Азиатский аэролит - Иван Ковтун

Начальник поднялся, пошел к двери.

Я сейчас по прямому проводу потолкую с ^, а вы можете ложиться. Ложитесь, ложитесь, чего там, — указал он рукой на диван.

Марич жестом остановил его.

Постойте, разве в N. есть самолет?

Начальник улыбнулся.

И не один.

Марич удивленно посмотрел на него.

Не понимаю.

Э, я и забыл, вы же ничего не знаете. Вот прошу, посмотрите. — Он вернулся к столу, протянул Маричу свежий номер газеты Особой дальневосточной армии «Тревога».

Марич взглянул на заголовки, чуть не вскрикнул:

Неужели война?

Не совсем, но что-то похожее.

* * *

Марич прилег на диван и словно потерял сознание. Это был крепкий, необычный сон.

Проснулся в чистой постели, сначала не понял, где находится. Приподнялся, долго оглядывался. Ненароком взялся за голову, пальцы наткнулись на колючую бритую кожу. Улыбнулся. Понял, что его побрили, выкупали, переодели в чистое белье. С наслаждением растянулся на мягкой постели, снова закрыл глаза.

Когда вторично открыл, увидел перед собой начальника. Тот улыбался.

А знаете, сколько проспали?

Сколько?

Начальник показал три пальца.

Три часа?

Трое суток.

Марич в страхе поднялся. Ужаснулся.

Трое суток. Но это же…

Не беспокойтесь, — успокоил начальник. — Позавчера в Кежму вылетел с бензином двухмоторный самолет. Сегодня вылетает второй. Есть разрешение, если дело серьезное, мобилизовать военные силы.

Сохло во рту — привкус горечи мучил горло. Гудело в висках, а перед глазами порхали прозрачные бесформенные бабочки. Порой, казалось, земля качалась под ногами, и Аскольд, чтобы не упасть, хватался руками за деревья.

Сил не было передвигать затекшие, будто чужие ноги. Тропа вилась среди зеленых топей, круто огибая гиблые места.

Иногда словно терял сознание и, очнувшись, смотрел вокруг пустыми глазами, не понимая, где он и что здесь делает.

Из всех мыслей осталась одна: не ложиться, не смыкать глаз. Но ноги дрожали в коленях, и веки тяжело давили на глаза.

Тропа расширялась, ветвилась десятками мелких тропок. Подсознательно выбирал широкую, с твердой утоптанной почвой. Вдруг истерзанный однообразным гулом в висках слух поймал какие-то новые, непонятные звуки. Они становились все громче, догоняли.

Измученный организм поначалу охватила тревога, но ее слабые порывы не ускоряли ни движений, ни мыслей.

— Погоня, — шевельнул губами Аскольд и удивился собственному голосу: будто кто-то со стороны приглушенно молвил — «погоня».

Подумал: «Свернуть вбок, бежать», — но не свернул, а лишь улыбнулся своим мыслям болезненной улыбкой.

Звуки позади нарастали, быстро приближались. Хотел повернуть голову, но тут же забыл о своем намерении. Пошел вперед, наклонив туловище, и упорно улыбался — казалось, что кто-то в шутку гонится за ним.

Вдруг зеленая стена зарослей расступилась, и взгляду предстало красочное пространство широкой долины. Где-то внизу мелькнула голубая полоса реки.

От вида этого простора помутнело в глазах, колыхнулась земля и по телу пробежал томительный холодок. Аскольд пошатнулся. Тяжело опустился на землю, на мягкий мох. Земля вдруг содрогнулась еще сильнее. В глазах потемнело. Упал на спину.

Вскоре у самой головы загудела земля, словно кто-то тяжело ступал по ней. Затем раздался странный резкий звук, похожий на возглас удивления.

Из темноты, прямо перед глазами, наклонилось к нему незнакомое бородатое лицо.

* * *

Контакт!

Есть контакт!

Все прочие звуки утонули в клекоте мотора и шуме пропеллера.

Садитесь! — крикнул Маричу на ухо Борецкий.

В самолете уже расположились трое незнакомых вооружённых военных. Последним вошел Борецкий.

Самолет рванулся вперед и незаметно, с разгона, мягко оторвался от земли.

Марич достал бинокль, прислонился к окну. Его не переставало терзать беспокойство, и он сидел молча, сжав губы, бледный, еще больной. Стараясь хоть чем-нибудь занять время, не выпускал бинокль из рук.

Голубым бархатом, изысканно выгибаясь в зеленой оправе, поблескивала Ангара. Рыжими пятнами тянулись по берегам поселки с квадратными клетчатыми полями, а дальше до самого горизонта, окутанная сизой дымкой, колыхалась вершинами тайга.

За поворотом реки показался большой поселок. Марич узнал Братское. Самолет сделал круг над поселком. У берега вспыхнул костер, быстро погас, и в воздух начал подниматься тяжелый столб дыма. Это был сигнал.

Все в порядке, — пояснил Маричу на ухо Борецкий, — задачу выполнили, можем без посадки лететь в Вановару.

Самолет начал набирать высоту — навстречу поднимались скалистые горбы гор.

Медленно тянулись часы. Безоблачное с утра небо темнело, с запада приметно наступал вечер. Внизу за холмами еще искрилось солнце. Теперь по сторонам темнела одна бескрайняя тайга.

Марич упорно высматривал блестящую полосу реки и рыжее пятно зданий фактории. Вскоре поймал в окуляры змеистую реку.

— Есть! — воскликнул он нервно, завидев далекие столбы дыма.

Это на фактории разложили костры. Самолет пошел на посадку. Стремительно приближались здания, стало видно людей. Прямо под ногами блестел крыльями первый самолет, вылетевший три дня назад в Вановару.

* * *

Товарищ Борецкий, на минутку, — отозвал в сторону председатель фактории начальника округа.

И негромко сообщил какую-то новость.

Где же он? — спросил начальник и, повернувшись к Марича, поманил его к себе рукой. — Идите-ка сюда, сегодня тунгусы привезли на факторию какого-то парня, говорят, дорогой подобрали совсем больного.

Все быстро пошли к зданиям.

Больной лежал на скамье. В сумерках трудно было отчетливо разглядеть черты его лица.

Марич подошел к скамье и низко наклонился над головой больного. Мигом отшатнулся и испуганно вскрикнул:

Аскольд?!

Что такое, вы его знаете? — встревожено спросил Борецкий.

Да, это же участник экспедиции.

Аскольда долго не могли привести в чувство. Только на следующее утро он очнулся и узнал Марича. Медленно, сбивчиво рассказал, что случилось с ним и дядей.

Ты знаешь, кто спас меня? — спросил он Марича, когда они остались вдвоем.

И кто же? — удивленно переспросил тот.

Ваша жена.

Услышав это, Марич побледнел и, ничего не ответив, вышел.

Через час после этого Борецкий вылетел в Братское, чтобы оттуда вызвать по телеграфу в Вановару военные самолеты.

* * *

В гондолу! — грубо, исступленным голосом приказал Эрге.

В его глазах сверкнуло бешенство, кожа на щеках даже пожелтела от злости.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});