Ричард Длинные Руки - монарх - Гай Орловский

- Можно, - согласился я. - Слишком длинное.

- Свободных королевств, - повторил он и саркастически ухмыльнулся, - ну да, свободных… А вы сами представляете себе, что это за… надстройка?

- Не весьма, - признался я. - Что-то такое… ну… координирующее…

- С единым управлением? - уточнил он.

- Разумеется, - ответил я, но, уловив его ухмылочку, сказал сердито: - Только в случае острой необходимости!.. Понятно же, что когда люди свободны, то сами жилы рвут, стараются, а из-под палки какая работа? Потому мы всячески должны подчеркивать свободу и поддерживать ее во всех нужных нам проявлениях.

- Во всех?

Я сказал зло:

- Вам уши заложило, граф? Я же сказал, во всех проявлениях, нужных нам!

- А-а..

Я сказал еще сердитее:

- За исключением попыток выйти из Союза или как-то обособиться. У нас должно быть общее экономическое и правовое пространство, общий закон и права, хоть и крохотные, простого трудящего люда.

- И армия, - подсказал Норберт.

Я зыркнул свирепо.

- Разумеется, но о ней нужно упоминать пореже, а то и вообще… подвести под графу секретности. И вообще, вы двое работать пришли? Или языком почесать? Так идите и работайте, работайте, работайте!

Альбрехт с удовольствием потер руки.

- Да тут незаметно подошло время обеда…

- Сколько можно жрать, - сказал я сердито. - Вы как мой Бобик!

- Обожаю эту собачку, - сказал он.

Ухмыляясь, они вышли, тут же в кабинет вдвинулся сэр Жерар, произнес бесстрастно:

- Ваше Величество! Граф Фортескью по вашему вызову.

Граф вошел быстрыми шагами, поклонился, непривычно поджарый, но не худой, а я видел его и сытеньким розовым кабанчиком, и худым, как гвоздь, узником тюрьмы Кейдана, а сейчас он с двумя шрамами на щеке выглядит бывалым воином, хотя, как помню, в боях никогда не участвовал.

Он старался держаться невозмутимо, как и положено дипломату, но счастливая улыбка уже раздвигает губы, делая рот шире.

- Граф, - сказал я, - Господь долго терпит из милости, давая нам возможность раскаяться и по возможности исправить ошибки. Но если этого не делаем, он бьет больно. Сэр Рюккерт, ярый сторонник узурпатора трона герцога Вирланда и человек, отхвативший у вас почти половину ваших земель, бежал со своими людьми в сторону границ с Вестготией… как будто туда можно попасть иначе, чем на моих кораблях!..

Он спросил осторожно:

- И где он теперь?

Я поморщился.

- А где он может оказаться? Сопротивлялся аресту довольно мужественно, надо признать, как и его люди. Сдались только слуги и двое оруженосцев. Остальные пали в бою и были похоронены там же на морском берегу, где волны быстро смыли все следы.

Он спросил, не сводя с меня испытующего взгляда:

- Значит, отныне…

- Таким образом, - сказал я и перекрестился, - по воле и мудрости Господа нашего его замок и его земли присоединяются к вашим, что очень удобно, вы соседи. Но это дело обыденное, с этим даже не поздравляю, однако мои люди подсказали, что ваше мужество и верность принцу Ричарду должны быть отмечены и в титуле.

Он округлил глаза.

- К примеру, - сказал я, - мне всегда нравился титул кирхенфюрста… но самому, к великому сожалению, так и не удалось им побывать, хотя хотелось… гм, мне все же кажется, вы не слишком кирхен… так что может быть, ландесфюрста?.. Им я тоже не бывал, не повезло… И звучит, и ни к чему не обязывает…

Сэр Жерар произнес ровно:

- Ваше Величество, осмелюсь подсказать, преданным вам людям стоит жаловать и придворные должности. Они мало к чему обязывают, но дают возможность вращаться при дворе, оказывать какое-то влияние, поддерживать ваши начинания…

Фортескью промолчал, скромно опустив глазки, я подумал, переспросил:

- А что вы предлагаете? Обер-гофмейстера, то бишь гран-мэтра де ла кур или же обер-гофмаршала?

Жерар произнес так же мрачно:

- А чего мелочиться? Можно сразу камергера. Это высшая должность при дворе, а делать ничего не приходится.

Я посмотрел в изумлении.

- Вы серьезно?

- Вполне, - подтвердил он. - Камергеров может быть несколько. Все нормально с точки зрения права и законов..

Я подумал, повернулся к замершему Фортескью.

