Совок (СИ) - Агарев Вадим

Тело было, мало того, что побитым, оно просто было другим. И не сказать, что хуже прежнего. Прежним я тоже был доволен, но это было поновее и кажется, немного постройнее. Меня опять начали терзать смутные сомнения.

- Ты, Марина, иди сюда, я спросить тебя хочу. А потом мы с тобой еще раз пописаем, – начал я подманивать к себе роскошную барышню в белом.

- Чего тебе? – девушка подошла, но особой радости в ее глазах я не заметил.

- Это что за больница? Здесь кого лечат? – вполголоса начал я издалека.

И начал я, похоже, не очень удачно. Лицо девушки меня не радовало своим выражением, но надежды, на то, что это не психушка, я пока еще не терял.

- Ты дурак, что ли… – медсестра осеклась и замялась. – Или.. Ну да, башка-то у тебя как помидор раздавленный. В больнице УВД ты. А еще к тебе скоро из прокуратуры приедут, они звонили и спрашивали, когда тебя опросить можно.

- Прокуратура, это понятно. А почему это больница УВД? – продолжал я свой немудреный разведопрос, не обращая внимания на обидное поношение.

То обстоятельство, что приедут прокурорские, меня как раз не удивило, оно так и должно быть при летном происшествии. Все так, подследственность транспортной прокуратуры, тут все верно. Пилотского свидетельства у меня нет, самолет не сертифицирован, свидетельства эксплуатанта нет, а потому его коммерческая эксплуатация абсолютно незаконна. Жопа полнейшая, а потому, пока есть хоть малейшая возможность, буду косить на больную голову и уклоняться от вопросов.

- Потому, что больница ведомственная и наше отделение как раз по твоему профилю, что тебе опять не так? – медсестра явно была удивлена моей привередливой тупостью. – Ладно, давай перебираться на каталку и поехали на рентген! Утку тебе сейчас или потом? – девушка терпеливо ждала ответа.

- А можно и сейчас, и потом? Ты только руки согрей, в прошлый раз они у тебя слишком холодные были, – от скользкой и неясной сути происходящего медсестру Марину мне приходилось отвлекать пошлостью, так как ничего другого в голову не шло.

- Значит, потом, – главная по уткам проигнорировала мои сомнительные заигрывания и, повернувшись к открытой двери, мстительно, во весь голос заорала, призывая какую-то Марьванну.

Вместе с пожилой теткой, которая, скорее всего и была той самой Марьей Ивановной, они бережно помогли мне перекатиться на внутрибольничное транспортное средство и мы, не спеша, головой вперед поехали из палаты в коридор. В самом конце которого был лифт. Затем мы прикатились в рентгенкабинет, где меня опять перевалили на холодную лежанку при аппарате и нимало не стесняясь, обнажили мой сильно побитый организм.

Очередное потрясение я испытал от вида своей голой тушки, признавать которую мое сознание не торопилось. Неужели такая контузия от удара? Но и раньше у меня были контузии, однако таких сюрпризов никогда не случалось. Кожа на моем тулове была загорелая, а волос на груди не было совсем.

- Ты вот, что, Марина, ты мне дай мою историю болезни, я почитать ее хочу, – начал я разводить средний медперсонал на информацию о себе самом. – Ты ведь можешь мне ее показать? – увещевал я девушку, снова вперед головой, но уже в одиночестве катившую меня в палату.

- Могу, только зачем тебе это, ты все равно там ничего не поймешь. Водительница каталки на ходу достала из кармана халата шоколадную конфету и одной рукой ловко освободив ее от обертки, сунула себе в рот.

- Просто хочу посмотреть. А за это я тебе потом килограмм любых конфет подарю! – мягким и, как мне казалось обаятельно-вкрадчивым голосом, коррумпировал я медицинскую сестру больницы МВД.

- Врешь! – недоверчиво, но заинтересованно смотрела на меня уже готовая продаться за бочку варенья здравоохранительница из внутренних органов.

- Да, чтоб он у меня отсох! – указал я глазами на область своего паха. – Килограмм! Любых! Тех, каких ты сама захочешь! Я девушек никогда не обманываю!

