Тайна проклятия - Алексей Сухаренко

— Да, моя, — признался подполковник. — А где бы мы ещё могли с вами поговорить без посторонних помех?

— Я, пожалуй, пойду домой, — решилась девушка, понимая, что встреча принимает неофициальный характер.

— Сядьте, — скомандовал подполковник, и ей пришлось подчиниться.

Она села, в недоумении глядя на мужчину, который вдруг стал неуверенным, словно перед экзаменом. Он стал поглаживать себе затылок, переминаясь с ноги на ногу, явно не решаясь начать.

— Алёна, я пригласил вас сюда для того, чтобы, наконец, признаться вам в моей любви, — огорошил подполковник ФСБ своим признанием девушку.

— Это какое-то дежавю, мне несколько часов назад один мужчина уже признавался в любви, и это плохо закончилось, — вспомнила про встречу с адвокатом изумлённая девушка.

Ей вдруг показалось, что голос подполковника стал звучать как-то знакомо. Она вспомнила последние слова Соболева и тряхнула головой, прогоняя наваждение…

Дроздов битых полчаса не мог добиться от прапорщика Прибылкова вразумительного пояснения произошедшего. Бывший солдат срочной службы, отслуживший во внутренних войсках и оставшийся в армии на сверхсрочку, волнуясь, очень заикался. Так, что прошло довольно много времени, прежде чем он успел еле выговорить, как его зовут, какое у него звание и как от заместителя по режиму последовал приказ принять нового арестованного из транзитного бокса для определения его в одиночную камеру.

— Дальше-то что? — почти уже выл от его речевой дисфункции Дроздов. — Понаберут инвалидов, а потом работай с ними.

— Я и-и-и го-о-о-ворю, что о-о-откры-ы-ы-ыл бо-о-окс, а там п-п-п-о-о-о-одполковник И-и-и-ванов сидит. — От таких замечаний Прибылков начинал заикаться ещё больше.

— Где сидит, ты чего буровишь? — разозлился старший лейтенант.

— В б-о-о-оксе, — сравнительно удачно выговорил прапорщик.

— Нет, ты идиот! — нервно рассмеялся старший лейтенант.

Неизвестно, чем бы окончился разговор, но дверь в следственный кабинет открылась, и на пороге оказался подполковник Иванов собственной персоной.

— Что, девку уже отработал? — Он был сосредоточен, но в то же время в нём угадывалось внутреннее возбуждение, какое всегда у него возникало перед началом больших операций. — Ладно, отпускай вертухая, нам нужно обсудить дальнейший план работы с Оборотнем.

Прапорщик, обрадованный возвращением Иванова, вскочил, пытаясь ему что-то сказать, но заикание опять сработало против него.

— Чего он хочет? — отмахнулся от него, как от надоедливой мухи СС. — Зачем он здесь у тебя?

— Так вы же его привели ко мне, когда я беседовал с журналисткой, — потерянным голосом констатировал Дроздов, ещё до конца не понимая, но уже начиная подозревать, что произошло нечто очень страшное.

— Я?! — рыкнул начальник, пытаясь побыстрее сообразить, что здесь происходит. — В какую камеру посажен Соболев?

— Так вы же, когда пришли с прапорщиком, сказали, что он сбежал! — отрапортовал о недавних событиях его подчинённый.

— Я приходил сюда с этим прапорщиком? — повернулся к нему Иванов.

Прибылков понял, что теперь его не станут перебивать, пока он не расскажет всё до самого конца. Ещё через полчаса для офицеров ФСБ ситуация полностью прояснилась.

— Вот ведь подлец! — Иванов был мрачнее тучи. — Теперь в мою шкуру влез.

— Здорово это он придумал, будто арестованный Соболев вас в боксе закрыл! — не смог скрыть своего восхищения подчиненный. — Конвоир приходит за арестованным, а в боксе сидит подполковник ФСБ.

— Ладно, завязывай дифирамбы петь, — прервал его начальник.

— Простите, товарищ подполковник, но я должен вас спросить о вашем личном офицерском коде, чтобы идентифицировать вас наверняка, — проявил запоздалую осмотрительность подчинённый, чтобы исключить возможность разговора с Оборотнем в настоящее время.

— Я тебе, сучонок, дам мой офицерский код! — вспыхнул взбешённый Тихоня. — Ишь, решил меня проверять! Я тебя ещё за взятку посажу, которую ты на прошлом задании у потерпевшего взял. Вот тогда ты меня сразу узнаешь!

— Товарищ подполковник, — тоном полного раскаяния и просьбы о прощении выпалил старший лейтенант, — простите, я теперь вижу, что вы — это вы.

— Давай срочно посылай бойцов по адресам! — отмахнулся Тихоня, думая об исправлении проваленной операции. — Одну оперативную группу на квартиру к девке и другую к Соболеву.