- Граф, сэр Жерар абсолютно прав. Жалую вам титул ландесфюрста, а также придворную должность камергера. Мне кажется, в Сен-Мари ландесфюрсты вообще не водились, так что вы первый и единственный! Это повод гордиться и задирать нос перед теми, кто на вас посматривал свысока. На ближайшем торжественном приеме я вам пожалую официально. Нужно, чтобы присутствовала вся знать королевства… А теперь работать, работать, работать!.. Устраивайтесь там внизу, быстренько наберите помощников. Работы будет больше, Куно вас введет в курс дела.

Он широко улыбнулся в ответ на смену моего покровительственно-ласкового тона на суровый и требовательный, поклонился и быстро вышел, уже весь собранный и переполненный идеями, как быстро наладить работу Министерства.

Он еще не знает, мелькнула мысль, что это будет Министерство не Сен-Мари, а чего-то такого, что я сам еще масштабы вижу весьма смутно и нечетко.

Еще в первый же день переезда в бывший дворец Рюккерта перетащили из королевского дворца и установили в моем кабинете зеркало в мой рост, через которое могу выйти из точно такого же в Савуази, Брабанте и даже в подвале леди Элинор. Кстати, его забрать нужно обязательно.

Пусть у этих зеркал и меньше возможностей, чем у Зеркала Горных Эльфов, однако эти быстрее набирают энергию для следующего переноса. А Кейдану ни к чему.

Эх, не забрать пентаграмму аббата Дитера… Если бы только пентаграмма, ничего нет проще, но это же вскрывать пол и вытаскивать девайсы… Хотя, конечно, можно предупредить Кейдана, что перебираться на новое место буду долго и трудно, здесь прижился, кое-что вмонтировал в стены из фамильных ценностей, которые просто обязан забрать по завету предков.

Пентаграммы установлены в Геннегау, Савуази, Варт Генце, Скарляндии и Ламбертинии, а вообще я дал аббату Дитеру самые широкие полномочия, пусть роется по всем загашникам монастырей и собирает из деталей эти странные и непонятно как работающие порталы.

Вообще-то могу перемещаться еще браслетом Гонца, хотя он признает только эльфов, есть еще возможность с помощью Подземного Вихря, а также недавно найденный способ с Эркхартой.

Так что не сказать, что не ищу варианты, все время ищу, почти всякий новый лучше предыдущих, но все-таки далеко до желаемого…

Альбрехт заскочил на минутку, сказал свистящим шепотом:

- Ваше Величество!

- Ну?

- Вы забыли о самом главном.

Я насторожился.

- О чем? О Маркусе я все время помню.

Он отмахнулся.

- Да что там какой-то Маркус, кто о нем думает? Я говорю о пире в честь победного возвращения!.. Это нужно и нам, и побежденным.

Я вздохнул.

- Да, конечно. Организовывайте.

Для пира вообще-то подходит любой повод, но наше победное возвращение - куда уж более, потому слуги открыли все закрома Рюккерта и начали таскать в главный зал, где могущественный лорд обычно принимал важных гостей и похвалялся богатством и влиянием.

В большом зале на уровне второго этажа три балкона, один для оркестра, второй для стражи, а третий ведет из моих покоев, что включают в себя как спальню, так и кабинет, библиотеку, рабочие комнаты.

Сейчас я тихонько встал в дверном проеме, чтобы никто не заметил снизу, и наблюдал, как заполняется зал.

Кроме моих немногих лордов, в первую очередь

Альбрехта, Норберта, Мансфельда и Мандершайда, несколько знатных рыцарей из их армий. Так что я окружен по большей части турнедскими героями, а также вестготскими, что прибыли на кораблях, готовые для яростного штурма города.

Сейчас они, несколько разочарованные, что не стяжали воинской славы и не совершили великие подвиги, с другой стороны, плоды победы достались им легко, и все благодаря умелой дипломатии их сюзерена, который ведет их от победы к победе.

Барон Эйц тоже за столом, ему я просто велел присутствовать, объяснив, что нас, армландцев, и так капля в этом людском море, а сен-маринцы хоть здесь вроде бы все наши лояльные сторонники, но все же их слишком много, слишком…

Послышались шаги, нарочито громкие, это Альбрехт предупреждает о себе, все-таки в моих личных покоях, куда доступ пока открыт, а потом даже ближайших друзей гвардеец остановит строгим: «По какому делу? Я доложу».

- Все начинается пиром, - сказал он, остановившись рядом. - А дальше плавно перетекает в дискуссию, на кого бы напасть…

- Не будет таких дискуссий, - ответил я мрачно. - Это муравьи бьются друг с другом, не замечая лесного пожара, а вот нам нельзя поднять головы, чтобы Маркус не напомнил о себе.

- Маркус, - проговорил он, лицо его потемнело, но вскинул голову и сказал с натужным оптимизмом: - Встречную атаку не проведешь, так что будем дожидаться, когда появится… А пока будем осваиваться. Как вам здесь?