Уровень атаки - Игорь Огай

Павел сделал глубокий вдох и снял, наконец, ногу с тормоза.

— Ладно. Черт с ними. Пусть хоть все сгорят синим пламенем, девчонку только жалко… Выходит, ей было все равно, как погибнуть, и она выбрала возможность совместить это с местью…

— Выходит, что так.

— Она даже убить себя не смогла быстро — умирала, наверное, полчаса, и даже не пикнула.

— Может быть, и пикнула, — проговорил гиперборей. — Она могла даже кричать от боли, но я думаю, если сделать анализ твоей крови, в ней обнаружатся остатки какого-нибудь национального наркотика. Скорее всего, ты был не в состоянии помочь ей.

— Ясно, — процедил Павел. — Ладно, давай о насущном. Смехова ты все-таки найди. Во-первых, как ни крути — он свидетель, значит, поможет мне снять обвинение. А во-вторых… Тебе разве не интересно, как к нему попал артефакт смарров?

Градобор молчал долго, секунд пять. Потом медленно проговорил:

— Я снова согласен с тобой. Мне очень интересно, как артефакт смарров попал к подданному империи Инка. Я поищу Смехова. А что собираешься делать ты?

— Кажется, у меня назревает разговор с главой посольства империи.

— Ты сможешь назначить ему встречу?

— Нет. Но я знаю, кто сможет.

— Хорошо. После твоей беседы с Акарханаканом мы обсудим дальнейшие шаги. Я надеюсь, ты будешь достаточно осторожен?

Ответить Павел не успел — гиперборей отключился.

Осторожен? Да черта с два! Акар наверняка знал об участи Анны, поручая шефу избавить девчонку от КПЗ. Знал и беспокоился лишь о том, чтобы овечка успела вернуться к закланию! Не нам их судить? Возможно. Но тогда хотя бы пусть не играют в праведный гнев! Жертвоприношение состоялось, так будьте довольны!

Павел отбросил телефон, так и не набрав номер Филиппыча, и принялся изучать указатели над дорогой в поисках разворота к фабрике…

4

Дежурную смену на проходной Ассамблеи сегодня составляли атлант и гиперборей. К лучшему — от инка можно было бы ждать не вполне адекватной реакции на появление в здании объявленного вне закона землянина.

Атлант скользнул взглядом по вошедшему и, не изменяя выражения лица, поднялся навстречу. В опущенной руке его змеился голубыми молниями орихалковый стик.

— Головин, стой! — приказал он спокойно. Гиперборей при этих словах удивленно поднял глаза от свежего номера «Плейбоя», но, увидев Павла, тоже встал и сделал шаг в сторону от атланта, отодвинув рукой полу пиджака. На поясе блеснул набор сюрикенов, показалась рукоятка короткого клинка, подвешенного за спиной острием вверх.

Павел с усмешкой покосился на собственный портрет у дверей. Не подчиниться в таком раскладе не было никаких шансов. Он сделал последний шаг через установленную зачем-то на прошлой неделе арку металлодетектора и действительно остановился, разведя руки в стороны.

— Оружие под курткой, — уточнил он. — Справа — «гюрза», слева — лучемет.

По стику в руке атланта сбежало вниз несколько голубых колечек, и на боках у Павла кожу свело мгновенной электрической судорогой.

— Он прав, — выговорил атлант. — Больше у него ничего нет.

Гиперборей кивнул, приблизился к землянину и извлек на свет оружие.

— Не убирай далеко, — проговорил Павел. — Они мне еще пригодятся.

— Ты уверен в себе, Головин, — атлант с одобрением улыбнулся. — Зачем ты пришел?

— Мне нужно поговорить с Акарханаканом.

— Не больше и не меньше, — теперь улыбнулся и гиперборей.

— Именно так. И после этого разговора ты вернешь мне оружие.

Атлант покосился на напарника.

— Вызвать сюда?

— У нас нет полномочий.

— Ему они не нужны, — Атлант кивнул в сторону Павла.

— У нас другие инструкции, — гиперборей был непробиваем.

— Хорошо, — согласился атлант. — По инструкции мы должны уведомить Земной отдел, коменданта здания и заинтересованную сторону. То есть — инков.

Против этого гиперборей не возражал, но все же уточнил:

— А этого — в карцер.

По-видимому, это тоже соответствовало инструкции — атлант лишь кивнул соглашаясь. Павел всегда считал, что дверь прямо за стойкой приемки ведет куда-то в подсобное помещение для охраны. В принципе, так оно и оказалось: едва ли кто-нибудь, кроме охраны, мог им пользоваться, но вместо дивана, телевизора и кофейного автомата здесь были только четыре голые бетонные стены и вторая внутренняя дверь из железной решетки.

