Обратный отсчет: Тлакантский синдром - Токацин

ничего не почувствовал, — Айзек выпрямился, хотел было вылезти — но остановился и протянул руку. — Телепорт сюда! Та же площадка через минуту — считай!

Через минуту Айзек исчез. За дальней стеной громыхнуло — кажется, на выходе сармат не удержался на ногах. На стартовой площадке остался пустой ящик. Гедимин на секунду прикрыл глаза. «Неживое ничего не значит… Так. Теперь пойду я.»

Когда Айзек вернулся в лабораторию, ипроновые пластины, вынутые из скафандра, уже лежали на столе вместе с приборами, а Гедимин влезал в облегчённую броню.

— Та же площадка через полторы минуты, — велел он Айзеку, положив на стол штекер от телепорта. — Есть мысль.

— Давно пора, — буркнул Айзек, тыкая в передатчик. Гедимин опустился на дно контейнера, ухватился за бортики и прикрыл глаза. В его левой руке был зажат телепорт, стенку ящика он придерживал одним пальцем. «Не уверен, что дело тут в надёжности хвата,» — вяло колыхнулось в мозгу. Сармат пытался сосредоточиться. «Это телепорт. Это я. Это груз. Как Хассек таскал…» — он мысленно очертил в пространстве себя и ящик, за который держался. «Я живой. А это я держу. Это как с Сэта. С их порталами. Только почему на Земле…»

Его тело расплелось на волокна и свернулось в зрячую сферу — и он выкатился на подложку защитного поля в соседнем отсеке. О стену ударился тяжёлый контейнер — почему-то сармат держал его на весу одной рукой. За открытой дверью Айзек помянул спаривание «макак».

… — «Неживое ничего не значит»? — переспросил сармат, глядя Гедимину в глаза, и прижал ладонь к лицевому щитку. — Прекрасно…

— А трубка почему-то перемещается, — пробормотал Гедимин. Он навалился грудью на стол, подпёр шлем ладонью и так сидел, прислушиваясь к вялому шевелению мыслей. «Вот так бывает, когда заимствуешь технологии. А инструкцию к ним не взял.»

— Думаю, излучающий орган внутри Хассинельга — тоже кусок ирренция в биологическом корпусе, — отозвался Айзек. — Ничем другим он быть не может. И почему такая гигантская разница…

Он сел напротив Гедимина и уставился на положенные рядом телепорты.

— Хорошо, не успели связаться с «Сатхангой». Оск точно оторопел бы. Значит, глайдер-телепорт отменяется… — он потёр налобную пластину и угрюмо сощурился. — И грузовая телепортация тоже. И без пяти лет в Лос-Аламосе — никуда…

Гедимин фыркнул.

— Да быстрее оно осваивается. Даже филки научились. И небольшие грузы можно…

Айзек отмахнулся.

— Это не должно быть навыком, Гедимин. Это сильно не всем даётся. И… представь себе трёхмерную развёртку пары сотен квадратных километров. Куда ты там укатишься⁈

«А если вне Земли…» — мелькнуло в мозгу сармата, и он поёжился.

— Мозг вытечет, — Айзек мрачно кивнул. — Как-то надо по-другому. Источник излучения…

Он снова потёр налобную пластину и уткнулся в смарт.

— Надо подумать.

14 марта 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Источник излучения… — забывшись, пробормотал Айзек. Эти слова он повторял с периодичностью в полчаса, и Гедимин давно не оборачивался. Он был занят — подгонял чувствительную часть брони к пальцу и сравнивал ощущения.

«Здесь сталистый фрил. А это…» — он прижал подушечку пальца к очередной поверхности на дне кармана. «Это естественный минерал. Мелкозернистый… гранит?»

— Ну, разве что так, — пробормотал Айзек. На слова Гедимин реагировать бы не стал, но на стук перчатки по столу всё-таки обернулся. Айзек довольно хмыкнул.

— Есть мысль. Что перемещается без участия живого оператора?

— Телепорт, — буркнул Гедимин, покосившись на трубки с торчащими проводами. Они так и лежали в кювете посреди стола, накрытые защитным полем.

— Чем он отличается от других предметов?

Гедимин пожал плечами.

— Куском ирренция внутри.

— Почти угадал, — Айзек криво ухмыльнулся. — Он сам — источник излучения. Сам себя перемещает и никого не спрашивает. Если сделать излучатель из любого другого предмета — как думаешь, он переместится?

— Пробовали, — Гедимин покосился на так и не вынесенный ящик со строительным мусором. Кое-что из его содержимого уже перебралось в карманы сармата.

Айзек качнул головой.

— Не то. Если свести несколько лучевых пучков в одной точке. И сделать так, чтобы в ней они сложились в пульсационный сигнал. Так, будто она сама его излучает. Будет она источником излучения? Если бы ты не знал о сходящихся пучках, ты бы посчитал её таким источником?

Гедимин мигнул.

— Мог бы. При нехватке данных… — он покосился на сканер.

Айзек радостно усмехнулся.

— Я тоже так думаю. И — предлагаю попробовать.

Он придвинул к себе кювету, повертел в руках трубки-телепорты и, досадливо хмыкнув, развернул голографический экран.

— Гедимин! Можешь рассчитать схождение для двух пучков?

— Без толку, — Гедимин сомкнул пластины на руке и опустил готовую перчатку на стол. «Пока так — а когда палец пришьют, подгоню уже под него.»

— Пульсация слишком длинная. Четыре источника минимум.

Айзек ухмыльнулся.

— Четыре?.. Давай считай. А я… — он наклонился над самым исцарапанным ящиком. Над столом поднялся защитный купол.

— Я пока соберу ещё два. Может, мощность поднять? Как думаешь?

Гедимин только дёрнул плечом, беспомощно глядя на листок бумаги. «Нашёл расчётчика, мать твоя пробирка… Ладно, это „сигма“ — как-нибудь не взорвётся…»

15 марта 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Под защитным куполом на полу стоял круглый штатив с четырьмя держателями. Гедимин закрепил в последнем трубку-телепорт и вытянул кабель наружу. Ещё один, объединяющий все четыре телепорта, лежал перед Айзеком.

— Два источника задают базовую пульсацию, один — настройки, а четвёртый — координаты… — сармат сверился со схемой и подобрал переключатель. — Ты уверен, что на третьем — именно настройки?

Гедимин пожал плечами.

— Для меня и тебя эти штуки похожи. Для трубки и капсулы отдельно — разные. Это что-то