Волчья звезда - Мария Галина

— Здорово же Винер всем нам головы заморочил, — заметил Симон. — Нет тут никаких коней. Ни хромых, ни здоровых. Ни черных, ни инфракрасных. И всадников тоже нет. Это же просто суеверие, Гидеон. Не больше. Оно по-своему реально, — для них, раз уж они в него верят. Боятся зажигать огонь вне дома, воду носить… Знаешь, как говорят — если ситуация воспринимается как реальная, она реальна по своим последствиям.

— Может, просто техника недостаточно чувствительна. Нельзя жечь костры, говоришь?

— Нельзя. Они не терпят дыма. Уж не знаю, почему.

— Так значит, не терпят дыма, — задумчиво произнес Гидеон

— Да, — Симон спохватился. — Что ты задумал?

— Ничего.

— По глазам вижу.

— Нет, — сказал Гидеон, — правда, ничего. Ты сейчас куда — на базу?

— Да, — вздохнул Симон, — похоже, больше тут делать нечего. Во всяком случае, сегодня. Ты со мной?

Гидеон вновь любовно похлопал по биноклю.

— Посижу еще немножечко, понаблюдаю…

— Пустое же дело…

— Чем-то надо заниматься, верно?

Он ухватился за балку, подтянулся и вновь угнездился на крыше.

— Вижу тебя, — произнес он, наставив на Симона бинокль.

— И не удивительно, — холодно сказал Симон.

— Тебя окружили черные всадники. На хромых конях. Берегись, Симон, ты взвешен на весах и найден очень легким.

— Иди ты к черту, — с чувством сказал Симон. Он пнул ногой калитку, вышел, и, сунув руки в карманы, пошел вверх по дороге.

* * *

— Гидеон с тобой не связывался?

— Нет, — устало сказал Улисс, — а должен был?

«У них тоже дела идут не слишком хорошо», — подумал Симон.

— Да. Мы, собственно, хотели проконсультироваться. У Винера появилась какая-то новая идея. Насчет вампиров. Вроде, они кишат повсюду, но мы их не видим… Ты ничего похожего не слышал?

— Каких еще вампиров? — вздохнул Улисс. — У нас тут и без них неприятностей полно.

— Местные?

— Да… пытаемся стимулировать… Что-то мне не нравится, Симон…

— Что конкретно?

— Если бы я знал…

— Плохо обучаются?

— Обучаются-то они хорошо… Не в этом суть.

— От Хлебникова так и ничего?

— Так и ничего. Брось, уже столько времени прошло…

— Послушай, может, нам тоже выслать поисковую группу?

— Нет, — твердо сказал Улисс. — Нет. Коменски говорил с Лагранжем — больше никаких дальних вылетов. Только работы в близком радиусе.

— Значит, дело зашло так далеко?

— Будем считать, что это перестраховка, старик, если тебе так спокойнее. Им положено — они начальники… Ладно, занимайся своими вампирами. Все веселее, чем двух головорезов грамоте обучать…

— Можно подумать, нам только вампиров и не хватало, — вздохнул Симон, но Улисс уже отключился.

* * *

— Хорошо, хоть ты вернулся, — сказал Коменски. — Нужно быть осторожнее. Мало нам группы Хлебникова…

— Я осторожен, — ответил Симон.

— Ты уходишь слишком далеко от лагеря. И в одиночку. А это опасно — сам знаешь. Сначала ты, потом Винер, потом Гидеон — просто поветрие какое-то…

— Гидеон-то как раз был со мной, — сказал Симон. — Он теперь тоже ищет невидимые сущности.

— Убежденность заразительна, — согласился Коменски.

— Это меня и беспокоит. Мы тратим время попусту. Почему ты не запретишь им?

— Как я могу запретить? — Коменски пожал плечами. — Мое дело следить, чтобы вы не мешали друг другу. И по возможности не наделали глупостей.

— К тому оно и идет. Если бы еще что-то дельное, а то… Сам-то ты в это веришь?

— Верю — не верю… Какая разница? Мы же не можем ничего не делать, Симон. А за что взяться, не знаем. Тычемся, как слепые котята…

«Да, — подумал Симон, — нелегко ему приходится. Взвалить на себя ответственность за кучку перепуганных дилетантов, оказавшихся в непонятном и враждебном мире».

Словно отвечая на его мысли, Коменски сказал:

— Нельзя же требовать от них, чтобы они копались в архивах, носу не показывая наружу…

— Ты же сам говорил, что, учитывая, что Хлебников…

— Я говорил, что нужно соблюдать осторожность. Вот и все.

Симон вздохнул.

— Амос, я же понимаю… Они жаждут общения. Мы ведь так давно не видели людей… Но это общение…

Он прервался. Коменски напряженно смотрел в сторону ведущей к базе дороги, вьющейся по ущелью.

— Кто-то идет…

— О, Господи, — пробормотал Симон, — это же Гидеон.

