Че Гевара, который хотел перемен - Збигнев Войцеховский

Сожжение книг нацистами было публичным и театрализованным, это была открытая попытка побудить массы к бесчинству. Йозеф Геббельс и «коричневорубашечники» публично высмеивали фамилии авторов (Эйнштейн, Фрейд, Уэллс) и содержание книг, которые они предавали огню. Мотивы Че Гевары были иными, и они не имели ничего общего с театрализованным зрелищем, устроенным нацистами. Че хотел, чтобы сожжение книг состоялось без свидетелей. Ну а меньше всего Че Гевара и Кастро хотели, чтобы содержимое библиотеки Сальвадора Диаса-Версона стало достоянием общественности.

Диас-Версон, известный кубинский журналист, филолог и в прошлом государственный чиновник, был президентом Кубинской антикоммунистической лиги – частной исследовательской организации. С середины тридцатых годов – часто называемых исследователями «красным десятилетием» – деятельность Лиги была посвящена изучению коммунизма. В ходе расследований Диас-Версон и другие сотрудники организации составили полные списки членов Коммунистической партии и агентов (как тайных, так и имеющих партбилет) и членов разрозненных коммунистических групп. К 1959 году они собрали информацию о двухстах пятидесяти тысячах латиноамериканских коммунистов, агентов и сообщников.

В течение Второй мировой войны Лига расследовала действия нацистов в Латинской Америке (напомним, нацисты и коммунисты с сентября 1939 по июнь 1941 года были союзниками). В начале войны Флоридский пролив кишел немецкими подводными лодками, громившими флот союзников. Нацистами было потоплено четыре кубинских торговых судна. Сальвадор Диас-Версон и его люди рассекретили группировку нацистских агентов, которые передавали данные о расписании движения судов руководству рейха.

Нацистские агенты были окружены. В качестве наказания была применена смертная казнь, отмененная на Кубе еще в 1933 году. В ходе работы Диас-Версон часто советовался с Джоном Эдвардом Гувером, который впоследствии стал его другом. Дружба и профессиональные отношения начались во время борьбы против нацистов и продолжались впоследствии. Глава ФБР начал получать ежемесячные отчеты от Антикоммунистической лиги.

Книги и документы Диаса-Версона, включая недавно опубликованный «Красный царизм», три тысячи копий которого были сожжены напротив его офиса, представляли собой бо́льшую угрозу планам Кастро и Че касательно Кубы, чем работы Эйнштейна, Фрейда и Г. Уэллса интересам Гитлера и Геббельса, связанным с Германией. Коммунистические контакты и связи братьев Кастро и Че были документально подтверждены Диасом-Версоном, что привело к необходимости срочно разобраться с этим делом.

«Я никогда не был коммунистом, – процитировала заявление Эрнесто Гевары, данное во время интервью 4 января 1959 года, газета «Нью-Йорк таймс». – Мне больно, когда меня называют коммунистом!»

В то время они неустанно повторяли, что «Кастро сам является ярым антикоммунистом». (Ни единой строчки с извинениями или «Ой! Мы ошиблись» также не появилось в «Нью-Йорк таймс». Почти пятьдесят лет Куба живет в условиях жестокого коммунистического режима, а газета так и не признала свою оплошность). «Че Гевара никогда не скрывал своих убеждений», – подчеркивает его библиограф Джон Ли Андерсон.

«Гевара всегда честно высказывался о целях революции Кастро. Я никогда не слышал, чтобы кто-то, даже среди его заклятых врагов, обвинял Гевару в измене своей вере в марксистскую революцию». Тогда этот просвещенный и всемирно известный биограф Че может ознакомиться с выпуском «Нью-Йорк таймс» от 4 января 1959 года, тем самым изданием, для которого писал Андерсон.

«Ни разу Че не предавал свои основные принципы», – писал Ариэль Дорфман в журнале «Тайм».

«Жизнь Че убедительно показывает, что он не был лицемером», – утверждает Кристофер Хитченс в журнале «Нью-Йорк ревью оф букс».

Профессор Дорфман и Хитченс могут сами заглянуть в этот выпуск «Нью-Йорк таймс».

В начале 1959 года работа Диаса-Версона разоблачила вероломство Кастро и Че. Когда обеспокоенный американский посол на Кубе в конце 1958 года Эрл Т. Смит спросил главу ЦРУ в Гаване Джима Ноуэла, является ли Че Гевара коммунистом, Ноуэл быстро и уверенно ответил: «Не волнуйтесь. Мы подчистили группировку Кастро в Сьерре. У Кастро нет никаких связей с коммунистами».

В то время главным сотрудником по политическим вопросам в американском посольстве был Джон Топпинг, которого главный инспектор ЦРУ Лиман Киркпатрик называл «очень способным». Топпинг иронично рассмеялся в ответ на неприличный вопрос посла Смита (республиканца, вмешивающегося в дела Госдепартамента) и искренне поддержал своего надежного коллегу Джима Ноуэла.

Глава ЦРУ в Вашингтоне Фрэнк Бендер, известный как «эксперт» управления по Латинской Америке, также заблуждался на этот счет.

«Кастро – ярый противник коммунизма», – провозгласил он после увлеченного разговора с Фиделем во время его визита в США в апреле 1959 года. Бендер был настолько впечатлен, что решил установить информационный обмен между ЦРУ и правительством Кастро и Че в знак сотрудничества в единой борьбе против распространения коммунизма на всем полушарии. У ЦРУ при Джордже Тенете было много неприятных инцидентов в прошлом.

Уже перед прибытием в Гавану товарищи Че по Кубинской коммунистической партии успели проинформировать его о кропотливой работе Диаса-Версона. Поэтому спустя неделю после приезда в Гавану Че Гевара отправил вооруженную банду прямо из своей штаб-квартиры в Ла-Кабанье в офис и библиотеку Диаса-Версона. У двери стоял друг Сальвадора по имени Висент Бланко, который отказался пропустить их. Люди Че избили Бланко прикладами от винтовок чуть ли не до состояния комы, связали, вставили ему кляп, затем снесли дверь и ворвались в офис. Они срывали картины, ломали на куски мебель, пока не вынесли все книги и документы Диаса-Версона. Че – интеллектуал, выросший на работах Сартра, самый совершенный представитель человеческой расы – разрушил собственность Диаса-Версона и приказал своим людям избить его коллег. Он также приговорил Сальвадора Диаса-Версона к расстрелу за то, что тот публиковал правду.

К счастью, в работу с документами, касающимися революции, был вовлечен друг Диаса-Версона, о чем Гевара не подозревал. Он увидел обвинения и приговор о смертной казни по дороге к «государственному прокурору» в Ла-Кабанье и тайно предупредил своего друга. Учитывая скорость и эффективность «революционной справедливости» Че и его любовь к «педагогике расстрельной стены», в ту же ночь Сальвадор Диас-Версон спрятался в багажнике машины своего друга, на которой его отвезли в порт. Там он инкогнито сел на паром, следовавший из Гаваны в Майами, не предупредив об этом даже свою семью.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});