Путешественник во времени - Генри Ченселлор

Медленно тянулись часы. Солнце уже поднялось высоко, и жара в долине сделалась удушающей. Тома клонило в сон, у него начали слипаться глаза, но какой-то писк, донесшийся с той стороны долины, мгновенно заставил его очнуться. Мина возбужденно указывала на что-то на дне ущелья.

— Кажется, идет, — прошептал сэр Генри и бесшумно подался вперед так, чтобы смотреть вдоль ствола винтовки. Том подхватил подзорную трубу, нашел желтый лоскут и повел ее вниз, по серым скалам и пятнам белого песка к глубоким теням подлеска в дальнем конце ущелья. Ничего. Он перевел взгляд обратно — все осталось по-прежнему.

«Погоди…»

Нет, не по-прежнему. Что-то изменилось.

Ладонь Тома дрогнула от волнения. Сделав глубокий вдох, он выровнял трубу и снова посмотрел вниз. Ему почудилось, что один из камней слегка сдвинулся влево, но потом он понял, что это не камень, а отливающая золотом на солнце шкура. Тигрица очень медленно ползла на животе в его сторону. Том едва не охнул от изумления.

— Теперь она вот-вот может встать, — прошептал сэр Генри, тоже заметивший зверя.

Том был зачарован. Он не хотел смотреть, но не мог отвести взгляда. Неужели это огромное животное, сожравшее больше четырех сотен человек, вот-вот испустит дух?

Бах!

Выстрел с другого склона вспорол воздух, и Том увидел фонтанчик пыли, взметнувшийся за головой тигрицы. Мелькнуло что-то белое, и в следующий миг зверь бросился к густой зеленой стене подлеска и скрылся там.

— Мазила! — выругался сэр Генри, и тут Август выскочил из-за камней и побежал вниз по склону с револьвером в руке.

— Август! Вернись, чертов дурак! — закричал Скаттерхорн-старший.

Но таксидермист не услышал его, он был уже на полпути к зарослям.

— Не могу поверить, он ее преследует, — пробормотал охотник. — Да он же погибнет… Август! Вернись!

Но тот уже скрылся в кустарнике, и в следующее мгновение сэр Генри сбежал вниз по склону и помчался по дну долины следом за другом.

Том не знал, что и делать. Он решил было остаться на месте, но вспомнил, что сэр Генри велел ему: «Держись поближе ко мне». Сэр Генри — охотник. У сэра Генри есть ружье, он знает, что делает. Не оставайся в джунглях один, особенно рядом с тигром-людоедом.

— Подождите! — закричал Том.

Он соскользнул по склону, коснувшись земли как раз в тот миг, когда сэр Генри нырнул на четвереньках в густой подлесок. Не задумываясь, Том метнулся к небольшому просвету в кустарнике и последовал за ним.

Он сразу же понял, что совершил огромную ошибку. Заросли оказались настоящим лабиринтом. Ходы, не выше его роста, паутиной расползались во всех направлениях под спутанными ветвями. Куда они делись? Том напряженно вслушался, но безрезультатно. Они же не могли уйти далеко, верно? Они ведь только что вошли сюда…

Глубоко вздохнув, мальчик на цыпочках двинулся вперед по самому широкому ходу, через каждые несколько шагов останавливаясь и прислушиваясь. Впереди ему почудилось какое-то движение, но прежде чем пойти туда, он оглянулся. Все ходы уже выглядели одинаковыми, впереди и позади; он не видел ни входа, ни выхода. Если он сейчас наткнется на тигрицу, то ничего не сможет сделать и станет очередной беззащитной добычей, причем даже не слишком-то сытной.

— Ш-ш-ш!

Что это было? Голос? Рычание?

Сердце Тома бешено заколотилось. Похоже на голос, откуда-то слева. Мальчик вгляделся в густой подлесок и в переплетении ветвей различил скорчившуюся фигуру. Август.

— Август, — прошипел Том.

Но тот не обернулся. Он словно врос в землю, глядя прямо перед собой, неподвижный, как статуя. Скорее всего, он в каком-то параллельном проходе, но почему он его не слышит?

— Август! — снова прошипел мальчик, на этот раз громче.

И снова никакого ответа.

Том счел это нелепостью и, высмотрев впереди просвет, бросился к нему и свернул в боковой тоннель…

— Рррррррр.

Мальчик замер.

— Не шевелись, — прошептал кто-то из темноты.

Том застыл совершенно неподвижно, пульс молотом грохотал в висках. Вокруг смыкались стены из переплетенных тонких веточек. Света не было, кроме узкого солнечного луча, пронзавшего крышу, словно серебряный клинок. Когда глаза привыкли к полумраку, он разглядел в нескольких шагах Августа, скорчившегося так, словно мужчина играл в «море волнуется раз». Револьвер в его руке дрожал, на висках блестел пот, а взгляд был прикован к чему-то белому, движущемуся перед ним в темноте. К подрагивающему кончику тигриного хвоста. Там, метрах в пяти от него, сжалась готовая к прыжку огромная кошка. У дальней стены стоял сэр Генри, тоже замерший как будто бы посреди движения, с винтовкой в руке, стволом вниз.

