Любовь между жизнью и смертью - Виктория Михайловна Верченко

волос обратно в карман. Она закрыла глаза, не в силах смотреть на счастливых вокруг людей.

– Конорс, да с тобой с ума сойти можно… – с истеричными нотками прохмыкала Эмма, вздыхая.

– А что терять? Я уже. Коли любишь меня, значит моё не совсем здравомыслие тебя не напугает, – дёрнула уголком губ девушка.

– Так это да, Конорс? Ты даёшь мне шанс залечить твоё «не совсем здравомыслие» или будешь и дальше сходить с катушек в одиночестве?

– Да.

Девушки замолчали. Элис почувствовала, как Эмма положила подбородок той на плечо. И только через несколько минут молчание прервалось…

– Эмма, ты мне правда поверила или просто считаешь психом? – произнесла Элис, переведя взгляд на девушку.

– Правда поверила и считаю психом, – фыркнула в ответ она но тут же смягчилась, – конечно поверила. Как такое можно выдумать?

– Психолог сказала, что скорее всего, у меня психическое расстройство.

– Вполне возможно. Но я так не думаю.

Спустя минуту, совсем другим тоном, мягким, Эмма тихо спросила :

– Ты сильно его любила?

– Люблю. Я знаю, это не нормально любить того, кто умер, но я ведь даже не знаю, происходило ли это всё на самом деле или это просто в моей голове? И мы ведь над этим не властны, верно? Мы не выбираем, кого любить… тебе ли это не знать…?

Эмма ухмыльнулась.

– Слушай, Элис. Я конечно, не психолог и не врач вообще, но я вот что тебе скажу: не старайся помнить плохие вещи. Они сгубят тебя медленно и мучительно. Не надо. Старайся их забывать. Я знаю, что это очень тяжело, но ты пойми… а я знаю, ты поймёшь. Я знаю, что тебе говорили уже это, но я всё равно повторю. Живой человек не может жить, любя мёртвых. Он одной ногой уже в могиле, понимаешь? Нельзя любить мёртвых, надо любить живых, Элли. А ты жива…

Элис хотелось оттолкнуть Эмму, но руки онемели. Она была тоже абсолютно права. Элис грустно улыбнулась.

– Хотелось бы мне быть мёртвой… да только я не могу. Мне нельзя. Я обещала ему жить. И я буду жить ради этого обещания…

– Опять ты всё неправильно поняла, Конорс. Опять всё воспринимаешь по-своему, – тяжко вздохнула Эмма, крепче смыкая руки на животе подруги…

ГЛАВА 17. Спустя…

Элис, сломя голову, бежала по школьному коридору, размахивая листом бумаги, крепко сжатым пальцами. Улыбка растянулась до ушей, дыхание сбилось. Проходящие мимо ученики и учителя недовольно покачивали головами, но как только девушка оказывалась к ним спиной, улыбались. Вся школа радовалась, что у Элис был повод так широко улыбаться.

Наконец, около женской уборной мелькнула чёрная, как смоль макушка и ярко-жёлтая блузка. Элис подбежала к девушке и напрыгнула на неё со спины, обхватывая руками.

– Конорс, ты больная? У меня и так спина болит после физкультуры! С чего вдруг такая бурная радость и энергия в твоём убитом лекарствами организме? – возмутилась со смешком в голосе Эмма, спихивая с себя девушку.

Эмма развернулась, приподняв бровь. Элис притянула её к себе и чмокнула в губы, вручив ей листок.

– У тебя же сегодня экзамен был… – протянула Эмма, опуская глаза на лист.

Элис застыла, с замиранием сердца наблюдая за выражением лица девушки.

– Глазам не верю, Конорс… у тебя «B»!? С твоими то приключениями…! У меня по последнему экзамену чуть «F» не вышла! Господи, я так горжусь тобой! – удивлённо распахнув глаза, воскликнула Эмма, налетая с объятьями на девушку.

– Я иду в одиннадцатый! Я не останусь на второй год! – ещё громче заверещала Элис, и девушки радостно запищали, – а ты тоже проходишь?

Эмма с улыбкой кивнула. Элис снова её обняла, поцеловав.

– И… снято! – прогромогласил за спинами девушек голос, и обе обернулись.

Улыбающийся блондин держал в руках телефон, а за ним ещё человек шесть.

– Роджер, лучше занятия ты не нашёл? Никакого личного пространства в этой школе! – обратилась к парню Эмма, упирая руки в бока.

– Зато, теперь у нас в школе официально появилась восьмая сладкая парочка! Я веду школьный журнал, ты же знаешь. Все должны быть в курсе всех дел, – пожал плечами он, убрав в карман телефон.

– Хорошо. Тогда с тебя пять долларов, – довольно улыбнулась Эмма, складывая руки на груди.

– За что это? – не понял блондин, приподнимая брови.

Эмма закатила глаза :

– За годный материал годная плата, Родж.

Парень нахмурился и махнул рукой, уходя в толпу учеников.

– Уже и так вся школа знает… – буркнула Элис, приобнимая девушку.

– Не ворчи, пускай знают и завидуют, – фыркнула Эмма, направляясь к лестнице и увлекая её за собой.

* * *

– Элис, куда ты собралась? Даже не пообедала! – нахмурилась бабушка Сью, держа в руках корзину с вещами для стирки.

Элис стала одевать на Валли поводок и, не поднимая глаз, ответила :

– Ба, я вовсе не голодна, это первое. Второе, я иду гулять с Валли и Эммой.

– И что? Это не отменяет тот факт, что ты уходишь с пустым желудком, – возразила недовольно бабушка, смотря на внучку.

Элис с улыбкой закатила глаза :

– Бабуль, мы можем зайти куда нибудь поесть по пути. Я не голодная и вообще чувствую себя прекрасно!

Женщина промолчала и ушла в ванную, что-то бубня себе под нос.

Элис выбежала на улицу и тут же увидела Эмму, как всегда одетую с иголочки, а на носу с солнцезащитными очками. Валли первым побежал рысцой к ней, а за ним спешила хозяйка.

– Привет, – произнесла она, крепко обняв девушку.

– Ну наконец то, я уже думала, что ты заблудилась в собственном доме! Почему так долго собиралась? – с улыбкой выпалила Эмма вместо приветствия.

– В отличие от тебя, мне нужно принимать до сих пор сердечные препараты, один из которых я забыла принять, а это не препарат, а аппарат, который должен работать двадцать минут! Ещё мне нужно найти Валли, прицепить к нему поводок…

– Ой, прям сама занятость. Пошли, я нам столик уже забронировала в моей любимой кафешке, – прервала со смешком Эмма, беря её за руку.

Элис грустно плелась за девушкой, всё время наблюдая за Валли. Пёс чувствовал себя отлично, но она всё равно беспокоилась за него. Девять лет скоро…

– Эй, что опять грустишь? Я вышла погулять с весёлой девушкой, а не с сосудом, полным слёз. Что случилось? – Эмма остановилась, посмотрев ей в глаза.

– Прости. Просто, на выходных я сводила Валли к ветеринару. Доктор сказал, что ему уже не так много осталось. Чувствует Валли себя хорошо, но он стал гораздо больше и быстрее