Уровень атаки - Игорь Огай

Павел коротко поклонился.

— Не Андрей, Тамара. Я уверен — ты знаешь, как меня зовут на самом деле.

Та потерянно кивнула.

— Павел…

— Правильно. Позвольте полюбопытствовать, — он перевел взгляд на бухгалтершу, — дочка учится в театральном?

— Да. На последнем курсе, горе мое!

— Ну почему же сразу — горе? За вчерашний спектакль можно смело поставить четыре с плюсом. Только вот на последнем курсе, Тамара, уже нужно научиться выбирать — перед кем играть и от кого принимать оплату.

— Да вы что?! — Девушка возмутилась вполне искренне. — Никто нам ничего не платил! Это все Анька! Она сказала, что ей нужно обратить на себя внимание одного человека… То есть — ваше. Ну, мы с Аликом и придумали…

Павел нахмурился. Несуразицы множились на глазах, но при этом, как ни странно, хорошо складывались одна с другой. Дилетантское исполнение завершающего этапа провокации логично связывалось с такой же дилетантской подготовкой к нему… Если только это не двойная комбинация для увода со следа.

— Анна… — произнес он задумчиво. — Когда вы с ней познакомились?

— Около месяца назад.

— Как это произошло?

Возможно, Тома и собиралась ответить, но тут неожиданно пришла в себя бухгалтерша.

— Позвольте, Павел, а вы все-таки откуда? Вы же с фабрики, если я правильно расслышала? Тогда на каком основании вы устраиваете допрос моей дочери?!

Он очень постарался, чтобы улыбка выглядела по-отечески мягкой.

— Это еще не допрос, Тамара Фоминична. Пока вопросы задаю я, у вашей дочери сохраняются шансы с минимальными потерями выпутаться из истории, в которую она угодила исключительно по молодости и глупости. Если же я уйду ни с чем — придут другие, и вот тогда у Томы появятся настоящие проблемы. Уж вы-то должны меня понять…

Последняя фраза, сказанная нарочито доверительным тоном, стерла скептическое выражение с лица Тамары Фоминичны — слишком хорошо она гармонировала с мнением бухгалтерши о не вполне законной деятельности фабрики.

— Тома, ответь человеку, — распорядилась обеспокоенная мать, но теперь взбеленилась дочь:

— Да чего я буду отвечать?! Пусть у Аньки спрашивает — они вчера вместе уехали…

— Анна мертва, — тяжело обронил Павел. Мать и дочь ахнули в унисон. — Она погибла в результате вашей с Аликом «самодеятельности».

— Что? — Тома неуверенно улыбнулась, будто в ожидании конца неудачной шутки, а потом понимание медленно проступило на ее лице выражением страха и отчаяния. — Вы… ее… — голос сорвался, на глаза навернулись слезы.

— Нет, — отрезал Павел. — Не я.

— А кто?

— Пока я не знаю. Но помочь мне это выяснить в твоих интересах, Тома, потому что ты вместе с Аликом тоже под ударом. Кто-то очень постарался замарать меня смертью Анны и теперь, вполне возможно, захочет пройтись по свидетелям.

Скорее всего это была неправда — ассамблейщики с большой опаской шли на прямое вмешательство в дела людей, тем более такое радикальное. Но Павлу нужно было расшевелить эту семейку, и побыстрее.

— Алик… — прошептала студентка, как зачарованная. — Надо позвонить!..

— В милицию! — закончила за нее мать и сделала движение к двери в коридор, но тут же остановилась, вопросительно глядя на Павла.

— Правильно, — тот кивнул. — В милиции вас поднимут на смех. Для них этого убийства не существует.

— Но что же тогда делать?

— Сначала рассказать мне все. А там посмотрим…

— Да почему вам-то?! Кто вы такой, в конце концов?!

— Для вас — я тот человек, который способен разрулить ситуацию. Поэтому я еще раз спрашиваю: кто, кроме вас, участвовал в организации «спектакля»? Понимаю, что денег вы ни от кого не брали, но, может быть, при тебе Анна встречалась с кем-нибудь? Может, говорила по телефону?

— Ну… Мы много с кем встречались и говорили…

— Это были ее друзья? Ты заметила что-нибудь необычное: экстравагантность в одежде, может быть, акцент?

— Да нет, это с нашего курса ребята были… Из ее друзей я только Алика знаю, но он совершенно обычный. Почему у него должен быть какой-то акцент?

Павел пожал плечами.

— Может, и не должен быть. Значит, с Аликом ты, до знакомства с Анной, не встречалась?

— Ну да, это она нас и подружила.

Павел с удовлетворением кивнул. Все оказалось не столь абсурдно, как виделось поначалу: во всяком случае, от инков в авантюре участвовала не только Анна. Но какая маскировка! Комбинация наконец начала походить на работу профи.

