Фабрика счастливых граждан. Как индустрия счастья контролирует нашу жизнь - Иллуз Ева

Ответ на первый вопрос заключается в том, что Дугласы более жизнестойки, чем Уолтеры, то есть Дугласы «поднимаются на вершину», потому что обладают способностью превращать невзгоды в возможности, страдания в личные победы, негатив – в экзистенциальный позитив. По словам Селигмана, мир улыбается тем, кто очень старается и, вопреки всему, улыбается в ответ, и конкурентный, нестабильный и ненадежный мир труда не исключение. Что касается негатива, то еще не все потеряно. Напротив, существует способ использовать его в своих интересах. Хотя позитивные психологи считают негативизм вредным практически в любом начинании, за которое бы ни взялся человек, у этих ученых есть и средство от болезни, которую они помогли создать. В той мере, в какой негативные мысли и эмоции трансформируются в нечто позитивное, то есть в той мере, в какой они могут быть «позитивизированы» и превращены в средство для личностного роста и процветания, негатив может преподать нам положительный, запоминающийся урок.

Позитивная психология утверждает, что жизнестойкие люди процветают, потому что они психологически защищены от чувства потенциального поражения, «быстро приходят в норму и даже за ее пределы», чтобы поддерживать усилия и достигать успеха даже перед лицом несчастья или стресса, и хорошо используют положительные эмоции, преобразовав негатив в позитивные ресурсы преодоления64: «Способность двигаться дальше, несмотря на негативные стрессоры, не свидетельствует об удаче этих успешных людей, а демонстрирует концепцию, известную как жизнестойкость»65. Согласно Селигману, жизнестойкость была одним из решающих аспектов, отличающих Дугласа от Уолтера: «Дугласы мира восстанавливаются после короткого периода неудач, в течение года растут благодаря полученному опыту. Уолтеры проходят путь от грусти, депрессии до парализующего страха перед будущим». Таким образом, изучение личностных и психологических аспектов, которые заставляют людей сопротивляться и расти благодаря неудачам, откроет позитивным психологам способы превращения Уолтеров в Дугласов. По словам Селигмана, годы научного исследования этой концепции наконец-то помогли позитивным психологам найти психологические ключи для научно обоснованного и точного выполнения этой задачи. «Мы узнали не только как отличить тех, кто будет расти после неудачи, от тех, кто потерпит крах, но и как развивать навыки последних», – продолжает Селигман.

Однако не позитивная психология изобрела жизнестойкость. Совсем наоборот: это понятие присутствовало как в академической, так и в неакадемической среде за несколько десятилетий до основания этой области. Например, в академической сфере такие ученые, как Майкл Раттер и Энн Масте, в конце 1980-х и 1990-х годах уже говорили о психологических механизмах, которые защищают людей от неудач и предсказывают успешную адаптацию, несмотря на сложные или представляющие угрозу события66. В неакадемических областях концепция жизнестойкости была популяризирована такими авторами бестселлеров, как Дейв Пельцер в 1995 году в США в книге «Ребенок, который был вещью. Изувеченное детство», или Борис Цирюльник в 1999 году во Франции в книге «Благотворное несчастье», и все они были повсеместно вдохновлены мемуарами, например работой «Человек в поисках смысла» Виктора Франкла в 1946 году. Эти истории объединяло то, что они рассказывали о чьем-то травматическом опыте и о способе его пережить. Также их объединяет представленный в них нарратив о самосовершенствовании: люди в этих историях не только пережили трагедию, но, что самое важное, сильно и позитивно преобразились после нее. Для позитивных психологов эти тексты доказывали не только то, что некоторые индивидуумы способны преодолевать трудности, но и то, что за травмой следует своего рода «противостоящий рост». Позитивные психологи придумали для этого термин: «посттравматический рост» (ПТР) – концепция, которая привлекла внимание в начале 2000-х годов и закрепилась в 2006 году публикацией «Справочника по посттравматическому росту: Исследования и практика»67 – руководства, посвященного описанию основ и предпосылок этой концепции.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

