Мы все умрём. Но это не точно (СИ) - Aris me

Драко одним коротким движением руки выхватил булку.

— Эй, это моё! — ахнула Гермиона.

— Уже нет, — отрезал он.

— Иди и купи себе сам!

— Иди и купи себе ещё, — Драко ловко уклонился от её попытки выхватить бутерброд. — Я Никогда. Больше туда не вернусь, — он вложил в интонацию максимальный холод.

— Ну и пожалуйста, — она надулась, как ребёнок, и повернулась к нему спиной.

Малфой вытащил кошелёк из кармана джинсов и положил на приборную панель.

— И возьми что-нибудь попить, но без такого количества сахара.

Грейнджер задержала дыхание. Драко на мгновение задумался, не выпихнуть ли её маленький круглый зад из машины ускорения ради, но Гермиона, словно прочитав его мысли, развернулась и зло на него посмотрела. Крылья носа гневно раздувались, брови нахмурила, левый край губы смешно закусила, кулаки сжала, а в глазах сверкали искорки Адского пламени.

Как страшно, Грейнджер. Боюсь-боюсь. Он демонстративно поднёс бутерброд ко рту и грозно откусил большой кусок. Получилось весьма неряшливо. Соус брызнул с обратной стороны, и жирная белая капля упала на брюки. Выглядело так, будто бы он кончил себе на штаны. Он мысленно простонал. Гермиона открыла рот, чтобы отпустить очередной гениальный комментарий, и передумала — настолько у Драко был предупреждающий взгляд. По крайней мере, он постарался вложить в зрачки всю свою ярость. Грейнджер что-то там подумала в своей кудрявой башке, сама себе кивнула, подхватила кошелёк и выскочила из машины.

Он мог поспорить, что опустошит весь. Женщины всегда так делали, когда злились на него. К счастью, у него с этим проблем не возникало, Драко спокойно тратил фамильный капитал, здраво рассудив, что деньги предков принадлежат всем Малфоям, а не только его отцу, а сквиб Сэм Мюли охотно за процент обналичивал и переводил ему галлеоны в магловскую валюту. Вот и пусть она займётся чем-нибудь. Ему жизненно необходимо было побыть одному.

***

Драко курил уже четвёртую сигарету, когда водительская дверь открылась, и на колени ему полетели бумажные пакеты с чем-то тёплым.

— Не кури в машине! Весь салон пропахнет, — тоном строгой мамочки оповестила Гермиона.

— Если б я не курил, то от этого клубничного запаха весь твой салон уже давно был бы заблёван.

Она выхватила из его рта сигарету и выкинула в открытое окно.

Он сорвал с зеркала бумажную розовую клубничку и запустил её следом.

Некоторое время они сверлили друг друга взглядами. Выражение её лица застыло маской праведного гнева: губы поджаты, щёки раскраснелись. Она всегда так легко краснела, и это выдавало с потрохами все её сильные эмоции. Никакой выдержки. Она б и дня не протянула среди Пожирателей. Драко представил её на собрании в мэноре, в чёрной пожирательской мантии, за общим столом среди таких же. По полу ползает Нагайна, иногда поднимая свою плоскую башку и замирая напротив кого-нибудь. Тёмный Лорд вышагивает сзади, хрипит и плюёт всем в спины: «Кто из вас, недоумки, допустил это? Бесполезные, никчемные…» А Пожиратели тихонечко сидят, лица, как каменные маски, глазки в стол. Даже Беллатриса умела замолчать в такие моменты и прикинуться топориком. Но не Грейнджер. Эта бы вспыхнула как спичка, встала из-за стола и высказала бы Лорду всё, что она думает. И даже когда Нагайна бы её доедала, она б высунула руку из пасти, навела указательный палец на Драко и завещала:

— Не кури в мэноре. Провоняет.

Он усилием воли подавил в себе смешок и опустил взгляд на свой пакет. Стоило признать, пахло аппетитно. Она тоже зашуршала бумагой и извлекла на свет какого-то бутербродного монстра размером с его предплечье. Эта девочка любила длинные штуки?

— Как это в тебя влезет? — спросил Малфой, наблюдая как Грейнджер с аппетитом откусывает большой кусок.

— Я полна сюрпризов, — самодовольно улыбнулась она, вновь впиваясь зубами в мягкий, свежий хлеб.

— О, да, не сомневаюсь.