Гидеон шел, прихрамывая, опираясь на плечо давешнего мальчишки. Голова его была разбита, по щеке стекала струйка крови…

— Вот, — сказал мальчик, подталкивая своего спутника к Симону, — забирайте…

— Скажи Коменски, я не хотел… — неразборчиво произнес Гидеон.

— Сам и скажешь.

— Паршивая история вышла, Симон. Если бы не мальчишка…

— Я кричал им, чтобы его не трогали, — пояснил парень. — Кричал-кричал. Он же не нарочно, он по глупости. Грех убогого трогать…

— А, — Симон похлопал мальчика по плечу, — тебя зовут Зденко, верно?

— Верно, — мрачно согласился мальчик. И сухо добавил: — Если ваш друг придурок, почему вы оставляете его без присмотра? Он такого может натворить…

— И что же он натворил? — спросил Симон. Спрашивал он в основном для подошедшего Коменски — сам он уже догадался.

— Жег костер на обочине, — пояснил мальчик. — Притаился в траве, ну и начал распаливать. Как потянуло дымом, наши выбежали… Я говорил им, что у него просто с головой не в порядке, но нашим-то какая разница… Уж очень они испугались…

— Ясно, — вздохнул Симон, — спасибо тебе, парень. Послушай, может, зайдешь, пообедаешь с нами… Есть хочешь?

— Нет, — мальчик попятился. — Я, пожалуй, пойду. Меня мамка и так убьет…

Он развернулся и побежал вниз по дороге

— Ну, — обернулся Симон к приятелю, — доволен? Ну зачем ты… Неужто и впрямь поверил?

— Я подумал… может… помнишь, как с хождением по огню, — Гидеон вытер разбитую губу.

— И чего ты добился? Ладно, тогда ты слегка обжегся…

— Слегка? — возмутился Гидеон.

— Да хоть как… Ну, обжегся, и дело с концом… А если они просто откажутся принимать нас там, внизу, после того, как ты чуть не вызвал на их головы гнев потусторонних сил?

— Может, задобрим как-то… Малого жаль, — Гидеон задумчива проводил взглядом удаляющуюся фигурку. — Достанется малому…

— Сам виноват. Впредь будешь осторожнее.

Гидеон не ответил.

— Ладно, — устало сказал Коменски, — что сделано, то сделано. Проводи его, Симон. Нужно обработать раны… И зайди в аппаратную — Наташа тебя спрашивала.

— Зачем? — удивийся Симон.

— Не знаю. Может, консультация понадобилась. Она дежурит на Наблюдателе — стандартный мониторинг…

— Ладно, — сказал Симон, — только вот с ним разберусь.

— Да я ничего, — попытался протестовать Гидеон.

— Пошли-пошли… — Симон подтолкнул его к крыльцу.

В лаборатории было тихо и пусто — галогено-вые светильники заливали помещение холодным, лишенным теней светом. Симон взял аптечку и начал вскрывать упаковку бинтов.

— Умойся пока, — сказал он.

Он скорее почувствовал, чем услышал, как отворилась дверь, и обернулся. Винер, встретив его взгляд, замер на пороге, словно раздумал входить, но потом все-таки прошел в лабораторию.

«С ним тоже что-то не то, — подумал Симон, — хорошо, хоть голова цела, но комбинезон выпачкан в саже, а в одном месте и прожжен — это чем же он ухитрился прожечь жаропрочную ткань?» Взгляд у Винера был какой-то странный, словно он избегал смотреть прямо в глаза.

— Что стряслось? — спросил он невыразительным голосом.

— Очередная накладка. Надеюсь, обойдется, — рассеянно ответил Симон. — Он, в общем-то, сам виноват. С тобой-то, надеюсь, все в порядке?

— Да. — теперь Винер взглянул ему прямо в глаза. — А что со мной может быть?

Симон пожал плечами.

— Понятия не имею. Ты ходил куда-то?

— А что?

— Да нет, я так спрашиваю. Ты бы поосторожней…

— За все, что я делаю, — холодно сказал Винер, — я отвечу перед Коменски.

— Бога ради. Просто…

Тут Гидеон, которому он обрабатывал расцарапанную щеку, зашипел от боли, и Симон отвлекся. Когда он вновь поднял глаза, Винера в комнате уже не было.

* * *

— Ты меня вызывала?

Наташа подняла глаза от монитора.

— Да в общем… нет… просто подумала…

— Нашла что-то интересное?

Наташа вздохнула и отодвинулась от экрана.

— Да нет… похоже, везде одно и то же… дикость… бойня. Просто не чаю, когда смогу заняться своими картинами.

«Будто это и впрямь ее картины», — подумал Симон.

— Нам еще повезло — у нас тут относительно тихо.

— Да, — сказал он, — нам еще повезло. «Что ей понадобилось?» — подумал он. Чтобы скрыть неловкость, он взял стопку глянцевых фотографий и начал рассеянно их тасовать. Она встала, взглянула на снимки у него из-за плеча.