По сравнению с жизнестойкостью ПТР был представлен как более конкретная концепция, в частности применимая к травматическим событиям и людям, которые не только хорошо адаптировались после них, но и испытали чувство глубокой признательности судьбе, более богатую реальную и духовную жизнь, позитивное ощущение перерождения или обостренное чувство личной аутентичности и совершенствования68. В отличие от посттравматического стрессового расстройства (ПТСР), якобы более характерного для негативной терапии и слишком тесно связанного с социальными кошмарами войны во Вьетнаме, посттравматический рост (ПТР) сосредоточивается на более позитивных усилиях по изучению и развитию нарративов и опыта личного процветания после пережитых травматических событий69, например, рака, сердечного приступа, несчастных случаев, сексуального насилия, катастроф, неизлечимых болезней и войны. Из романов, биографий и собственных исследований позитивные психологи собирали свидетельства людей, которые утверждали, что испытали на себе рост после травмы. Результаты, хотя и неубедительные, заявляли, что к ПТР более склонны «люди более оптимистичные, внутренне религиозные и испытывающие больше положительных чувств»70.

Более тщательные исследования концепции ставят под сомнение научную обоснованность ПТР, указывая на то, что это понятие – иллюзия, а не реальное явление71. Проще говоря, кажется, что ПТР – это просто научный способ выражения распространенной поговорки «что не убивает тебя, делает тебя сильнее». Еще более прозаично то, что ПТР также, если не в основном, помогал экономить деньги. Люди с диагнозом ПТСР получали от учреждений и правительства выплаты по инвалидности в размере 3 000 долларов в месяц до конца жизни, и это не считая судебных исков. В главе «Превращение травмы в рост» Селигман высказал мнение, что «подобные суммы могут привести к чрезмерному и затяжному проявлению симптомов»72. Хотя он признался, что верит, что люди не симулируют, он тем не менее заявляет, что эти диагнозы могут лишить людей гордости и необходимой мотивации для выздоровления. Поэтому ПТР направлен не только на предотвращение травм, но и, главным образом, на мотивирование личного роста после трагедии, и, кстати, в том числе на экономию денег налогоплательщиков.

Тем не менее жизнестойкость и ПТР не ограничиваются терапией. Напротив, эти понятия были повсеместно внедрены в мир труда и даже в армию. Статьей «Развитие жизнестойкости» Селигман, казалось, убил двух зайцев одним выстрелом. С одной стороны, он хотел поспособствовать прогрессу позитивной психологии в области жизнестойкости, представив его постоянным читателям журнала, включая бизнесменов, менеджеров, коучей, специалистов по личностному развитию и многочисленным организациям, заинтересованным в таких понятиях, как выносливость, выдержка и эмоциональная непоколебимость, каждое из которых применялось в концепции счастья, жизнестойкости и других техник позитивной психологии в сфере труда с начала 2000-х годов, как это отмечалось в предыдущей главе. С другой стороны, он хотел посодействовать прогрессу позитивной психологии в сфере жизнестойкости в армии, над чем он и другие позитивные психологи начали работать совсем недавно. В этом отношении статья Селигмана явно связывала (и даже приравнивала) трудовую и военную сферы, подчеркивая, как многому они могут научиться друг у друга: «Мы считаем, что бизнесмены могут извлечь уроки из [жизнестойкости], особенно во времена неудач и стагнации. Работая как с отдельными солдатами (сотрудниками), так и с сержантами (менеджерами), мы помогаем создать армию Дугласов, которые могут превратить самый сложный опыт в катализатор для повышения эффективности труда»73.

Учебные модули по жизнестойкости и ПТР фактически стали звездными приложениями инициативы «Комплексная подготовка солдата» (КПС) стоимостью 145 миллионов долларов, проводимой в армии США в тесном сотрудничестве с позитивными психологами, среди которых Мартин Селигман и Барбара Фредриксон. По словам отца позитивной психологии, за несколько лет было успешно доказано, что инициатива в целом и тренинг жизнестойкости в частности повышают способность солдат адаптироваться в стрессовых ситуациях в бою, быстрее восстанавливаться после травмирующих событий и позитивно относиться к выполнению задач74. Вовлеченность Селигмана в КПС и его энтузиазм (он был настолько увлечен этой инициативой, что заявил, что участвует в ней полностью безвозмездно) проявились не только в его призывах к школам и организациям обратить внимание на успехи, достигнутые тренингом жизнестойкости у солдат (что школы и организации и сделали, как показано во второй и третьей главе). Эти же качества проявились и в его книге 2011 года, где он посвятил значительную часть перечислению многочисленных преимуществ проекта, а также восхвалению незаменимой работы армии США с большой долей патриотизма и духовности75.