Лавка древностей. Часть 2 - Чарльз Диккенс

— Да кто же это? заревѣлъ Брассъ.

— Да какъ бишь его, Китъ, что ли!

— Что служитъ у м-ра Гарланда?

— Ну, разумѣется.

— Не можетъ быть! кричитъ Брассъ. — Это неправда, я этому никогда не повѣрю. И слышать не хочу. — Самсонъ усиленно разводитъ руками, точно передъ его носомъ цѣлый лѣсъ паутины. — Я никогда этому не повѣрю. Никогда!

— А я говорю, что онъ и есть воръ, повторяетъ миссъ Сэлли, услаждая себя табачкомъ.

— А я говорю, что это неправда, съ жаромъ оспариваетъ ее Брассъ. — Что ты этимъ хочешь сказать. И какъ ты смѣешь такъ порочитъ людей! Вѣдь ты знаешь, что это честнѣйшій малый, что онъ пользуется безупречной репутаціей. Войдите, войдите!

Послѣднія слова, сказанныя все тѣмъ же недовольнымъ тономъ, относились уже не къ миссъ Сэлли. Кто-то стучалъ въ дверь. Это былъ Китъ.

— Скажите, пожалуйста, дома господинъ жилецъ? спросилъ онъ, заглянувъ въ контору.

— Дома, Китъ, дома, говоритъ Брассъ. Онъ все еще пылаеть благороднымъ негодованіемъ и бросаетъ сердитые взгляды на сестру. — Я очень радъ, я чрезвычайно радъ тебя видѣть, Китъ. Зайди опятъ въ контору, когда будешь возвращаться домой. И этого-то мальчика, съ такимъ честнымъ, открытымъ лицомъ, называютъ воромъ! восклицаетъ стряпчій, когда тотъ скрылся за дверью, — Я бы, кажется, довѣрилъ ему горы золота. М-ръ Ричардъ, будьте такъ любезны, сходите сейчасъ же въ контору Распа и К° и спросите, получили ли они повѣстку по дѣлу Каркемъ и Понтеръ. Скажите, пожалуйста! что я слѣпъ, глухъ или глупъ! продолжаетъ онъ кипятиться. — Развѣ я не знаю людей? Китъ — воръ! Ба! Съ невыразимымъ презрѣніемъ кинулъ онъ это послѣднее восклицаніе по адресу сестры и затѣмъ уткнулся головой въ конторку, чтобы не видѣть этотъ низкій, ненавистный ему родъ людской и даже еще онъ фыркалъ и брюзжалъ изъ-подъ крышки своего бюро.

XXII

Четверть часа спустя, когда Китъ, исполнивъ свое порученіе, сходилъ съ лѣстницы, Брассъ былъ одинъ въ конторѣ. Противъ обыкновенія, онъ не пѣлъ и не сидѣлъ за столомъ, а стоялъ спиной къ камину. Лицо его было такое странное, что Китъ подумалъ, ужъ не заболѣлъ ли онъ внезапно.

— Что съ вами случилось, сударь?

— Ничего. А почему ты думаешь, что со мной что нибудь случилось?

— Вы такъ блѣдны, что я испугался.

— Ба! одно воображеніе! восклицаетъ Брассъ и наклоняется, чтобы помѣшать въ печкѣ золу. — Я еще никогда въ жизни не чувствовалъ себя такъ хорошо, какъ теперь. Мнѣ, напротивъ, очень весело сегодня. Ха, ха! Ну, какъ поживаетъ нашъ жилецъ наверху?

— Теперь ему гораздо лучше.

— Мнѣ очень пріятно это слышать. Прекрасная, достойная личность! Щедрый, великодушный, никого не безпокоитъ — словомъ, лучшаго постояльца и желать нельзя, ха, ха! А какъ здоровье м-ра Гарландъ, Китъ? Что подѣлываетъ мой любимый пони? ха, ха!

Китъ даетъ удовлетворительные отвѣты по всѣмъ пунктамъ. Адвокатъ что-то необыкновенно разсѣянъ и нетерпѣливъ. Онъ садится за свой столъ и, подозвавъ къ себѣ Кита, беретъ его за пуговицу.

