Заблудившиеся - Андрей Борисович Троицкий

стороной.

В «Памире» предлагали только два блюда: пиццу и шашлык по-карски. Еще можно было заказать куриный бульон и овощной салат. Шашлык против ожидания понравился Сайкину, и он даже заказал себе вторую порцию. В ожидании заказа он поглядывал то на Сутеева, который, покуривая, тоже ждал повторного заказа, то на улицу через занавешенное цветным тюлем окно.

— Может, еще по двести коньячка возьмем, — задумчиво предложил Николай.

Он поднял голову и посмотрел через стекла очков на вентилятор, медленно крутивший свои большие лопасти под потолком и совсем не разгонявший табачный дым.

— С удовольствием, — Сайкин облизнул сухие губы.

— Тогда ты закажи, а я пойду отолью.

Сутеев поднялся и направился к туалету. Сайкин тупо смотрел ему в спину, пока синий свободного кроя пиджак не растворился в кухонном угаре. Сутеев никогда не появлялся на людях одетым легкомысленно, обязательно в модном костюме, светлой сорочке, при галстуке.

Сайкин подозвал официанта и заказал коньяк. Он закурил и задумался. Было о чем. Сутеев являлся председателем международного благотворительного фонда. Оборотистость и обширные связи помогли ему поставить дело надлежащим образом. Зарубежные и отечественные, государственные и коммерческие фирмы жертвовали на благотворительные цели значительные суммы.

Одна из задач Сутеева состояла в том, чтобы щедрые пожертвования попадали именно в его руки, а не направлялись в какой-нибудь другой благотворительный фонд, число которых непрерывно множилось. Для этой цели нужны не только высокие связи. В любом случае пожертвования должны доходить до адресатов. В том или ином виде. Сутеев мог субсидировать целевые, разработанные его же консультантами программы, мог оказывать разовую помощь, например продуктами или медикаментами.

В том или ином случае требовалось аккумулировать средства. Для этого, в свою очередь, нужно было время, поддержка коммерческих банков. В конечном счете, наступал такой момент, когда значительные денежные вливания выходили из-под контроля своих прежних владельцев, но еще не попадали в руки тем, кому непосредственно предназначались. Сутеев удержал деньги возможно более продолжительное время, чтобы успеть вложить их в беспроигрышную краткосрочную операцию. Деньги оборачивались, принося хороший барыш, затем полностью или частично направлялись по назначению.

На всякий случай, чтобы избежать персональной ответственности за финансовую сторону дела, Сутеев создал коллективный орган управления средствами фонда, куда вошли частью посвященные в его дела люди, частью видные бизнесмены, частью общественные деятели, ничего не смысливших в бизнесе. Все они были слишком заняты сами собой или своими делами, некоторые просто некомпетентны, чтобы проследить за движением средств благотворительного фонда. И доступ к такой информации получить совсем не просто. Директора двух коммерческих банков, через которые проходили деньги фонда, ключевые фигуры игры, были добрыми приятелями Сутеева и, естественно, лицами, заинтересованными в успехе всех затеваемых им предприятий.

Сутеев рисковать просто не имел права. Случись что, он, пожалуй, сумел бы выйти сухим из воды, ведь официально не он распоряжался средствами фонда, но могла пострадать и репутация его общественной организации, а это знаменовало начало финансового краха. Слово «репутация» было для Сутеева свято. Поэтому он, в жизни человек весьма и весьма прижимистый, щедро оплачивал услуги юристов, консультантов по финансовым вопросам и движению капитала. Сам Сайкин помогал Сутееву приобрести недвижимость в Москве. Сайкин же познакомил Сутеева с солидными западными бизнесменами, вскоре сделавшими щедрые пожертвования.

Сутеев отплатил тем, что сумел добиться предоставления Сайкину в одном из коммерческих банков, в совет директоров которого входил, долгосрочного льготного кредита под свои гарантийные обязательства. Позднее Сайкин выполнил еще одну просьбу Сутеева. В подобающей случаю торжественной обстановке устроил встречу представителей благотворительного фонда с видным деятелем церкви. Прокрученная по телевидению, эта акция послужила фонду хорошей рекламой и привлекла новые пожертвования. Теперь обширные связи Сутеева в столичном мире бизнеса снова могли понадобиться.

«В общем-то, мы квиты, — думал Сайкин, в ожидании заказа пуская табачный дым. — Помогали друг другу и сполна друг с другом рассчитались. Мой рейтинг еще довольно высок. Вопрос в том, достаточно ли хорошо Сутеев осведомлен о сегодняшних моих проблемах. Он человек информированный, дотошный. Если перед встречей он и навел кое-какие справки, все равно вряд ли сумел составить полную картину. Не успел».

* * *

Официант принес заказ, поставил перед Сайкиным тарелку с дымящимся шашлыком, салат из помидоров, графин с коньяком, рюмки и спросил, нужно ли подавать порцию все еще отсутствующего Сутеева. Сайкин ответил утвердительно. Пока Сайкин разливал коньяк по рюмкам, пробовал салат, снова подошел с тарелкой шашлыка расторопный официант, неизбалованный и, как видно, рассчитывающий получить хоть какие-то чаевые.

Из табачного дыма выплыла фигура Сутеева, держащего спину прямо и выставляющего ноги вперед так, будто он обдумывал каждый свой шаг перед тем, как его сделать. С глубокомысленным видом он отодвинул стул и медленно, поддернув брюки, сел и сказал:

— Хорошее заведение. Главное — недорого.

Глядя в лицо Сутееву, ища его глаза, спрятанные за зеркальными стеклами очков, Сайкин думал, что нынешняя встреча закончится ничем. Сутеев лишь посмеется про себя над его просьбой о финансовой поддержке и, вежливо улыбаясь, откажет. Сайкин заерзал на стуле, подумав, что обед близится к концу, а разговор, с которым он связывал кое-какие надежды еще и не начат. Он поднял графин с коньяком и наполнил рюмки.

Он хорошо понимал, что круг людей, к которым можно сейчас обратиться за помощью, сузился. Те парни, с которыми часто приходилось иметь дело, здесь не подходили. Вопрос с кредитом не должен получить широкой огласки. Кое-кто может усомниться в его финансовых возможностях, а это не ко времени. Кроме того, сумма уже полученных кредитов почти запредельна. Сроки платежей еще не настали, но они быстро приближаются.

— Коля, мне нужны деньги, — Сайкин знал, что главное — начать, сказать первое слово. — Довольно крупная сумма. Если откажешься помочь, пусть разговор останется между нами.

— Этого ты бы мог и не говорить, — Сутеев уставился на него, ожидая продолжения.

Сайкин откашлялся. Теперь весь предстоящий разговор казался ему не только бесполезным, но и унизительным. «Проклятая духота, мозги превратились в кисель», — подумал он, доставая носовой платок.

— Ты, может, знаешь, что около года назад я купил в области один недостроенный объект. — Сайкин откинулся на спинку стула. — Купил на аукционе, где незавершенкой торговали и оптом и в розницу. Цены, как на дешевой распродаже. Солидные покупатели достраивать незавершенку не хотели. Но большинство выставленных там объектов имели тендер. Идиотизм, конечно. Если начали в свое время строить кирпичный завод и бросили потом, все равно будущий хозяин должен выпускать здесь именно кирпич, а не варить мыло. Ну а какому дураку интересно вкладывать собственные деньги и выпускать продукцию по чужому выбору? Поэтому цены на