— Никому не шевелиться, — прошептал он снова.

Том пытался сохранять спокойствие, но сердце его колотилось так сильно, что он едва мог дышать. Он был уверен, что тигрица вот-вот прыгнет. Почему Август не бежит? Видимо, не может, окаменел от ужаса. Затем мальчик краем глаза уловил, как нечто тускло-серое смещается перед сэром Генри. Движение было почти неуловимым, но что-то все же очерчивало в воздухе медленную дугу — дуло винтовки Мартини-Генри. Охотник очень осторожно, одной рукой, поднимал ствол и наводил его туда, где в темноте приникла к земле тигрица. В остальном он оставался неподвижным, словно статуя. Шли секунды, зверь продолжал подергивать хвостом…

«Давай же!» — мысленно заорал Том, настолько невыносимым было ожидание.

Тигрица вот-вот прыгнет, и Август погибнет. Но ствол продолжал смещаться вверх и в сторону, вверх и в сторону, медленно-медленно… осталась лишь четверть дуги, и все это время сэр Генри смотрел прямо перед собой. Прошло еще десять бесконечных секунд, и наконец ствол указал в нужную точку.

Как раз вовремя.

Яркая желто-оранжевая вспышка полыхнула в тот же миг, когда огромная тигрица прыгнула. Оглушительный грохот раскатился по зарослям, и снова воцарилась тишина. Запахло порохом. Гигантский тигр-людоед Чампавандры распростерся на земле. Сэр Генри подбежал к зверю проверить пульс, но ничего не услышал. Он попал прямо в сердце.

— Мертва, — заключил он. — Безусловно мертва.

Август со вздохом облегчения привалился к стене из веток. Он все еще дрожал, словно осиновый лист.

— Сп-п-пасибо, — выдохнул он. — Похоже, ты только что спас мне жизнь.

— Не стоит, старина, — спокойно произнес охотник. — Уверен, на моем месте ты поступил бы так же.

Его друг криво усмехнулся и покачал головой.

— А я вот уверен, что никогда не сумею так поступить. Ты стрелял из винтовки одной рукой.

— Хм. Вынужден признать, мне изрядно повезло, — сдержанно произнес сэр Генри. — Иногда без толики удачи не обойтись.

Его хладнокровие поражало — он держался так, словно попросту прихлопнул муху. Повернувшись, чтобы положить винтовку на землю, он заметил притаившегося в тени Тома.

— Ну как, Том, рад, что успел вовремя?

Мальчик кивнул, не в силах вымолвить ни слова. У него все еще звенело в ушах от выстрела. Несомненно, он не видел в жизни ничего более пугающего.

Оправившись от потрясения, Август подошел осмотреть тигрицу. Даже мертвая, огромная кошка внушала страх. В длину в ней было метра четыре от носа до хвоста, а лапы размером напоминали лопаты. Сэр Генри присел рядом с огромной головой, любуясь гигантскими клыками, сверкавшими в полумраке, словно ножи.

— А вот это действительно странно, — заметил он, заглянув тигрице в пасть. — У нее, похоже, недостает нескольких зубов.

Том подошел ближе и отметил, что сэр Генри прав — на одной стороне челюсти, там, где должен находиться ряд коренных зубов, виднелись только голые десны.

— Занятно, — пробормотал Август, рассматривая пасть зверя.

Достав из кармана небольшие щипчики, он пошарил там, пока не нащупал что-то, торчащее из десны. Сильно дернув, он извлек небольшую черную занозу.

— Что это? — спросил Том.

— Если не ошибаюсь, это обломок иглы дикобраза, — ответил Август. — Эта тигрица сражалась с дикобразом.

— И, судя по всему, проиграла, — добавил сэр Генри. — Вероятно, пыталась его убить, но слишком увлеклась.

— Игла каким-то образом воткнулась в десну и вызвала воспаление. Скорее всего, поэтому и выпали эти зубы. — Август на миг умолк, рассматривая обломок на свету. — Кстати, ты не думаешь, что…

— Думаю, — перебил охотник. — Точнее, уверен. Эта игла многое объясняет.

Том не понимал, о чем они говорят.

— Что именно объясняет эта игла?

— Людоедство, — мрачно пояснил сэр Генри. — Тигры обычно не охотятся на людей, Том, они нас не любят и стараются держаться от нас подальше. Но иногда у них не остается выбора. Когда тигрица потеряла задние зубы, готов поспорить, она не смогла съедать и половину убитой дичи. И в конце концов, отчаянно изголодавшись, взялась за то, что не входит в ее естественный рацион. За беззащитную добычу, которую легко убить и разжевать.