Удачный брак - Маккрейт Кимберли

Внезапно у меня закружилась голова. Жара, недосып, эмоциональное опустошение прошлым вечером. А еще я ничего не ела весь день. Я ухватилась за дверной косяк, входя в гастроном.

Около минуты я бесцельно торчала в магазине, а потом подошла к кассе с диетической колой, упаковкой «Эм энд эмс», пачкой жевательных конфет и шоколадкой.

— Надеюсь, вы не будете весь день питаться только этим, — сказал дружелюбный парень за кассой, покачав головой с серьезным видом. — Столько сахара вредно для здоровья.

— Разумеется, нет! — уверила я, хотя собиралась сделать именно это в ту же секунду, как окажусь на улице.

Он отсчитывал мне сдачу, и тут я заметила коробку спичек рядом с кассовым аппаратом. «Энид». Я взяла один коробок. Сердце бешено заколотилось.

— А откуда у вас такие? — спросила я.

А вот и альтернативная версия в деле против Сэма. Может, он вчера и не ходил пить. Конкретно этот гастроном всего в двадцати кварталах от нашей квартиры, а Сэму не очень нравился Центральный Слоуп — слишком уж много банкиров и латте за пять долларов — поэтому не думаю, что спички у него из этого магазинчика. Но если в этом гастрономе есть такие спички, то они могут быть и в других. А если я ошибалась насчет его похода в бар «Энид», то могла сделать неправильный вывод и относительно сережки. Может, в конце концов он был и остается добрым самаритянином? Может, она вообще случайно упала в его сумку. Почему это правдоподобное объяснение не пришло мне раньше на ум? В конце концов в Нью-Йорке толпы народа. Кто знал, сколько других возможностей я упустила из вида?

— Такие что? — Парень посмотрел на меня поверх очков для чтения.

— Спички! — Я показала пачку. — Они же из бара в Гринпойнт, так ведь?

— Закрылся. Двадцать лет работал. — Он покачал головой. — А теперь оптовик, продающий сигареты, бесплатно дает спички.

Свидетельские показания перед большим жюри

Детектив Роберт Мендес вызван в качестве свидетеля седьмого июля, подвергся допросу и дал следующие показания:

Допрос проводит миссис Уоллес

В: Доброе утро, детектив Мендес.

О: Доброе утро!

В: Вы были в Монтгомери-Плейс, 597, ночью второго июля?

О: Да.

В: Что вы сделали после прибытия на место преступления?

О: Подошел к мистеру Грейсону и попросил его выйти со мной на улицу, чтобы дать криминалистам возможность поработать. А еще я подумал, что там будет лучше для самого мистера Грейсона. Обычно лучше не пускать родственников на такие места преступлений.

В: Что вы имеете в виду под «такими местами преступлений»?

О: Состояние тела жены мистера Грейсона. Ей было нанесено множество травм. Все залито кровью.

В: Мистер Грейсон вышел с вами на улицу?

О: В тот раз нет.

В: Почему?

О: Непонятно.

В: Он сказал, что не хочет оставлять свою жену?

О: Нет. Он вообще ничего не говорил про нее.

В: А помните, что он вообще говорил?

О: Просто спорил в агрессивной манере. Постоянно спрашивал, зачем ему вообще куда-то уходить. Мне кажется, он сказал, что это его «чертов дом», что странно при данных обстоятельствах.

В: При каких обстоятельствах?

О: Ну, его жена погибла, а он говорит таким тоном.

В: Каким таким?

О: Скорее злым, чем подавленным.

В: Он злился все то время, пока вы были там?

О: Да.

В: В какой-то момент вам показалось, что он расстроился или готов заплакать?

О: Ничего такого.

В: Вы заметили кровь на мистере Грейсоне? На одежде, на руках? Хоть где-то.

О: Только на подошвах ботинок.

В: Мог ли он дотронуться до своей жены, чтобы сделать ей искусственное дыхание, но при этом не перепачкаться кровью?

О: Не думаю.

В: Были ли еще какие-то признаки того, что он пытался привести свою жену в чувство?

О: Нет, насколько я понимаю.

В: Но если бы это он убил жену, то был бы в крови?

О: Да. Мы считаем, что он переоделся и избавился от грязной одежды до нашего прибытия на место преступления.

В: Вы нашли эту одежду?