Не поверить мне она не могла, слишком уж нешуточной была моя клятва. Марина задумалась и утвердительно кивнула своим красивым и моментально посерьезневшим лицом. В палату мы уже въезжали будучи состоявшимися сообщниками по свершившейся коррупционной сделке.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

В палате меня ждал обед. Молочный суп и жидкая манная каша с киселем на третье. От такой еды я тут на третий день ноги протяну. Добьет меня отечественная медицина. Бессмысленная и беспощадная, как русский бунт.

- Тебя покормить? – в дверях стояла все та же Марина с чашкой кофе в руке, судя по запаху.

Вряд ли у болящих и у медперсонала обед здесь проходит в одно время. Похоже, что мед-барышня просто манкирует службой, совмещая исполнение своих обязанностей с сибаритством и пренебрежением дисциплиной.

- Сам справлюсь, а ты мне пока мою историю принеси, – напомнил я ей о своем интересе. – И прокурорских пока не надо бы. Как подумаю о них, так голова сразу раскалывается. Ты притормози их через доктора, а? – просительно проскулил я, глядя снизу вверх на единственную свою защитницу в этом трэше.

Она задумчиво посмотрела на меня, потом молча крутанулась и удалилась, а я начал поедать то, что здесь по какому-то недоразумению считалось обедом. Пока я ел, санитарка Марья Ивановна протерла полы и воздух в палате стал еще противнее от запаха хлорки. Больничный сервис тоже не знал пощады..

- На, смотри! И быстрее давай! – вполголоса прошипела Марина, протягивая мне журнал «Работница» с тощей подшивкой бумажек внутри.

Достав из журнального чрева картонку, я обмер. Все-таки дурка, мать ее! Тогда, где похмельные рожи санитаров и почему двери настежь? И ведь окна! Решеток на окнах не было. Все эти мелочи по своей совокупности вселяли надежду. Навидался я психушек в свое время, что-то здесь не так.

- Душа моя, ты скажи мне честно, чья это книжка? – стараясь держать себя в руках, потрясал я перед собой серой картонкой с типографской надписью «История болезни». – Что это за херня?!! – орал я, уже не владея собой.

- Дай сюда, придурок! – жопасто-сисястая фурия выхватила у меня из рук картонку и, перегнув пополам, засунула ее в карман своего халата.

- С тебя кило «Белочки»! И попробуй только, обмани, клизмами изведу!

И я поверил, что она совсем не шутила. Ни с историей, ни с клизмой.

Я опять остался один в палате. Если бы не разбитая в мясо голова, я бы ей, этой самой головой сейчас бился об стену. И было от чего башкой биться!

На картонной книжке, ниже надписи «История болезни» было выведено: Корнеев Сергей Егорович 19.04.1955 г.р. и далее какая-то непонятная хрень с названиями болячек. Да фиг с ними, с этими болячками, дата поступления в больничку там стояла 7 июня 1977 года.

За время командировок по буйным шашлычным республикам, среди прочих радостей я заполучил две контузии и поэтому какое-то представление на этот счет у меня имелось. И по симптоматике, и по ощущениям. То, что со мной происходит сейчас, было вне моего разума. И да, а разумен ли я вообще?

- Чего не доел-то? – невидяще глядя перед собой, я не заметил, как коварная мерзавка с лицом падшей ангелицы приблизилась к моему скрипучему одру.

- Разве это еда? Вон, из коридора, то да, едой пахнет, а это бурда, – я пренебрежительно отвернулся от тарелок, да и не до еды мне сейчас было.

- Тебе сейчас только такое и можно. Потерпи немного и скоро пропишут нормальную диету, – без всякого намека на веселье и подначку деловито пояснила мне Марина.

- Как скажешь, душа моя, с кем бы спорил, а с тобой не смею, уж больно ты собой хороша! – примирительно начал я восстанавливать добрые отношения с той единственной и неповторимой, которая мне могла что-то подсказать, и чем-то помочь в этом квесте.

- Тебе в туалет надо? Утку? – Марина с готовностью подалась ближе.

Хорошая все таки она девка! Мало того, что красавица, каких поискать, так еще и не подлая. Такую и просто в друзьях иметь не зазорно. Хотя и маловероятно, что иметь получится просто в друзьях. Слишком уж хороша! Такую подругу уж иметь, так иметь! Н-да..