За гранью вечности - Грета Милан

на меня, словно вспышка, мелькнул в сознании. Вновь подступил приступ паники, резко сдавив горло своими ледяными когтями. Я чуть не задохнулась.

Помотав головой, чтобы прогнать ту страшную картину, я осмотрелась по сторонам. Яркий дневной свет проникал в палату сквозь полоски жалюзи на окне и мягко ложился на бледно-желтые стены. У кровати стояла тумбочка, а на ней – букет цветов. Наверное, от папы. Он знает в них толк.

Пытаясь выровнять дыхание, я осмотрела себя. Я лежала, накрытая до пояса белым одеялом, в больничном халате. На кончике указательного пальца я заметила прибор, помогающий контролировать сердечный ритм; проводки от него тянулись к аппарату, который стоял возле кровати. На маленьком мониторе я увидела, что пульс мой замедляется. Я продолжала следить за каждым вдохом и выдохом.

Странно, но боли я не чувствовала. Вероятно, меня накачали лекарствами, которые поступали в мои вены через трубку, прикрепленную к тыльной стороне левой руки. Это и объясняло странное ощущение: меня будто завернули в вату. Тело было тяжелым, как свинец. Но шок понемногу проходил, и пульс бился ровно.

С трудом я провела языком по губам. Они были сухими и шершавыми. Пришлось напрячься, чтобы поднять ладонь и осторожно потрогать лицо. Но я не обнаружила ничего необычного: никаких бинтов, отеков или кровавых ссадин. Руки тоже были в порядке. Не найдя сил, чтобы скинуть одеяло, я вытянула ноги и слегка пошевелила пальцами.

Цела и невредима. Не считая того, что чувствовала я себя опустошенной, все остальное, кажется, было в порядке. А ведь я вполне могла умереть.

Сигнал пульсометра известил меня о том, что сердце опять застучало быстрее.

Невероятно.

Разве можно уцелеть при лобовом столкновении?

В эту минуту открылась дверь, и в палату вошла мама. Увидев, что я очнулась, она застыла на месте.

– Найла!

– Мам.

Я не узнала свой голос – он был чужой и хриплый.

Моя мама, доктор Аллегра Карлессо, работала хирургом в медицинском центре «Грейт-Маунтин» в двадцати милях к югу от Соммертона. Я не помнила ни одной ситуации, в которой она потеряла бы самообладание. Травмы, ушибы, повреждения – неважно, в какие приключения влипали мы с братом, мама сохраняла спокойствие и делала все возможное, чтобы смягчить боль. Однако сейчас ее каштановые волосы растрепались, а отдельные пряди выбились в стороны так, словно она постоянно теребила их от волнения. Синий хирургический костюм, обычно безупречный и отглаженный, был помят и в пятнах от кофе. Лицо побледнело, в глазах застыл ужас. Мама явно испугалась.

Впрочем, как и я.

Не сумев сдержать слезы, я разрыдалась.

– Мама…

– Ох, солнышко. – Она тотчас же подошла ко мне, присела на край кровати и обняла меня, успокаивая. Мама нежно гладила меня по спине, а я безудержно рыдала, уткнувшись в ее плечо.

– Мне так жаль, – всхлипнула я.

– Не переживай, – прошептала она. – Все в порядке.

Но ведь это не так. Я столкнулась с машиной лоб в лоб.

Я не должна была выжить.

И вот лежу в больнице, целая и невредимая.

В то время как…

Мое пульс снова участился.

– А что с той машиной? – прохрипела я и, слегка отодвинувшись, вопросительно посмотрела на маму. – Как водитель? Там были пассажиры? Никто не пострадал?

Она отвела глаза в сторону.

– Поговорим об этом позже. Сейчас я хотела бы тебя осмотреть.

– Но я…

– Потом. – Мама резко прервала меня, и я замолчала: этот ее тон всегда означал, что сейчас спорить с ней абсолютно бесполезно.

Немного успокоившись, я смахнула слезы, выпрямилась и дала ей себя обследовать. Для начала она подняла руку и направила небольшую лампочку мне прямо в глаза. Свет слепил, но я не шевелилась, чтобы поскорее покончить с этим.

– Что чувствуешь? – спросила она немного мягче.

– Все нормально.

Она поводила лампой перед моим лицом.

– Голова не кружится? Может, где-то болит? В глазах не двоится?

– Нет. Я просто очень устала.

– Хм.

Потянувшись, она взяла с полочки над кроватью мою медицинскую карту и внимательно ее пролистала.

Не в силах сдержать любопытство, я наклонилась и удивленно уставилась на кучу снимков и результатов анализов.

– Что это?

Мама пожала плечами.

– Рентген, МРТ, лабораторные исследования. На первый взгляд, ты в порядке. Но мы еще раз хорошенько все проверим, чтобы убедиться, что у тебя нет внутренних повреждений.

– А это не перебор? – неуверенно спросила я.

Взглянув на меня, она усмехнулась.

– Для чего тогда я работаю тут старшим врачом?

– Весомый аргумент, – заметила я и с надеждой посмотрела на нее. – И что же? Все хорошо?

Она кивнула.

– Судя по результатам, все в порядке.

Мама вздохнула и задумчиво посмотрела на меня.

– Тебе очень повезло.

– Наверное, – пробормотала я, не испытывая при этом никакого облегчения. – А тем, кто был в другой машине?

Мама смотрела на медицинскую карту, лежавшую у нее на коленях.

– Все так ужасно? – прошептала я.

Она плотно сжала губы. Казалась, она не собирается говорить мне правду.

– Мам. – Я потянула ее за рукав. – Ну пожалуйста.

Она вздохнула и посмотрела на меня. Материнская забота отошла на второй план, уступив место профессионализму врача.

– В другой машине были две девушки. К сожалению, выжить им не удалось.

– Не может быть. – Я недоверчиво покачала головой. – Ведь я-то уцелела. Значит, и они должны были.

В глубине души я понимала: в моем аргументе совершенно нет логики. Но никак не могла принять тот факт, что на мне после аварии – ни царапины, в то время как другие люди погибли.

– Мне очень жаль, Найла, – сказала мама и ласково погладила меня по голове.

С недоумением я уставилась на нее. Я все еще не могла это осознать.

– Но как такое возможно? – запинаясь, пробормотала я и попыталась восстановить в памяти подробности аварии, хотя внутри у меня все сжалось.

Итак, я болтала по громкой связи с Ди, когда увидела несущийся навстречу внедорожник. Он мчался на большой скорости, но я и не думала, что вылетит он прямо на меня. Тем не менее его клонило в сторону. Я пыталась затормозить, но было уже поздно. Меня ослепил свет фар. Затем раздался скрежет металла, который до сих пор, словно эхо, звучал в моей голове. Как звук когтей, царапающих шероховатую поверхность, только в тысячу раз громче. И удар, силу которого мое тело помнит даже сейчас.

– Этого не может быть, – твердо сказала я. – Внедорожник вылетел прямо на меня. Он должен был раздавить мою хонду в лепешку.

И снова мама отвела взгляд.

– Тебя задело совсем легко, машина въехала в кусты. А внедорожник… – Она судорожно вздохнула. – Перед тем как разбиться