Листик. Как всё начиналось - Анатолий Дубровный

— Где?

Листик разжала ладошку и показала шарики.

— Вот! — обрадовался Урторио, а мужчина могучего телосложения укоризненно покачал головой:

— Ты из всего цирк сделаешь! Паяц во всём паяц! Клоун!

— Да, клоун! Так не всем же гири тягать, кто‑то и… — возразил Урторио, совсем не обидевшись на то, что его обозвали паяцем. — Это, между прочим, тоже надо уметь! Хороший клоун…

— Интриги плести должен! — засмеялась Смоль и, обратившись к фокуснику, сказала: — Сегодня, Фаримито, тебя самого проверили на внимательность!

— Листик, а что ты ещё можешь? — спросил Жозе

— Вот! — ответила девочка и достала из воздуха, точно так как это сделал фокусник, цветок. И Жозе, и Фаримито сумели разглядеть, как Листик доставала цветок из рукава, обычный полевой цветок, каких вокруг было множество. Жозе удовлетворённо кивнул, