"ДПП" - Дневник Простого Попаданца (СИ) - Макара Дэйв

Даже Синти, чьи плюхи на тренировках я получал постоянно и немеряно, заметила, что попасть в меня стало труднее, что удар я стал держать намного лучше и что мое владение мечом уже вполне может называться "мастерством подмастерья", а не "тупым размахиванием клинком во все стороны с диким видом и вытаращенными шарами!"

Вот, дождусь Марушку и пойду, сдамся, пусть проверит меня еще разок, может, что-то восстановилось в лучшую сторону?

А пока…

Пока мы "раскачиваем" наши магические силы.

Я могу держать уже четыре тряпки и пять железных щеток, осталось только улучшить контроль над ними, чтобы не приходилось перемывать посуду, Синти держит "всего" восемь предметов, но посуду моет намного чище меня, это точно.

Тетя Люба время от времени кидает на нас плотоядные взгляды, кажется, подозревая, что у себя в мире я был не только "посудомоем все возрастающего ранга", но и делал по кухне нечто иное, но тут я отнекиваюсь, а девушки честно помалкивают, что всю дорогу, после пьянки, готовил я.

Признаюсь честно — тренироваться и учиться чему-то на кухне — искусство великое есть, но…

Хочется и на волю, в пампасы, к страусам, антилопам и пигмеям, к крокодилам, в конце концов!

Лишь бы подальше от этой суматохи!

Слева что-то снова громко бздынькнуло и тихий мат Синти подтвердил мою догадку — очередная кастрюля превратилась в сковородку.

Вот чего-чего, а силушки ей не занимать!

Тетя Люба, распрощавшись с десятком тарелок, запретила подавальщикам отдавать Маре на помойку "нежную посуду", ограничившись тяжелыми, чугунными сковородами, толстостенными баками и просто гигантскими кастрюлями!

Через два дня вместо гигантской кастрюли, из рук феечки явилась миру просто охреннено, феерично, фантастично гигантская сковорода, отмытая начисто, но не помещающаяся ни на одну плиту в нашей столовке…

Теперь в ней заводят тесто, приделав к днищу колесики и превратив дежу…

А еще наша феечка взяла за моду засыпать на ходу, стоя, сидя, свисая с тренировочного манекена и просто прислонившись лбом к металлической вытяжке.

С каким воплем Синти проснулась, когда подговоренный мной поваренок пустил по вытяжке не "общую циркуляцию", а вытяжку из духового шкафа — это просто песня была!

Мы с поваренком еле успели смыться!

Я два дня держал злую феечку в поле зрения, предотвращая не шуточную угрозу своему здоровью.

Помирились мы на берегу "нашего" озера, на третий день, честно разделив последнюю булку хлеба со свежей рыбкой, по вкусу напоминающую форель.

Чем ближе был приезд комиссии, тем больше народ дергался, жрал…

Ну и гадил… Соответственно…

Когда парней Анилина, тьфу — Ниэльнилина, Ниэльнилина, Ниэльнилина! — впервые использовали как ассенизаторов, вся шарага затаила дыхание, приготовившись тотальной аннигиляции.

Большинство студней даже не рискнуло прийти в столовую, опасаясь, что эльфы раскатают их за любой взгляд, брошенный ненароком.

А вместо этого — царственная тишина.

Я даже слегка зауважал длинноухое племя, давая себе зарок перестать относится к разным видам и расам по опыту родной планеты.

В очередной отвлекшись от мытья посуды, глянул на Мару.

Плохо, что она такая не восприимчивая, очень плохо.

Сейчас бы поделился "запасом" и делов-то, снова бы бегала, аки огурчик…

А так…

Низкий поклон тете Любе, что она Мару держит на легкой работе и не полную смену, но, из-за этого все меньше остается времени на просто поболтать, а уж выбраться на берег озера, найденного нами, получилось всего трижды.

И дважды даже получилось искупаться под звездами.

Разумеется, голышом.

Плохо ли, хорошо ли, но день "Д" приближался, часики дотикивали до часа "Ч", а шарага приобретала невиданные мной чистоту, красоту и порядок.