Уже почти войдя в каменный мешок, Павел услышал изумленный женский вздох за спиной и обернулся. Индианка, должно быть, только что вышла из лифта и остановилась у автоматических турникетов, ошеломленно глядя ему вслед.

— Черт возьми… — Павел сбился с шага и немедленно получил толчок в спину. Нет, конечно, у нее теперь другая одежда и другая прическа… Но ведь это даже не маскировка! Ее просто невозможно не узнать!

Обе двери, и решетчатая, и пластиковая, уже закрылись за ним, а Павел все еще стоял, глядя в ту точку пространства, где встретил знакомый взгляд… Кажется, он правильно сделал, что приехал для разговора лично. Господину Акарханакану — полномочному послу империи Инка в Ассамблее Миров — придется многое рассказать.

Посол отреагировал на звонок с проходной удивительно оперативно, он спустился в карцер уже через пять минут. Особу сопровождали два человека свиты: кто такие — не угадаешь. Взгляд зацепился за знак Золотого Солнца и ритуальный кинжал на поясе одного из них. Жрец? Вполне возможно. Павел непроизвольно хрустнул костяшками пальцев, но тут же одернул себя. Если жрец — инка, он вполне мог не иметь никакого отношения к кровавому культу ацтеков.

Посол остановился и, дождавшись, пока помощники церемониально займут места по правую и левую руку от него, произнес:

— Павел Головин, житель ствола вероятностей, работник Земного отдела. Это ты?

Павел усмехнулся.

— Сегодня что-то очень часто склоняют мое имя и фамилию.

— Я задал вопрос, — лицо посла осталось каменным. — Ты обязан свидетельствовать, все твои ответы фиксируются. Отказы от свидетельства фиксируются также.

— Ну что ж, тем лучше, — проговорил Павел. — Только имейте в виду, что фиксируются и ваши свидетельства…

— Ни слова больше! — внешняя пластиковая дверь открылась почти бесшумно, и, если бы не реплика шефа, его присутствие оказалось бы замеченным не сразу. — Ни слова больше без нашего участия, — уточнил он, и Филиппыч тоже шагнул через порог. Кинул взгляд на индейцев, потом на Павла и быстро, пока никто не заметил, покрутил пальцем у виска. Павел лишь подмигнул в ответ.

Посол осмотрел землян по очереди.

— Империя Инка была против предоставления дополнительных полномочий аборигенам ствола, — уведомил он.

— Я знаю, — шеф язвительно улыбнулся. — Рад, что атланты и гипербореи с вами не согласились.

Инка едва наметил поклон в сторону Потапова, обмен шпильками состоялся и был оценен по достоинству. Теперь предстояло скрестить шпаги.

— Итак, — вернулся посол к начатому, — я задал вопрос и по-прежнему жду на него ответа.

— Да, — сказал Павал.

— Что: «да»? — нахмурился шеф.

— Мой ответ на его вопрос — да.

— Хорошо, — посол кивнул. — Ты знаешь, какие обвинения выдвигаются против тебя?

— Догадываюсь.

— А какое наказание за этим последует?

— Этот вопрос находится в компетенции трибунала, — вставил Потапов.

Посол едва заметно улыбнулся.

— Разумеется. И я обещаю, что он будет решен быстро и справедливо. Итак: зачем ты пришел сюда, Павел Головин, зная о своей участи?

— Я хочу, чтобы вы отказались от своих обвинений.

Акарханакан склонил голову набок и невольно повторил слова атланта-охранника:

— Ты уверен в себе. Что дает тебе такую уверенность?

Никакого желания сохранять дипломатичность у Павла уже не осталось. Он шагнул вперед и, понизив голос, произнес:

— Тебе известно это не хуже меня. Хочешь, чтобы я объявил при всех?

— Полагаю, ты не скажешь ничего нового. Но я готов это выслушать.

— Ты знал, что Анна при рождении была выбрана для жертвоприношения. Она должна была умереть сегодня в любом случае, однако сожжению заживо предпочла самоубийство во имя мести.

Кажется, новостью сказанное Павлом стало только для шефа и Филиппыча — инки не проявили никакой реакции на услышанное.

— Мести кому? — произнес спокойно Акарханакан.

— Лично мне. Убитый мною месяц назад инка был ее женихом. Полагаю, тебе и это было известно.

— Это так, — посол медленно кивнул.

Шеф откашлялся и весомо произнес:

— Я склонен рассматривать сокрытие подобной информации как провокацию с целью незаконного преследования одного из моих сотрудников.

— Как угодно, — инка даже не посмотрел в его сторону. — Эта информация не имеет отношения к обвинению.