От его бутерброда исходил горячий пар и запах острого перца. Что ж, это выглядело вкусным. Какое-то время они молча жевали. Наконец Гермиона нерешительно повертела свою булку в руках и перевела на него полный укора взгляд.

— И где ты был? — с претензией в голосе спросила она, словно он обязательно должен ей что-то рассказывать.

Грейнджер напомнила ему ревнивую жёнушку, которой горе-супруг забыл отчитаться о проведённой вне дома ночи. Долго же она терпела с этим вопросом.

Малфой непроизвольно поморщился, вспоминая то унижение, через которое ему пришлось пройти. Лучше б это было полное кутежа и оргий приключение, чем всё то, что он испытал на своей шкуре за последние пару часов.

— Просто не спрашивай, — его голос предательски дрогнул и выдал высокую ноту. Драко глубоко вздохнул и заставил взять себя в руки. — Твои ненаглядные маглы целы и невредимы, — более спокойно добавил он и подумал, что одному не в меру тактильному доктору всё-таки стоило бы сломать все пальцы один за другим.

Гермиона с сомнением посмотрела на него. В её золотисто-карих глазах отчётливо читалось недоверие, но, в конце концов, она аврор или кто? Он не сомневался, что Грейнджер в состоянии проверить целостность своих поганых маглов в этом проклятом месте. Даже если ей придётся выстроить всех в ряд и пересчитать по головам, эта именно так и поступит. Её дотошность всегда его бесила ещё в школе, и вряд ли, работая аврором, та стала хоть чуточку лучше. Она задумчиво прикусила губу.

— Ладно, Малфой. Как насчёт небольшого перемирия на обед? Давай представим, что мы взрослые люди и способны не ругаться хотя бы минут пятнадцать?

— Можем попробовать, — Драко даже был благодарен за возможность спокойно поесть и не тратить силы на очередное препирательство с ней, но виду не подал. Пусть лучше думает, что ему всё равно.

— Почему шрам не убрал? — непринуждённо спросила доставучая зануда, будто бы они уже целый час вели дружескую беседу и настало время доверительных историй. Вот так, сразу в лоб. Девочка, похоже, не любила ходить вокруг да около. Видимо, несколько часов об этом размышляла. Я твоя навязчивая идея, да, детка? Успела ведь разглядеть во всех деталях, пока предавался меланхолии.

— У меня их много, не знаю, о чём ты, — Драко вложил в интонацию максимальное равнодушие, конечно же, поддельное. Его грязную душонку приятно грел её интерес к собственной персоне.

— На ноге. Режущее, да?

Её любопытство когда-нибудь сведёт в могилу. Но он поймал себя на мысли, что совсем не против поболтать. Несмотря на скверное настроение, ему нравилось, как она реагировала на него. Не как член Ордена, не как Золотая девочка из святой тройки, а как простой человек, с каким-то исследовательским интересом и живыми эмоциями. За последнее время Драко наслушался праведных речей на жизнь вперёд. И что бы ни вещал ему Орден, правда была в том, что Драко не жалел, не считал себя проигравшей стороной и не стал бы почти ничего менять… кроме некоторых моментов…

— Блейз Забини и его режущее, — он смахнул со штанин невидимые крошки, чтобы как-то скрыть нервозность: произнести это имя вслух оказалось всё так же горько. — Промахнулся и чуть не отрезал мне ногу. Крови было м-м-м… — он блаженно прикрыл глаза, вспоминая эту картину. — Я неделю не мог ходить, а он таскал мне в комнату огневиски и книжки, мы пили и играли в шахматы… Потом я ходить смог, но не захотел. Блейз всё продолжал со мной возиться и развлекать. Мы отлично провели время. Но когда до него дошло, что я симулирую, то он пришёл в бешенство. Даже не знаю, зачем было так бурно реагировать, — на его губах плясала тень улыбки. — Блейз хлопал дверьми и орал так, что все эльфы попрятались, а потом несколько часов не отзывались.

Драко искренне тепло улыбнулся воспоминаниям и замолчал. Смотреть на Грейнджер не хотелось. Блейз Забини перерезал вены в плену у Ордена Феникса. И она, скорее всего, это тоже знала.

На некоторое время повисла тишина.

— Я один раз упала с крыши прямо на него, — её голос звучал неуверенно, будто бы она ещё сомневалась, стоит это рассказывать или нет. — Это было в разрушенной церкви, нас застали врасплох…