Ярость мщения - Дэвид Герролд

– Ну, в биологическом смысле – да.

– Но не в смысле разума?

– Это провокационный вопрос, Джейсон, разве нет? Он улыбнулся и похлопал меня по плечу.

– Ну, так как?

– Джейсон, вы же знаете, что подобные разговоры меня злят. Всякий раз, когда вы настаиваете, что мой разум – это компьютерная программа., я просто схожу с ума.

– Неверно. Не ты сходишь с ума – твой ум. Не путай, Джим. Ты – не твой разум. Ты – только место, где он пребывает. А твое так называемое сумасшествие – один из способов уберечь уши от неприятных известий. Это запрограммировали реакция, Джим. Твой разум – компьютерная программа, которая любит это отрицать. Весьма настырно, но не очень успешно. Единственная разница между тобой и насекомым сводится к тому, что оно недостаточно сложная машина, чтобы иметь некоторый выбор в своих программах. Ты – машина самопрограммирующаяся. А насекомое – нет. Но ты должен знать, что ты такое, прежде чем стать этим.

Мы снова возобновили прогулку. Покуда я еще не понимал, куда его заведут эти умозаключения.

– Подумай, Джим: все, что знает человек, является продуктом его яичного опыта. Человеческий механизм знает О себе только то, что способен обнаружить. Мы не можем знать того, чего знать не можем. Ты прослеживаешь мысль?

– Очень смутно.

– Хорошо, давай попробуем по-другому. Допустим, ты хочешь знать, что находится за холмом, но подняться на него и посмотреть не можешь. Как ты поступишь?

– М-м, не знаю. Посмотрю на карту…

– У тебя нет карты. Ты как раз ее составляешь. Поэтому тебе надо знать, что по другую сторону холма. Что ты сделаешь?

– Постараюсь это вычислить…

– Ты гадаешь. Экстраполяция – это еще один путь что-нибудь выдумать. С таким же успехом ты можешь написать на космосе: «Здесь живут Драконы»3. Тебе известно, что люди так и поступают, когда не знают чего-то: они выдумывают что-либо взамен. А что сделает ответственный человек, когда он чего-то не знает?

– Спросит. У того, кто знает.

– Правильно. Ты понимаешь, что это удобный выход. Мы можем знать только то, что знают люди. А это означает, что все наши боги – людские боги. Они – отражение нас самих. Бог на этом свете – зеркало наших пороков.

Хторранам известны вещи, которых нам знать не дано. Мы находимся в плену собственной физиологии. Мы – приматы. И всегда ими будем. Все, что мы можем знать, сводится к понятиям обезьяны. Нам никогда не вырваться из этой ловушки – мы навечно останемся приматами. Но можно выглянуть из своей обезьяньей клетки, если воспользоваться возможностью, которую представляют собой хторране. Они знают, как выглядит мир по ту сторону холма. И могут поделиться знанием с нами.

Ты понимаешь? Они несут нам новых богов – новые зеркала. Для нас это шанс подняться над своей человечностью, вырваться за пределы возможностей нашего биологического аппарата и, наконец, обнаружить вещи, которых мы бы сами никогда не узнали. Новые боги могут стать нашими учителями, Джим. Мне виделись на Откровениях вещи, которые я не могу описать, потому что в нашем языке нет таких слов. У нас нет таких понятий, парадигм, моделей. Мы даже приблизительно не представляем себе общей картины, чтобы в ее рамках создать необходимые парадигмы, модели и понятия.

У меня есть опыт, которым я пока ни с кем не могу поделиться, потому что на Земле нет никого, кто мог бы получить мое послание. Ты даже не представляешь, какое при этом испытываешь одиночество. – Он на ходу притянул меня к себе. – Здесь я хочу поделиться своим видением. С каждым Откровением Племя прогрессирует. Джим, ты знаешь, что такое на самом деле Бог?

Я покачал головой: – Мне всегда казалось, что Бог непостижим.

– В определенном смысле – конечно. Но вот тебе простое определение: Бог – это все, что является источником могущества. До червей, до эпидемий люди использовали в качестве богов деньги, секс, собственность.

Это их устраивало. Мы же нашли новый источник силы в хторранах и новую область идентификации человека как одушевленной машины. Законно это или незаконно, правильно или нет, не имеет никакого значения. Важно, что это приносит результаты! Работает. Это видно по лицам членов Племени. Степень пробуждения у многих уже гораздо выше, чем была у меня, когда я впервые допустил в свою жизнь Орри. Знаешь, каково его полное имя? – Нет.

– Уроборос. – Деландро ждал моей реакции. Мне было известно это слово.

– Червь, пожирающий свой хвост.

– А ты образован, Джим. Я удивлен.

– Мой отец – мастер компьютерных игр. Он создал игру «Уроборос». Я помогал ему. Уроборос – великий червь мира. Он символизирует извечный круговорот смерти и возрождения. Хорошее имя для Бога, – согласился я.

Джейсон задумчиво покачал головой.

– Это человеческое имя. Со временем, Джим, нам придется отказаться от человеческих имен, человеческого языка и человеческой личности.

– И заменить их?..

– Если бы я знал чем, мы бы этим уже давно занимались, – сказал Джейсон.

Некоторое время мы шли молча. Потом я додумался.

– Орри отличается от Фальстафа и Орсона, – сказал я. – Но в действительности он отличается от всех червей – хторран. Почему это, Джейсон? Что делает Орри особенным?

– Орри не особенный, – усмехнулся Джейсон. – Он другой, и в этом разница. Истинная причина в том, что он действительно первый среди других. Он – первый хторранин, выросший среди людей. Он – связующее звено. Или можно сказать по-иному: мы – первые люди, воспитанные новыми богами, и мы – связующее звено. Ты – тоже. Каждая из сторон – лишь половина целого, и главное в том, что связь осуществляется здесь. Два других – Фальстаф и Орсон – были дикими. Их привел Орри.

– Но они больше его. Не понимаю, как…

– Размер не имеет никакого значения, Джим. Хторране не те существа, чтобы грубая сила определяла первенство. – Джейсон потянул меня за руку. – Пойдем со мной, Джим, я покажу тебе кое-что. Орри строит семью. После семьи приходит черед племени. Потом – нации. Но все начинается с семьи. – Мы пошли в ту часть лагеря, куда раньше меня не пускал Фальстаф. – Орри не может построить семью с Фальстафом или Орсоном. Они старше его, и объединение не произойдет. Он не будет главой. К тому же сейчас все они самцы.

– Что?! Что вы имеете в виду под «сейчас»? Откуда это известно?

– Мне сказал Орри. Я не знаю, что это значит. Он пока недостаточно владеет языком, чтобы объяснять термины. Но со временем мы разберемся.

Мы спустились в небольшую ложбину. Здесь стоял выгоревший дом с заброшенным бассейном, который с одной стороны был заполнен мусором.

– Наша маскировка, – пояснил Деландро.

Он подвел меня к краю бассейна и издал щебечущий звук. К нам подполз Орри, заглянул в бассейн и сказал: – Чтрррппп!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});