— Вотъ что я думаю, Китъ. Нельзя ли мнѣ будетъ помочь твоей матери? Вѣдь ты, кажется, говорилъ мнѣ, что у тебя есть мать…

— Точно такъ, сударь.

— И чуть ли она не вдова и притомъ очень трудолюбивая женщина?

— Да, сударь, едва ли на всемъ свѣтѣ найдется такая работящая женщина и такая заботливая мать, какъ она.

— Какъ это въ самомъ дѣлѣ трогательно, чрезвычайно трогательно! восклицаетъ Брассъ въ умиленіи. — И какая это прелестная иллюстрація человѣческихъ добродѣтелей: бѣдная вдова изъ силъ выбивается, чтобы прилично содержать своихъ сиротъ. Положи-ка въ сторону свою шляпу, Китъ.

— Благодарю васъ, сударь, мнѣ уже пора идти.

— А все-таки не мѣшаетъ, пока ты здѣсь, положить шляпу на столъ. Брассъ беретъ у него изъ рукъ шляпу и, немного раздвинувъ бумаги, лежавшія въ безпорядкѣ, кладетъ ее тутъ же около нихъ. — Видишь ли, Китъ, намъ, адвокатамъ, часто приходится отдаватъ въ наемъ дома, принадлежащіе нашимъ довѣрителямъ. Мы обязаны заботиться о томъ, чтобы за домомъ былъ присмотръ. Мы и нанимаемъ для этого людей, и иной разъ попадаются никуда негодные. Почему же намъ не выбрать хорошаго человѣка, на котораго можно положиться, если, къ тому же, представляется возможность сдѣлать доброе дѣло. Отчего бы, напримѣръ, не предложить такое мѣсто твоей достойной матери? Она почти круглый годъ будетъ имѣть даровую и хорошую квартиру и пользоваться большими удобствами, нежели теперь; можетъ заниматься какимъ угодно дѣломъ и, кромѣ того, будетъ получать жалованье. Что ты на это скажешь, Китъ? Если мое предложеніе почему нибудь тебѣ не нравится, говори откровенно, потому что я желаю только одно — оказать тебѣ услугу.

Говоритъ это, а самъ раза два или три берется за шляпу Кита, будто ищетъ что-то между бумагами.

— Что-жъ я могу сказать, сударь? Я просто не знаю, какъ и благодарить васъ за ваше доброе предложеніе, съ полной искренностью заявляетъ Китъ.

— Ну, такъ, стало быть, говорить Брассъ, внезапно поворачиваясь къ Киту и близко придвинувшись къ его лицу, онъ обдаетъ его такой отвратительной улыбкой, что тотъ, не смотря на всю свою признательность, съ испугомъ оттсидывается назадъ, — стало быть, дѣло покончено.

Китъ глядитъ на него въ нѣкоторомъ смущеніи.

— Дѣло покончено, повторяетъ Брассъ, потпрая руки и впадая въ свой обычный слащавый тонъ. — И ты скоро въ этомъ убѣдишься, Китъ, да, ты скоро убѣдишься, ха, ха! Однако, что-жъ это значитъ, что м-ръ Ричардъ такъ долго не идетъ? Ужъ вѣрно гдѣ нибудь шатается. Китъ, побудь здись минуточку, пока, я сбѣгаю наверхъ. Я недолго тебя задержу.

Брассъ выбѣгаетъ изъ конторы, но сейчасъ же возвращается назадъ. Вскорѣ приходить и Дикъ. Простившись съ ними, Китъ спѣшитъ уйти, онъ немного замѣшкался нынче, и въ дверяхъ сталкивается въ миссъ Сэлли.

— А! твой любимчикъ уходитъ, Сэмми? говорить она, съ усмѣшкой глядя ему вслѣдъ.

— Да, уходитъ. И что удивительнаго въ томъ, что любимчикъ! Онъ честный малый, дѣйствительно хорошій парень, м-ръ Ричардъ.

