Вексель судьбы. Книга вторая - Юрий Шушкевич

Сбитый с толку капитан недоумённо пожал плечами и сделал шаг назад.

Но озарившая Изольду Донатовну пронзительная мысль о том, что её странный и непохожий ни на кого из окружающих гость явился из иного мира, уже не могла просто так исчезнуть. Наоборот, появление человека из далёкого прошлого теперь объясняло и делало понятными абсолютно все события, предчувствия и предзнаменования, происходившие с ней в последние дни, и всецело соответствовало предвкушению чудес, предсказанных для последних времён.

— Gloria, Credo, Sanctus [Слава, Верую, Свят (разделы латинской мессы)]…— запричитала она громким шёпотом и не опуская протянутой руки.— Гвурот, Тшува [Могущество, Покаяние (разделы молитвы в иудаизме)]… Отринь, отринь от меня сеть ловчую!…

— Донатовна, ты что? Да ведь это же натуральный мошенник!— изумлённый капитан поспешил успокоить впечатлительную хозяйку.— Этот тип у нас весной на рынке мобилы воровал. И к тому же обвиняется по сто пятой, потому что вроде кокнул Шмальца.

— Шмальц как никто другой заслужил смерти!— торжественно изрекла Изольда Донатовна.— Тот, кто его убил, исполнил волю небес!

— Ты что, Донатовна, действительно веришь, что Шмальца сапёрной лопаткой зарубил покойник?

— Я не покойник,— с презрением взглянув на капитана, ответил Алексей и начал медленно двигаться вперёд прямо на него, в сторону приоткрытой уличной калитки.

— Не покойник?— со злостью процедил тот.— Не покойник? Ну так сейчас ты им станешь!

И с этими словами Расторгуев выхватил из кобуры пистолет, взвёл и наставил на Алексея.

Но Алексей, проигнорировав грозное предупреждение и не останавливаясь, продолжал идти вперёд. Его лицо, ярко освещённое высоко поднявшейся луной, было спокойным и бледным, а застывшие складки на одежде, отказывающиеся пошелохнуться в тугом и влажном воздухе, придавали его движению по-настоящему неземной облик.

— Расторгуич, не стреляй!— вдруг очнувшись от оцепенения, громко зашептала хозяйка.— Его же пуля не возьмёт! А он - он щас же унесёт тебя!

Услыхав последние слова, Расторгуев дрогнул, немного отступил и неожиданно обернулся на раздавшийся со стороны улицы внезапный шум и треск веток.

Была вынуждена обернуться и Изольда Донатовна. Стремясь не сводить глаз с Алексея, она хотела лишь мельком взглянуть в строну улицы - да на смогла. Тишину лунной ночи снова огласил её стон, только на этот раз уже совершенно безнадёжный, который спустя мгновение перешёл в подлинный вопль ужаса.

Возле узорных кованых ворот, на огромной величины коне шакалье-буланой масти, возвышался свирепый и страшный всадник в распахнутом стёганом ватнике и нахлобученной не по сезону папахе грязно-серого цвета, с компактным автоматом Судаева наперевес. Взор его был мрачен, мускулы изрезанного глубокими морщинами лица напряглись и застыли в невероятном напряжении. Преодолевая воцарившееся оцепление, конь сделал вперёд полшага, грудью упершись в ворота, после чего их замысловатые створки, оказавшиеся незапертыми, стали медленно отворяться.

Капитан Расторгуев попытался наваждение прогнать. Забыв про Алексея, неимоверным усилием воли он развернулся - и не в силах опустить руки со взведённым пистолётом стал отрешённо целиться во всадника. Потрясённая и сползающая на землю по стволу яблони хозяйка лишь сумела ему прошептать:

— Не стреляй, Расторгуич, умоляю, не стреляй… Он же тогда и меня унесёт!…

Но всадник, к ещё большему ужасу Изольды Донатовны оказавшийся к тому же и одноногим, с грохотом передёрнул затвор автомата и наставил воронёный смертоносный ствол прямо капитану в сердце.

— В сторону! В сторону же, я сказал!— прогремела из высоты свирепая команда.

Расторгуев немедленно разжал пальцы, и взведённый пистолет с шумом свалился на брусчатку, буквально чудом не выстрелив. Продолжая выполнять приказ, он сделал несколько шагов вбок - однако о что-то споткнулся и неуклюже загремел на землю.

В этот момент за спиной буланого всадника появился всадник второй, на пепельно-вороной лошади. Дальнейшее изумление не поддаётся описанию, ибо вторым всадником была прекрасная дама в изящной тёмно-бордовой амазонке старинного кроя и с чёрным завуаленном канотье. В левой руке, затянутой в высокую блестящую перчатку, она удерживала длинный повод, за которым угадывалась третий, на этот раз серо-соловый конь, осёдланный и ожидающий седока.

Теперь более никто не препятствовал Алексею выйти вон из заточения. Алексей, чуть заметно улыбнувшись, быстрым шагом направился к соловому коню, вскочил в седло и уже собирался принять, развернуться и скакать отсюда прочь, однако к своему изумлению заметил у ворот опустившуюся на колени хозяйку особняка.

— А мне как быть? Мне-то теперь что делать?— причитала та со слезами на глазах.

Алексей неожиданно понял, что её слёзы были искренними.

— Верни всё, что взяла из могил!— прокричал он в ответ. И в следующий же миг совместный стук копыт и поднявшееся облако пыли возвестили об отбытии невероятного эскорта.

Изольда Донатовна с лицом, распухшим от рыданий, вместе с очнувшимся полицейским капитаном отрешённо глядела, как трое неведомых всадников, не причинив вреда, неумолимо удаляются по освещённой лунным лучом дороге.

Можно было лишь различить, как перед дальним повтором, за которым улица разделялась, скатываясь одним своим рукавом в широкий сухой раздол, где уже не имелось жилья и асфальта, всадники на какой-то миг остановилась, чтобы принять кого-то четвёртого, поджидавшего в отдалении. В мгновение ока его тёмный силуэт вскочил вторым седоком на солового коня, после чего кавалькада скрылась за чёрным обрывом лощины.

Внезапно поднявшийся ночной ветер, подхватив оставленное лошадиными копытами облако дорожной пыли, бесшумно и легко перенёс его к прочерченному на асфальте лунному лучу. И спустя мгновение, словно выверив направление и определив своей целью замершие в смертельном испуге у ворот особняка две человеческие фигуры, поволок его, точно неведомое ожившее существо, прямо на них. Когда жёлто-серое пыльное облако, полупрозрачное и одновременно чёрное в своей глубине, словно бездна, практически подобралось к воротам, Изольда Донатовна отчаянно закричала и снова стала оседать на землю - только на этот раз быстро и страшно. Капитан Расторгуев, собрав остатки мужества, сумел обхватить хозяйку за плечи, чтобы удержать и спасти.

Спустя несколько мгновений, когда они оба пришли в чувства, никакого облака уже не было и в помине. Ночной полудиск скрылся за тучей, и вместо лунной дорожки на асфальт вернулись и разлились по нему кривые пятна от уличных фонарей.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});