— Он снимает жильё, — уточнил подчиненный.

— Так устанавливайте, где снимает, мне что ли тебя учить?! — взорвался подполковник, выходя из кабинета…

…Девушка в страхе смотрела на сотрудника государственной безопасности, ожидая дальнейшего развития событий. Прокрутив назад всё, что произошло сегодня, она вдруг подумала, что подполковник повёл себя слишком странно, когда отпустил служебную машину и привёл её к себе в квартиру. Словно выкрал её сам у себя. А потом это нелепое признание! Может, он просто хочет воспользоваться её уязвимым положением и склонить к взаимности, используя выгодную для себя ситуацию. Ей стало страшно. Она, одна, находилась полностью во власти сильного мужчины.

— Алёна, я недаром сказал, что хотел бы продолжить прервавшийся между нами разговор, — продолжал офицер, — только не тот, который начался в изоляторе, а тот, в ресторане.

— Мы с вами не разговаривали в ресторане, — борясь с наплывающим страхом, ответила девушка, интуитивно начиная ожидать продолжения мистической истории.

— Алёна, любимая, это я, Александр Соболев, — получила девушка подтверждение своим страхам.

— Да, конечно, с очень милым лицом подполковника ФСБ, — нервно рассмеялась девушка. — А до этого был с лицом Власова. Может, в следующий раз я услышу объяснение в любви от Бреда Пита. Уверена, у него в этой компании было бы больше всего шансов.

— Ну, ты же видишь, что голос у меня не меняется, — привёл аргумент «подполковник», — я всегда говорю своим.

— У меня нет времени для проведения фонетической экспертизы, — неуверенно произнесла девушка, понимая, что этот аргумент так просто не обойти. — Я поверю, только если собственными глазами увижу, как это происходит.

Она сказала и поняла, что начинает верить в этот бред. С другой стороны, ей уже надоело быть в постоянном недоумении от происходящего. Пусть лучше здесь и сейчас раз и навсегда разобраться в этих мистических хитросплетениях. В противном случае она просто может сойти с ума. Слышать объяснения в любви от разных малознакомых и неприятных людей, убеждающих её, что они — это не они, а некий другой человек. Нет, такого ни одна психика не выдержит.

«Подполковник» задумался, словно взвешивал все за и против. Подошёл к окну и посмотрел во двор дома через щель занавески. Подозрительных людей, и тем более милиции, не было.

— Хорошо, — решился Юродивый, усаживаясь напротив девушки в кресле. — Но я боюсь, что после увиденного ты не захочешь со мной даже общаться. Просто это может вызвать шок и страх. Ведь я по сути оборотень.

— Не пугайте меня раньше времени, — отшутилась серьёзно настроенная девушка. — Если вам для демонстрации своих способностей не нужно раздеваться догола и кусаться, то я как-нибудь переживу.

Юродивый не мог не улыбнуться чувству юмора и самообладанию любимой девушки. Ничего больше не говоря он стал настраивать организм на трансформацию. Девушка с замиранием сердца стала следить, ища малейшие признаки изменения внешности, но поначалу ничего подобного не происходило. Алёна уже было начала укрепляться в мнении, что это очередной обман и провокация ФСБ, как по лицу «подполковника» пробежала дымка, словно на мониторе компьютера, когда начинает расплываться изображение и картинка теряет чёткость. Так ещё бывало, когда Алёна, озорничая в детстве, ради шутки надевала бабушкины очки. Другие предметы вокруг фигуры «Иванова» были видны так же отчётливо, как и раньше, и это обстоятельство только больше усиливало эффект от происходящего. Следом за этим по лицу «подполковника» «забегали» руки невидимого скульптора, с той только разницей, что эти руки действовали не снаружи, а изнутри изменяемого объекта. Это выглядело необычно и немного страшно, но девушка была увлечена очевидностью происходящего у неё на глазах намного больше, чем осознанием невероятности и опасности последствий.

Постепенно под воздействием «внутреннего скульптора» лицо подполковника ФСБ стало утрачивать свои черты и сквозь него стали проглядывать черты нового человека. Аккуратные волосы, в классической стрижке военного, словно наращенные невидимой рукой, стали достигать плеч и спускаться ниже, приобретая жирный, немытый блеск. Новая внешность была просто отталкивающая. Глубоко посаженные глаза с большими мешками век, отчего первоначальная форма глаз уже просто не угадывалась, бесформенный нос, толстые, потрескавшиеся губы и редкие, лошадиные зубы. Наконец трансформация закончилась и неприятный бродяга открыл глаза. Алёна только сейчас заметила, что вместе с лицом офицера ФСБ исчезла и форма подполковника, поменявшись на нищенское рубище.