О: Пока нет. Но в Центр-Слоуп полно мусорных баков.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

В: Вы спрашивали мистера Грейсона, где он был во время убийства жены?

О: Он сказал, что обнаружил жену, когда вернулся домой после прогулки по променаду Бруклин-Хайтс.

В: Вы сочли такой ответ заслуживающим доверия?

О: Нет.

В: Почему нет?

О: Я не поверил, что он отправился прогуляться в такое позднее время. Мистер Грейсон утверждал, что он шел пешком до дома с Бруклин-Хайтс. А это пара миль от Центр-Слоуп.

В: Было ли что-то еще, из-за чего вы заподозрили мистера Грейсона в убийстве жены?

О: Разумеется. Отсутствовали следы взлома, рядом с телом лежала его клюшка для гольфа. А еще он не проявлял эмоций, а ведь его жена погибла.

В: Вам удалось в итоге вывести мистера Грейсона наружу?

О: Только после того, как он ударил одного из офицеров при исполнении по лицу и его арестовали.

Аманда

За три дня до вечеринки

— А вот и она! Не вешайте трубку! — рявкнула Сара, когда Аманда вышла из лифта. Она стояла возле стола администратора, с деланым раздражением сжимая телефон. Она наклонилась и нажала кнопку на консоли, закатила глаза. — Слава богу, ты тут! Этот человек очень рвется поговорить с тобой!

У Аманды сдавило грудь.

— Кто? — Она старалась придать голосу беззаботности, но по шее сзади потекла капля пота.

— Какой-то придурок, который даже имени своего не называет. Как будто боится, что я отслеживаю твои звонки. — Она озорно улыбнулась. — Я могу повесить трубку, если попросишь. Лично я о-о-о-очень этого бы хотела.

— Нет, нет, не вешай, — сказала Аманда. Что, если отец наконец попросит денег, которых он так жаждет? Это ее шанс покончить с ним. Аманда оплачивает счета, она могла бы выписать чек, не ставя в известность Зака. — Я поговорю. У себя в кабинете.

— М-м-м… — Сара нахмурилась. — Ты мне нравишься, Мэнди, но порой ты слишком часто идешь всем на уступки.

Мэнди. Сара никогда так раньше не называла Аманду, и для нее это значило куда больше, чем должно было. Она это понимала. Но это было лишнее доказательство того, что они настоящие подруги. Она просто не могла позволить, чтобы нелицеприятная ситуация с отцом перевернула вверх дном все то хорошее, что у нее есть в жизни.

Нужно положить этому конец.

— Спасибо, Сара! — воскликнула Аманда, улыбнувшись еще раз, прежде чем удалиться в свой кабинет и закрыть за собой дверь. Она сделала глубокий вдох, опершись на стол, после чего взяла трубку. — Аманда Грейсон.

— Добрый день, миссис Грейсон! Это Тедди Бакли.

Голос на том конце был молодым, слишком молодым, чтобы быть голосом ее отца, даже если он попытался прикинуться кем-то другим.

— Миссис Грейсон? — Ее собеседник был обеспокоен. — Вы тут?

— Да, да, я вас слушаю, — ответила Аманда, но больше ей сказать было нечего, поскольку у нее не было ни одного знакомого по имени Тедди Бакли.

— Я изучал документы фонда перед встречей совета директоров, и мне нужно обсудить с вами кое-что важное.

— О чем вы? Вы вообще кто?

— Ваш бухгалтер? — Тедди Бакли произнес эти слова с вопросительной интонацией. — «ПрайсуотерхаусКуперс»[6].

— Ох, Сара, женщина, с которой вы только что беседовали, мой заместитель. Бюджетом занимается она.

— Миссис Грейсон, мне нужно поговорить с вами лично. — Тедди Бакли проявил настойчивость. — Это правда очень срочно. Я пытался дозвониться до вашего мужа, но…

— Сара, — повторила Аманда, — отвечает за финансы.

— Мне нужно поговорить с вами, — не унимался он. — Давайте встретимся в вашем офисе завтра в восемь утра?

Если она не захочет встречаться с этим бухгалтером, то и не будет. Что бы они там ни запланировали.

— Хорошо, конечно, — сказала Аманда. Ее голос вновь обрел ту утонченность, которую она оттачивала годами. — Завтра в восемь было бы изумительно.