Вернувшуюся раньше времени из отпуска Марушку, Николь отфутболила на какой-то курорт, прозрачно намекнув, что в членах совета будут существа, с которыми кошатина встречалась лицом к лицу, но по разные стороны баррикад.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Хитрожопый Амаль, услышав фамилии приезжающих, отправил девять десятых своего гарема в укромное местечко, а потом, подумав, и вовсе отправил в другое измерение. И сам начал ходит в тонкой кольчуге и десятком артефактов зашиты, на разные случаи жизни.

Весело, в общем…

И за все это время Николь так ни разу и не нашла время для меня!

Нет, учитывая возраст, темперамент и физические упражнения, на блуд не тянуло, но…

Чем дальше от тебя человек, тем чаще ты задумываешься, а может это и правильно, что он от тебя подальше?!

Утопив в мойке с чистой водой последнюю на сегодня тарелку, вытер руки и проверил свой "источник".

Вроде больше половины, по крайней мере, "энергоемкое" заклинание дальнего поиска по трем приметам вполне себе сформировалось.

Развеяв плетение, замер, решая, кому же помочь?

Вроде Маре нужнее, но тетя Люба вертится рядом и может неправильно понять.

А Синти…

Синти снова дрыхла, вяло контролируя чистку посуды…

Пришлось острожненько перехватить пару кастрюль и перетащить в свою мойку.

На всякий случай взял пару самых тоненьких, способных пострадать от бесконтрольной помойки в первую очередь.

Тоненькие-то они тоненькие, но вот тяжеленные, заразы. Каждая кастрюлька уважающая себя столовская кастрюлька начинает свой отсчет массы от двух с половиной килограмм!

А алюминия в обиходе нет.

Не потому что его не знают — знают прекрасно, можете мне поверить! — а потому, что этот металл считается в мирах меча и магии "злым", портящим все, к чему он прикасался!

Алюминиевая фляжка, контрабандно протащенная мной в одно из первых посещений, еще из мира слоников, была обнаружена через сутки, а лекция прочтенная мне, затянулась на добрых шесть часов!

Шесть часов, целых шесть часов меня по кругу гоняли Мадам, Тетя Люба и Марушка, наглядно объясняя и демонстрируя чем плох такой удобный и легкий металл!

Скажу коротко — от импотенции и до Альцгеймера!

Вот и моем мы посуду, которой можно убить, просто уронив с высоты метра…

— Опять впрегся? — Вздохнула Тетя Люба и добродушно улыбнулась. — Ну-ну, ну-ну… Заботливый ты наш!

— Ага, он у нас такой! — Ткнула меня пальцем под ребра, Мара. — Иногда аж противно становится!

— Глупости! — Фыркнула ГлавПовариха. — Это ты просто не привыкла. Вот, в наше время, да что нам в наше, в наше время уже такие были в редкость! А потом и они повывелись! Вон, на элефов глянь! Думаешь, они такие сильные? Нет, рыжая… Они такие потому, что иначе их собственные женщины к себе и на два полета стрелы не подпустят! А когда подпустят, так окрутят, да так в шипастую рукавицу возьмут, что они и "мама" пискнуть не могут!

— Не все же такие?! — Начала заводиться Мара, выгораживая своего эльфа. — Есть и просто…

— Нету у них "просто"! — Отрезала Омирра Ладдой, хлопнув крепкой ладонью по моей мойке. — "Просто", вон, у гоблинов! У фей, тоже, все — просто. А эльфы… Просто… Они потому и любят дурочек инорасных охмурять, что любую переживут, а кого не переживут, так смоются в свой Лес, только их звали!

"Н-да-а-а-а, кажется, у тети Любы есть что порассказать…" — Подумал я, как бледнеет на глазах, Мара. — "И плохого — тоже очень много"!

В ответ на мои мысли, Синти уронила очередную кастрюлю, подняв фонтан пенной и не очень чистой, воды, обдавшей глав кормильца всея шараги.

— Простите, тетя Люба! — Феечка искренне расстроилась, глядя на мокрую женщину, на самом деле свирепо кидающую взгляды на нерадивую посудомойку. — Я не хотела, пролетела просто…

— Ты не пролетела! — Рявкнула Омирра Ладдой, изящным щелчком пальцев приводя одежду в первозданно чистый вид. — Ты — "залетела", дура!

У меня челюсть устремилась к полу, от этих слов!