Жизнь прекрасна! - Владимир Невский

– Учишь стихи?

– Да.

– Задавали?

– Нет. Я сам. Просто решил выучить, – краснея, ответил Сергей.

Мать, как и накануне, странно посмотрела на него и молча закрыла дверь. Сергей ходил по комнате, не зная, что делать. Потом сел, выучил уроки и снова посмотрел на часы. Было ещё слишком рано. Он ждал вечера, чтобы позвонить ей и признаться во всём.

«Так зачем же я учил стих?» – вдруг спросил он себя и тут же ответил: «Просто так».

Он снова долго бродил по улицам города, пока опять не очутился около той самой телефонной будки. Сергей снова, против своей воли, набрал легко запоминающийся номер. Она сразу же взяла трубку, словно ждала и знала, что он позвонит.

– Привет.

– Привет, – ответила она всё так же тихо и нежно. И от этого простого «привет» сразу стало легко на душе.

– Как у тебя с ногами?

– Всё так же. Как у тебя тренировки?

– Нормально. – Он немножко помолчал. – Хочешь, я прочитаю стихи?

– Конечно, хочу.

Он почувствовал, как девушка обрадовалась, и тогда он начал читать. Только сейчас он понял смысл, всю глубину и тайну слов. Перед глазами стояла девушка «не с гордой красотою», с большими грустными глазами. Прочитал он их с большим воодушевлением, они немного помолчали.

– Хорошие стихи, правда, Коля?

– Да. Отличные. – Он не знал, о чём ещё говорить, и поэтому молчал. Но девушка спасла положение.

– Мне вчера купили кассету, но она оказалась порванной. Ты бы зашёл, заклеил, – попросила она. Сергей не мог отказать ей.

– Хорошо, я приду как-нибудь.

– Конечно, ты же рыцарь. Ты – единственный рыцарь, который не вымер.

– Они не вымерли, а просто уснули. В них сейчас нет необходимости. Девушки способны сами защитить себя.

– Может, ты и прав.

Сергей на миг представил себя в доспехах, на белом горячем коне, а рядом её – красивую и милую. А он обманывал её. Сергей уже собрался признаться в обмане, но не успел, девушка вдруг вскрикнула:

– У тебя же тренировка начинается. А я тебя задерживаю, – виновато сказала она.

– Ничего, – с грустью прошептал Сергей. – Я ещё позвоню. До свидания.

– Звони. Я буду ждать, – она положила трубку.

Сергей и не заметил, как пролетело время. На улице было уже темно, и без шапки холодно.

Мать его встретила вопросом:

– Где ты ходишь?

– Гулял, – хмуро ответил Сергей и, подумав, что этого будет мало, добавил. – Мне надо было позвонить другу.

– Позвонить? – удивилась она. – Тебе домашнего телефона мало?

Сергей как-то не подумал об этом. Но тут же нашёл ответ:

– Я звонил с телеграфа. – Он пошел в свою комнату, захватив с собою «Справочник телефонов». Он долго сидел над книгой, пока не наткнулся на знакомый номер.

– С. П. Гаврилов, улица Октября, дом 17, квартира 5, – прошептал он, – это же недалеко, совсем рядом. А я шёл мимо этого дома в парк, чтобы позвонить ей.

«Надо бы сходить, заклеить. Ну, как я пойду? Что буду говорить? Как посмотрю ей в глаза? Всё! Хватит! Больше не следует ей звонить!»

Он разделся и лёг спать, стараясь не думать ни о чём. Он ещё не догадывался, что эта незнакомка запала в его душу, что она будет звать его куда-то в неизвестность.

Возвращаясь из школы, Сергей сделал небольшой крюк, чтобы пройти по улице Октября. Около дома №17 он остановился и окинул его взглядом. Вот где-то здесь живёт его прекрасная дама. Он очнулся тогда, когда дверь её квартиры уже открылась. Перед ним стояла высокая, красивая женщина.

– Вы к Вике? – спросила она.

– Да.

– Проходите.

Сергей зашёл, снял пальто, ботинки

– Проходите, – повторила женщина, – она в своей комнате.

Сергей без труда догадался, где комната Вики, – оттуда раздавалась музыка. С замирающим сердцем он зашёл и увидел её. Это была девушка среднего роста, аккуратная, симпатичная, с большими глазами, в глубине которых струился далёкий, призрачный свет.

– Здравствуйте.

– Здравствуй, – Вика внимательно и чуточку удивленно смотрела на него. – Тебя прислал Коля?

– Да. – Облегчённо ответил Сергей, – он говорил про кассету.

– А он опять занят? – в голосе слышалась грусть.

– Да, – Сергей опустил глаза.

– Садись.

Он сел, она принесла кассету, клей, отвёртку и села рядом. В комнату заглянула мать.

– Виктория, я ухожу на работу, а ты не забудь напоить гостя чаем с пончиками.