— Послушайте, его надо предупредить! Он же ничего не знает! — В голосе студентки снова прорезались нотки отчаяния, и Павел сделал вполне однозначный вывод. Впрочем, чувства девчонки он щадить не собирался — в следующий раз будет осмотрительнее в выборе кавалера.

— Боюсь, что знает, — заявил Павел и вздохнул. Неизвестный Алик вполне мог оказаться завершающим звеном операции, нанесшим предательский для Анны удар. — Тебе известно, где он живет?

— Н-нет…

— А его фамилия?

— Смехов. Но… Почему вы думаете, что он… — Тома смолкла, и ее мокрые от слез глаза наполнились страхом.

— Не встречайся с ним больше, — посоветовал Павел и взглянул на бухгалтершу. — На вашем месте я бы увез дочку из города на недельку-другую. Просто на всякий случай.

— Но у нее… И у меня… — Тамара Фоминична развела руками.

— Как угодно, дело ваше. А я не смею больше отнимать время…

Он поднялся, молча проследовал в коридор.

— Подождите! — бухгалтерша опомнилась, заспешила следом. — Что вы собираетесь делать? Вы говорили, что способны разрулить ситуацию, может быть, вам требуется помощь?

— Какая? — Павел даже улыбнулся, попробовав представить себе Тамару Фоминичну в качестве помощницы, но он недооценил бухгалтершу.

— Например — финансовая, — женщина схватил сумочку с вешалки и, не решившись ее открыть, прижала к груди. — Поверьте, Тома ведь ничего плохого не хотела, я ее знаю!

— Мама! — предмет обсуждения тоже высунулся в коридор.

— Помолчи! Она ведь только подруге помочь… Откуда же она знала…

— Тамара Фоминична, я понял, — спокойно выговорил Павел. — В деньгах я пока не стеснен, спасибо. Как только инцидент будет исчерпан, я сообщу вам, что опасность миновала.

Завершая эту фразу, он повернул ручку входной двери и даже приоткрыл створку…

— Алик? — произнесла вдруг Тома. — А ты как здесь?..

Павел резко обернулся. Молодой человек за порогом меньше всего ожидал застать здесь своего вчерашнего «клиента» и потому бросился бежать далеко не сразу. Мгновение промедления стоило ему нескольких шагов форы, и Павел не был намерен упускать это преимущество.

Квартирная дверь с размаху ударилась ручкой в стену. Под ноги, загремев, попался детский велосипед, но тесный коридор уже кончился. Промелькнула лестничная площадка, потом оба пролета вниз… В дверях подъезда беглец вынужден был потерять еще одно мгновение — створку удерживала мощная пружина. Сильный толчок в спину заставил Алика раскрыть дверь собственной головой, от чего старое деревянное полотно громко треснуло. Однако беглец оказался на удивление легким — полностью погасить об него инерцию Павел не сумел. Какая-то резвая бабушка отскочила в сторону, когда оба они кубарем катились со ступеней крыльца, но, в отличие от оппонента, Павел продолжал контролировать ситуацию. В результате двойного переворота преследуемый оказался снизу с заломленной назад правой рукой и разбитым об асфальт носом.

Павел перевел дух. Короткий, но энергичный рывок все же сбил дыхание.

— Ну, — спросил он, оглядывая улицу. — Угомонился?

Свидетелей было не так уж много, но самые любопытные из них уже останавливались поодаль, чтобы получше разглядеть сцену.

— Поднимайся спокойно, — предупредил Павел и ослабил хватку.

— Ну что носитесь, ироды?! — раздался над ухом скрипучий голос. — Чуть-чуть с ног не сбили!..

— Извините, мамаша, — Павел оглянулся, — мы нечаянно…

Это было ошибкой. Алик изловчился и сунул свободную руку в карман штанов.

— Убийца! — прошипел он. — Ты заплатишь за ее смерть!..

— Смотрите, какой пафос… — усмехнулся Павел, но шутить было уже некогда. Бесцветный кристалл в ладони беглеца налился алым светом, и воздух вокруг сгустился до состояния горячего стекла, стал вязким и тягучим, так что теперь в нем застревали даже слова… Старушка что-то медленно шамкала, и голос ее слился в одну дребезжащую ноту. Кошка, шмыгнувшая под соседний автомобиль, почти зависла в воздухе, медленно перебирая лапами…

Это была, конечно, не «пауза», иначе Павел вовсе не заметил бы ее действия. Он не заметил бы, что Алик беспрепятственно и даже осторожно освободил руку из захвата, потом выскользнул из-под своего преследователя и спокойно поднялся на ноги. Двигаться все-таки было можно, но даже простой поворот головы вслед беглецу дался с огромным трудом.