Тайна проклятия - Алексей Сухаренко

— Ты просто стала красавицей, — восхищённо пролепетал влюблённый молодой человек.

Алёна неожиданно высвободилась из объятий, словно вспомнила о чём-то нехорошем. Это не прошло незамеченным. Александр в недоумении наблюдал, как на её лицо легла тень удручённости.

— Ты не рассказал, как приобрёл свои сверхспособности. — Лицо девушки было напряжено, так что на лбу к переносице сошлись все мимические морщинки.

Адвокату ничего не оставалось, как рассказать девушке о визите Сатаны, который искал свою улизнувшую из-под носа жертву.

— Он наслал на тебя своё проклятие, — поняла наконец Алёна. — И ты ушёл из-за этого из дома.

— Я не мог подвергать жизнь своих родителей риску, — пояснил Александр. — Ведь я их чуть не убил собственной рукой.

— Ты столько для меня сделал! — Девушка, не выдержав эмоций, опять бросилась к нему в объятия. — Ты так много для меня сделал, стольким пожертвовал…

Соболев понял, что она обнимает его просто из чувства благодарности, а не как мужчину.

— Можно я тебя поцелую? — продолжила девушка, потянувшись к нему на цыпочках.

— Когда я спасал девочку, я это тогда делал не из-за благодарности, — вырвалось у Соболева, который тут же пожалел о сказанном.

Девушка, словно уличённая в чем-то нехорошем, опустилась назад.

— Ты так считаешь? — Она смутилась. — Да, наверное, ты прав, я тебе настолько благодарна, что ловлю себя на мысли, что не знаю, как тебе угодить. Я всё это время вспоминала о том юноше, своём избавителе, и вынашивала в детских мечтах, что когда встречусь, то стану в благодарность за спасение его женой. Как в сказках. А когда встретила тебя, то даже не узнала.

— Собственно, не самые плохие были мысли, — попытался реабилитироваться Соболев, но девушка уже захлопнулась, словно ракушка моллюска.

Она попросила вызвать ей такси и отказалась от его предложения её проводить из-за скрывающейся на улице опасности.

— Мы завтра созвонимся, — сказала она напоследок. — Мне нужно осмыслить всё произошедшие.

Он не возражал, понимая, что и у него, и у Алёны голова шла кругом и все мысли нужно было привести в порядок.

Не успел Мерзавой вернуться в Россию, как один за другим на него обрушились неприятности. Сначала он выслушал доклад от Тихони о неудачно проведённой операции с Оборотнем. Подполковник бил себя в грудь и клятвенно заверял, что сам лично в течение двух недель ликвидирует адвоката-оборотня.

— Для меня моя репутация дороже всего, — скрежетал зубами в бессильной злобе Иванов. — Я буду не я, если не уложу его с первого выстрела из моей старушки-снайперки.

— Да уж давай сделай хоть это, раз не удалось тебе его к сотрудничеству склонить, — снисходительно кивнул статс-секретарь. — А то должность руководителя ФСБ пройдёт мимо тебя.

— Не пройдёт, — уверенно бросил Тихоня, играя желваками на щеках.

Молчун ушёл готовить ликвидацию их «головной боли», и Мерзавой засел за подготовку Меморандума к нациям, который должен был огласить его президент. Но работать ему снова не дали. Буквально через два дня после Тихони к Владилену в кабинет как снег на голову свалилась Даратэя. Её появления, зная о их начавшихся отношениях с принцем Харольдом, Мерзавой ожидал меньше всего. Молодая женщина была не в себе. Не было той уверенности, гламура. Он даже её не сразу узнал без профессионального макияжа, укладки волос, туфель на высоких каблуках. Она зашла одетая в джинсы и кроссовки, с какой-то папкой в руках, словно студентка, не спавшая всю ночь и пришедшая на пересдачу зачёта.

— Что случилось? — не смог скрыть своего изумления мужчина. — Ты уже не фаворитка принца? Он дал тебе отставку?

— Я беременна, — видимо, не желая говорить попусту, призналась девушка.

— Теперь я понял, как должны выглядеть все беременные женщины, — попытался отшутиться Мерзавой, — в одежде из секонд-хенда и в жуткой депрессии из-за того, что её бросил отец ребёнка.

— Меня никто не бросал, — огрызнулась Даратэя.

— Ну, извини, просто ты выглядишь именно так, — пожал плечами Мерзавой, начиная лихорадочно прикидывать, от кого Даратэя могла забеременеть.

Девушка молчала, но было видно, что она обдумывает ход дальнейшей беседы, тщательно подбирая слова.

— Что, поругалась с Харольдом? — уже спокойно поинтересовался её старый друг.

