула, что Веня с мальчиком пришел, потому и не открывает; ходят слухи, что этот мальчик его сын.

Тем же вечером Клава поехала на дачу, чтобы объяснить этим дуракам, Аське и Мишке, ситуацию. Все, что они напридумывали про Веньку, полный бред, а вот сынишка – это серьезно. Знакомый юрист посоветовал не мешать решению детей пожениться, а наоборот, всячески способствовать этому. Мишку после свадьбы надо прописать в квартиру жены, тем самым увеличивая шансы Аси не лишиться наследства. С этим революционным предложением Клава и вломилась без стука в дом, напугав спящих в обнимку ребят. Спросонья они плохо понимали хитросплетения Клавиного плана: какая нужна справка для регистрации брака; откуда надо выписаться и куда прописаться. Ясно было одно: мама Клава хочет, чтобы они поскорее стали мужем и женой, и это было невероятно.

Заснули они счастливыми, а утром вместе с Клавой уехали в Москву – она настаивала на незамедлительной встрече с юристом для обсуждения плана действий.

Оказалось, что в Москве они появились очень своевременно. Как только вошли в квартиру, раздался звонок. Дедов нотариус просил Мишу срочно приехать к нему в контору. Миша поинтересовался, а может ли его сопровождать будущая жена, и получил ответ: «Если будущая жена – Анастасия Константиновна Колчина, то это ее тоже касается». Клава прокричала в трубку: «А маму-то, маму забыли? Ее, что ли, это не касается?» Нотариус ответил: «Нет», и Клава обиженно ушла на кухню.

* * *

Через полчаса Миша и Ася уже стояли перед дверью нотариальной конторы. Представительный старик в старомодных очках кивнул Мише как старому знакомому:

– Проходите, ребятки.

Как только они вошли в кабинет, старик сразу открыл сейф – большой железный ящик, крашенный суриком, и вынул оттуда конверт.

– Миша! Разреши тебя так называть, без официальных имени и отчества. Мы ведь давно знакомы.

– Конечно, дядя Володя. Он наш сосед по даче, – шепнул Мишка Асе на ухо.

– Завещание, которое находится в этом пакете, вступит в силу через несколько месяцев, – почти нараспев произнес старик. – Но воля покойного была такова, что я обязан огласить его при определенных обстоятельствах, которые сегодня как раз и случились, но об этом чуть позже. Ты ведь знаешь, Миша, что настоящее имя твоего дедушки – Николай Граве? Он был дворянин, граф, потом волею случая сменил имя и фамилию, благодаря чему выжил во время революции. – Старик вздохнул и продолжил: – Теперь, когда произошла перестройка, мы можем открыто признать, что это было правильным решением. Его семья – отец, мать и сестра – бежали за границу. Младшая сестра, София, и поныне проживает в Канаде. По завещанию графа Игнатия Граве его дети, Николай и София, являются наследниками в равных долях, то есть наследуют равные доли движимого и недвижимого имущества. София долго искала своего брата и только в конце восьмидесятых получила свидетельство о том, что он погиб еще в 1918 году. Известно и место захоронения. Но эти сведения оказались ложными. Твой дедушка Михаил, а по метрике Николай, тоже долго разыскивал свою семью и почти перед самой смертью наконец нашел. Когда София узнала, что ее брат жив, то сначала поверить не могла. Она собиралась приехать, но не успела: твой дед умер, и София, узнав об этом, тяжело заболела. После смерти брата она распорядилась передать долю, причитающуюся Николаю, в собственность его потомкам. Ты, Миша, единственный потомок. Тебе принадлежат приличная сумма денег и недвижимость в канадском городе Торонто.

Ася шепотом поинтересовалась у Миши, что такое недвижимость. Нотариус услышал и объяснил:

– Недвижимость, дорогая девушка, это дом, который вы можете всегда продать, если не собираетесь эмигрировать в Канаду.

Ребята покрутили головой: мол, конечно, не собираемся.

– Но это еще не все. По завещанию дедушки ты, Миша, в случае женитьбы на Анастасии Колчиной становишься владельцем дачи.

Ася открыла рот, потом закрыла, потом открыла снова и посмотрела на Михаила.

Нотариус был доволен произведенным впечатлением и предвкушал самое интересное.

– Но и это еще не все, молодые люди. Твой канадский двоюродный дядя, сын Софии, приехал сюда, чтобы посетить могилу Николая, а для нас с вами – Михаила, и познакомиться с тобой поближе, Миша. Живет он в гостинице и с минуты на минуту будет здесь. О своих планах он расскажет сам, но готовься к тому, что тебе все-таки придется съездить в Канаду.

– Зачем? – испуганно и почему-то шепотом спросил Миша.

– Ну, как я понимаю, к двоюродной бабке за бабками, – тоже шепотом ответил нотариус, удивив ребят жаргонным словечком.

– А можно отказаться? – спросил Миша. – У нас тут с Асей совсем другие планы, мы должны расписаться.

– Можешь, конечно можешь. Только я никогда не думал, что у Михаила внук идиот.

В дверь постучала и вошла секретарша:

– Владимир Петрович, тут к вам иностранец, мистер Николя Элдер.

– Пусть войдет.

Пригнув голову, в кабинет вошел очень крупный мужчина. Он белозубо улыбался. На открытом, широкоскулом, несколько простоватом лице чужеродным объектом торчал аристократический нос с горбинкой, нависая «уточкой» над верхней губой.

– Доброго дня, счастлив познакомиться! – произнес он несколько неуверенно, словно подбирая слова. – Мое имя Николя, а по-русски Николай, я сын Софии Элдер, которая в девичестве носила фамилию Граве. Полагаю, передо мной Михаил Граве, внук моего родного дяди, не так ли?

– Здравствуйте! – Миша протянул руку. – Только я не Граве, а Степанов.

Николя внимательно посмотрел на родственника:

– Вы, несомненно, Граве. Как говорят у нас, no doubt! Вас выдает фамильный нос. У всех Граве он одинаковый. Просто удивительный феномен. Вот, например, моя жена японка. Дети на нее очень похожи, глаза… как это сказать по-русски… косые, sorry, не то слово. Ну, вы меня понимаете, японские глаза. Вот, вспомнил, правильно сказать – раскосые, а носы – с горбинкой. И у вас, Майкл, такой же, как у меня, не замечаете?

– Действительно, что-то есть.

– А вас, сударыня, как величать? – старомодно обратился он к Асе.

Неожиданно для самой себя она назвала полное имя – Анастасия. При этом ей захотелось выпрямить спину и приподнять подбородок, чтобы соответствовать этому красивому обращению: «Сударыня».

– Вы так же прекрасны, как ваше имя, – чуть склонив голову, заметил Николя. – Михаил и Анастасия! Какое великолепное созвучие, истинно царская комбинация.

– Почему царская? – улыбнулась Ася. – Просто очень русская, такая же, как Аленушка и Иванушка.

– Ну, не совсем так и не совсем русская. Хотя, дорогие мои, когда смотришь на вас, приходят на ум абсолютно другие имена, которыми называют влюбленных всего мира, – хитро прищурился Николя, заметив, как смотрят друг на друга ребята. – Вы так похожи на юных Ромео и Джульетту.

Нотариус усмехнулся: