Путь воина - Максим Александрович Лагно

Под задранной туникой обнажились некрасивые труселя, похожие на памперсы для взрослых.

Молчунья тут же встала и, приволакивая окровавленную ногу, отошла на два шага. Я тоже начал подниматься, но девушка вдруг подпрыгнула ко мне — крутанула мочи-кой снизу вверх, метясь мне в подбородок.

Этот удар я парировал. Одновременно повернул древко, захватив её мочи-ку в изгиб своей. Этот приём получился идеально, совсем как на тренировке с манекенами. Оружие девушки оказалось полностью блокированным.

Тяжело дыша и брызжа слюной, мы встали лицом к лицу. Наши глаза и нос заливал пот. От нас воняло кровью.

В обычной битве такого клинча не бывает. Ведь у бойцов всегда есть в запасе или усвоенные озарения, или кристаллы в гнёздах оружия: можно отбросить противника «Порывом Ветра», можно наслать на него «Ослабление Тела», или пригвоздить «Ледяным Копьём». Сотни волшебных возможностей. Но неозарённая битва на то и неозарённая, что никто не имел права применять магию граней и кристаллы. Нельзя использовать даже кинжал, который висел у каждого бойца на поясе. Только мочи-ка, руки и ноги.

И голова!

Я отклонился и, прежде чем молчунья догадалась, что я задумал, треснул лбом в её прекрасный прямой носик. Оглушённая девушка откинула голову назад. Из обеих ноздрей мгновенно пошла кровь. Молчунья — молчала, и мочи-ку из рук не выпустила.

Воспользовавшись её коротким ошеломлением, я ещё раз треснул лбом в её нос. Голова девушки снова откинулась назад, а кровь из ноздрей выплеснулась на моё лицо.

Мой мозг буквально гудел от ударов, но я провёл третью атаку головой. На этот раз девушка не дала завершить его. Отпустив свою мочи-ку, упала на колени и два раза ударила меня кулаками в живот и разок по печени.

Я заорал и согнулся от боли.

Молчунья, обхватила мои ноги и рванула на себя. Я упал на спину, но не отпустил обе мочи-ки, сцепленные изгибами. Девушка ухватилась за свою мочи-ку, пытаясь, высвободить её из изгибов моей. Я брыкнулся — правая нога ударила в грудь молчуньи.

Удар вышел слабым, девушку не отбросило от меня. Наоборот — она отпустила сплетённые мочи-ки и перехватила мою стопу. Резко крутанула её.

Я кричал и не стеснялся — всё равно такие же крики боли, ненависти и торжества доносились со всех сторон ристалища. Но почему-то хорошо услышал тот шлёпающий звук, с каким моя левая нога впечаталась в уже разбитый нос девушки.

Перестав крутить мою стопу, молчунья откинулась на спину. Я же так задыхался, что тупо не смог встать. На четвереньках пополз к ней. Девушка тоже поднялась и села. Выставила кулаки, приготовившись встретить меня.

— Так… — раздался над нами голос Урсаг Намеша. — Здесь тоже ничья.

— Какая ещё ничья? — возмутился я. — Сейчас я её…

Молчунья снова ничего не сказала. Она слизывала кровь, текущую из обеих ноздрей на губы и подбородок. И шумно дышала — грудь вздымалась так, будто хотела разорвать стягивавшие её кожаные ремешки.

Урсаг Намеш пнул наши скрещённые мочи-ки:

— Вы потеряли оружие, и перешли в кулачный бой. Если не хотите ничью, то могу назначить вас обоих в проигравшие.

— Ничья… нормально… — выдохнул я и сел на доски ристалища.

Молчунья так же молча кивнула и откинулась на спину.

Я же осознал, что за всё время, которое я живу в Дивии, эта кровавая драка с красавицей оказалась упражнением, наиболее близким к сексу. Ближе, чем сиськи Саны Нугвари.

16. Дурное воспитание и особый язык

✦ ✦ ✦

Реоа Ронгоа снова водила по мне руками, возвращая здоровье. Хотя сегодняшние ранения не шли в сравнение с теми, что я получил в поединке с Инаром Саритом.

Каждое движение её ладоней производило мгновенный исцеляющий эффект. Кровь давно перестала идти: её засохшие корочки отвалились, оставив розовые шрамы.

Чуть медленнее прошло исцеление отбитых внутренностей. Реоа Ронгоа задержала руки на области печени. Нахмурилась и прикусила губу, словно не знала, что делать. Потом улыбнулась (своей улыбкой черепа, обтянутого кожей) и уверенно начала гладить мой живот.

Мы сидели на краю ристалища. Рядом расположились ученики, покинувшие ристалище раньше меня. Одни из-за того, что помешали другим парам. Другие вышли победителями. Проигравших вынесли с ристалища без сознания. Целители работали вовсю, без устали возвращая здоровье этим страшно избитым юношам и девушкам.

Таков был путь воина в Дивии: даже на тренировках ученики получали ранения, с которыми обычные люди долго не жили. Но волшебные целительские озарения позволяли им беспечнее относиться к повреждениям.

Ноги раздробили молотом? Не беда, ползи к целителю. Проткнули грудь копьём? Фигня-вопрос, вот тебе кристалл «Восстановление Жизни». А после кристалла — ползи к целителю. Что-что? Не можешь ползти, так как руки отрублены сарит-топором? Да, это уже серьёзно. Лежи, никуда не уползай, сейчас к тебе подойдёт целитель и приставит руки на место. Главное отыскать обрубки…

На ристалище осталось несколько пар. Из знакомых бойцов только Вибол Сарит. Своей мочи-ки у него не было, и он орудовал той, которую взял в арсенале Дома Опыта: слегка ржавая железная палка, прошедшая тысячи ученических поединков.

Вибол Сарит успешно отмахивался от противника, вооружённого мочи-кой золотого цвета, с девятью горделивыми изгибами. Без кристаллов — все мочи-ки одинаково сильны.

Вибол побеждал. Его противник выдохся, и всё медленнее взмахивал тяжёлой золотистой мочи-кой. Через полминуты он получил удар в лоб и свалился на пол.

Под одобрительные крики Маджи и брата, Вибол покинул ристалище. А его противника утащили товарищи и передали целителю своего отряда.

Реоа Ронгоа давно исцелила меня и занималась лечением остальных: вправила выбитую челюсть Хаки Энгатти и убрала синяки и кровоподтёки на руках и ногах остальных соратников. Потом наложила «Мягкие Руки» на лицо Вибола Сарита — на его скуле краснел лишь один кровоподтёк.

Я не мог не заметить, что немногие пары бились с такой отчаянностью, как я и молчунья. Волшебство или нет, но никто не хотел, чтобы ему лишний раз проломили череп или снесли половину лица кривой палкой. Большая часть учеников, отлупив противника по спине или получив от противника по спине, покинули ристалище с чувством выполненного долга.

Странно, почему я и молчунья дрались так остервенело? Вероятно от того, что у нас обоих мочи-ка — избранное оружие. Такие как мы дрались не «ради галочки», а ради мастерства. Ну и ещё я обозлился на молчунью: грубая девушка не ответила ни на один мой вопрос. Даже имени не назвала. Заносчивая дура.

Кстати, а где она? Я поднялся с пола и осмотрел группы учеников. Но нигде не видно молчуньи. Самой красивой девушки в Дивии. Ну, была красивой, пока не сошлась со мной в поединке.

Ко мне подошла Маджа Патунга:

— Я восхищена тобою, Самиран. Не думала, что ты так падок до серьёзных драк. Сначала