— Нет, — покачала головой Даратэя, — разве можно поругаться с Богом? Бога нужно любить и слушаться во всём.

— Мудрые слова, — Мерзавой озаботился её смиренным тоном больше, нежели чем если она закатила бы сейчас немотивированную истерику. — Может, ты мне, как проверенному за долгие годы, всё же доверишься и расскажешь? Ты же ведь для этого пришла ко мне?

— Я же тебе уже всё сказала. — В голосе девушки стали проскальзывать плаксивые нотки.

— Да, осталось узнать один пустячок… — сделал паузу мужчина. — Кто отец?

— Я не знаю. — Из левого глаза девушки скатилась крупная слеза.

— Врёшь! — хладнокровно возразил ей мужчина.

— Правда. — По щеке пробежала следующая слеза. — Я переспала с двумя — и с Президентом страны, и с Харольдом. Интервал был чуть больше недели.

— А ошибки быть не может? Может, это временное заблуждение, и через пару дней всё выяснится, и мы посмеёмся над сегодняшним разговором, — предположил мужчина.

— Я уже провела больше десятка тестов, — отрицательно покачала головой девушка, — сначала в Лондоне, а потом в истерике улетела оттуда и повторила их уже по прилёте в Москву. А сегодня я была у врача. Всё подтвердилось — я беременна.

— Так это же тогда хорошо, — воодушевился Мерзавой. — Ты же беременна не от бомжа или алкоголика.

— Вся проблема в том, что я не знаю от кого, как ты не понимаешь, — разозлилась девушка. — Как я скажу Харольду, что беременна от него, если я не уверена.

— Если ты помнишь, мы планировали беременность от русского Президента, даже хотели использовать его репродуктивный материал для этих целей, — напомнил Мерзавой. — Давай считать, что мы успешно справились с задачей и теперь сможем вить из него верёвки.

— А если это его сын, Харольда? — скривилась недовольная напоминанием о нём Даратэя.

— Ну так поговори с ним об этом, — усмехнулся собеседник. — Тебе что больше не терпится — взлететь до небес или упасть и разбиться?

— Я не хочу охмурять дальше этого русского лапотника, — решительно произнесла молодая женщина. — Если он узнает, что я беременна, у него сорвёт голову, и он сделает меня невыездной, посадив рядом с собой на цепь.

— Только так, чтобы его жена о тебе не знала, — продолжил задумчивый Мерзавой, словно прокручивая в голове возможный ход дальнейших событий.

— При чём его жена, эта старая вешалка? — возразила Даратэя. — Мне достаточно поставить условие, и он от неё избавится раз и навсегда.

— Ну так, может, тебе стоит добиться официального статуса, — прикинул наилучший вариант статс-секретарь. — И первой леди станешь, и нашему делу большую пользу принесёшь.

— Я люблю принца, — решительно покачала головой беременная женщина. — Я скажу, что это его ребёнок.

Она просительно посмотрела на Мерзавого, словно ища у него слов одобрения или простой, молчаливой поддержки.

— Ты с ума сошла! — вскипел статс-секретарь. — Для этого нужно как минимум знать наверняка об этом. К тому же он знает о твоём задании и о вашей ночи с русским Президентом на Сардинии.

— Теперь понятно его поведение, — просветлела девушка. — А я гадала, почему он так холодно принял мою любовь. Тогда можно ещё всё поправить, если только это его ребёнок. Я буду молиться…

Она не закончила фразы, осёкшись, понимая, что чуть не сказала непозволительную глупость.

— Я попрошу Хозяина, — выкрутилась женщина. — Принесу ему жертву.

Звонок на мобильный телефон статс-секретаря разрядил конфузность обстановки.

— Да, мой принц, — откликнулся статс-секретарь, как он обычно приветствовал президента Фонда. — Да, она у меня в кабинете, откуда вам это известно? Она отключила телефон?

Он посмотрел на Даратэю, которая затаив дыхание следила за их разговором. Та кивком подтвердила, что отключила телефон.

— Да, сейчас передам телефон. — Мерзавой передал трубку девушке. — Требует тебя.

— Я требую твоего возвращения, — услышала девушка не терпящий возражений голос Харольда, — Завтра же чтобы ты была в Лондоне.

— Я… — попыталась объясниться Даратэя.

— Поговорим, когда увидимся, — нетерпеливо прервал её мужчина, вешая трубку.

— Ну вот, этого следовало ожидать, — то ли с сожалением, то ли с удовлетворением констатировал статс-секретарь. — Нельзя было удирать без спроса.

— Он хочет меня вернуть, я ему нужна, — не слыша собеседника, находилась по влиянием разговора с любимым мужчиной беременная женщина…