Миссъ Сэлли многозначительно покашливаетъ.

— Ты опять за свое, идолъ ты этакой, сердится Брассъ. — Я тебѣ повторяю: голову даю на отсѣченіе, что онъ честный малый. Долго ли еще ты будешь мнѣ надоѣдать своими гнусными подозрѣніями, негодный человѣкъ? Ты, видно, ни во что ставишь чужія заслуги! Ну, а я на это иначе смотрю. Если ужъ на то пошло, скорѣе я тебя заподозрю, чѣмъ его.

Миссъ Сэлли вынимаетъ табакерку и методично нюхаетъ табакъ, пристально глядя на брата.

— Она меня раздражаетъ, она меня съ ума сводитъ, жалуется Брассъ. — Я горячусь, сержусь, хоть и знаю, что дѣловому человѣку не слѣдуетъ выходить изъ себя, но что прикажете дѣлать? Она меня выводить изъ терпѣнія.

— Отчего вы не оставили его въ покоѣ? спрашиваетъ Дикъ.

— Какъ же можно, сударь, отвѣчаетъ за нее братъ, — она безъ этого жить не можетъ, она заболѣетъ, если не будетъ меня мучить. А я все-таки сдѣлалъ по-своему, не показалъ ему ни малѣйшаго недовѣрія и сегодня опять оставилъ его одного въ конторѣ, пока бѣгалъ наверхъ. Что ты на это скажешь, змѣя подколодная?

Нисколько не волнуясь, прелестная миссъ Сэлли, подчуетъ себя табачкомъ, по-прежнему продолжая глядѣть въ упоръ на брата.

— Да, я и сегодня поручилъ ему контору: я довѣряю ему и всегда буду довѣрять, говорить Брассъ съ торжествующимъ видомъ. Онъ… Ахъ, Боже мой, гдѣ же?..

— Что вы ищете? спрашиваетъ Дикъ.

— Да этотъ, какъ его… онъ роется въ обоихъ карманахъ, заглядываетъ въ конторку, шаритъ вверху, внизу, перебираетъ всѣ бумаги, — банковый билетъ, м-ръ Ричардъ, билетъ въ 5 фунтовъ, куда-жъ онъ дѣлся? Я его положилъ вотъ тутъ…

— Аа! пропалъ! восклицаетъ миссъ Сэлли, хлопая въ ладоши и разбрасывая по полу бумаги. — А что я говорила? Кто теперь правъ? Кто укралъ деньги? Дѣло не въ пяти фунтахъ: стоитъ ли хлопотать о какихъ нибудь пяти фунтахъ! Но вѣдь онъ такой честный, вѣрный малый! Подозрѣвать такого человѣка — подло. Его нельзя преслѣдовать, Боже сохрани!

— Неужели деньги въ самомъ дѣлѣ пропали? спрашиваетъ Дикъ, блѣдный, какъ полотно.

— Ей-Богу, м-ръ Ричардъ, тутъ что-то неладно, говоритъ взволнованный адвокатъ, ощупывая свои карманы. — Билета нигдѣ нѣтъ. Что намъ теперь дѣлать?

— За нимъ гнаться не слѣдуетъ. Это было бы жестоко съ вашей стороны. Какъ можно! Дайте ему время улизнуть, говоритъ миссъ Сэлли, набивая носъ табакомъ.

Дикъ и Брассъ посмотрѣли въ крайнемъ недоумѣніи сначала на нее, потомъ другъ на друга и, точно сговорившись, схватились за шляпы и опрометью бросились вонъ изъ комнаты. Вотъ они бѣгутъ посреди улицы, не обращая ни на что вниманія, точно дѣло идетъ о спасеніи ихъ жизни.

Китъ тоже бѣжитъ, хотя и не такъ скоро, какъ они. Брассу извѣстно, по какой дорогѣ онъ всегда отправляется къ себѣ домой; поэтому они наконецъ его догоняютъ въ ту самую минуту, когда тотъ остановился, чтобы немного отдохнуть, и затѣмъ съ новыми силами бѣжать дальше.