– Хорошо.

Сергей чувствовал её взгляд, и ему было не по себе. Руки почему-то дрожали. Наконец-то кассета была в порядке.

– Пошли пить чай. Тебя как зовут?

– Сергей. Спасибо, я не хочу.

– Пошли, пошли. Мама очень вкусно готовит пончики.

Пончики были превосходными. Сергей справился с волнением, вернулся в свою колею. Они сидели вдвоём. Смеялись. Сергей рассказывал о своих детских похождениях (у шалунов их предостаточно) и о школьных делах. Ему нравился её смех, искренний и звонкий. Дольше задерживаться было неудобно, пора было прощаться. И опять вместо того, чтобы признаться ей, он просто сказал «До свидания» и на короткое время задержал её маленькую тёплую ладонь. А вечером он снова побежал в парк, к знакомой будке. Почему-то только из неё ему хотелось звонить ей.

– Это ты, Коля?

– Я. Тебе починили кассету?

– Да, спасибо. Как у тебя дела?

– Нормально.

– Ты не забыл, какое завтра число?

– Пятое. А что?

– У меня ведь день рождения. Ты придёшь?

– Не знаю, – растерянно ответил Сергей.

– Приходи, обязательно приходи. Я буду ждать тебя, – в её голосе была такая мольба, что он не мог отказать.

– Я приду.

Он не спеша возвращался домой. Всё, всё кончено. Больше нет смысла играть и притворяться. Конечно, он завтра пойдёт к ней. Подарит ей подарок и скажет: «Извини, это был я». И это будет финалом. Сергей тихо зашёл домой и пока раздевался в прихожей, услышал разговор родителей

– Ты заметил, что наш сын в последнее время какой-то странный? – это говорила мать.

– Да, заметил. Он влюблён.

– Влюблён?

– Узнаю в нём себя. Я тоже был таким, когда впервые увидел тебя. Помнишь?

Сергей не стал слушать их воспоминания, а незамеченный проскользнул в свою комнату и бросился на кровать

«Влюбился? – стучало где-то в висках. – Так вот, значит, какая она, любовь». Но радости от этого было мало, хотелось кричать и плакать.

После уроков он зашёл в магазин. У него было немного денег, и он решил купить в подарок духи и искусственные цветы. Он уже выбрал цветы и стал читать название духов, которых на прилавке было огромное количество. Его привлекли одни, в красивой коробочке, с не менее красивым названием «Первая любовь». Правда, денег не хватало, и пришлось цветы положить на место, зато он купил хорошие духи с названием, которое подходило к его состоянию.

Сергей долго не решался позвонить в дверь. Сегодня должно было всё открыться, а ему не хотелось этого. Он предпочёл бы использовать чужое имя, лишь бы слушать её чудотворный голос. Но рано или поздно это должно было случиться.

Она открыла дверь сразу. Сергей даже от неожиданности вздрогнул. Она была в голубом, пышном платье, которое так шло к её голубым глазам. Прекрасная и неповторимая.

– Здравствуй.

– Здравствуй, Сергей.

– Извини меня, Вика, это был я, – тихо и почти неуверенно сказал он.

– Я знаю, – спокойно ответила она. – Заходи. Я ждала тебя.

Сергей натянуто улыбнулся и зашёл в квартиру.

1992

Ночь под дождём

Рита позвонила в обед. Или домашний телефон барахлил, или в городе, на почтамте были большие помехи, но слышимость была просто ужасной.

– Я тебя плохо слышу, – кричала в трубку Людмила Николаевна.

– Я приеду сегодня, в девять часов вечера, – кричала на другом конце провода дочь. – Пусть папка встретит меня.

– Хорошо, хорошо, – только и успела ответить Людмила Николаевна, как связь оборвалась.

Жили они в деревне, которая находилась от трассы в пяти километрах бездорожья. И Рита, учившаяся только на первом курсе института, заранее созванивалась с родителями, чтобы отец встречал её. И только сейчас Людмила Николаевна вспомнила, что муж находится в командировке. «Ничего, – поспешила она успокоить себя. – Сейчас весна, дни длинные, светлые. Придётся дочке пешочком пройтись». Тут с улицы сынок вернулся, чем окончательно перевел материнские думы на свою персону. Он в последнее время стал всё чаще пропадать у соседей. Те только недавно переехали к ним в деревню, да вот слухи впереди бежали и вопили. Неблагополучное семейство, и это ещё слишком мягко сказано. Родители злоупотребляли алкоголем, тут и к ворожее не ходи. На работу устраиваться не торопились, или вообще это в их планы не входило. А их единственный сыночек, несмотря на свои молодые годы, успел побывать в местах не столь отдаленных. Он-то устроился слесарем в мастерские, а по вечерам обустраивал новое жилище: что-то там прибивал, пилил, строгал, красил. Вот и от сына пахнуло свежей краской.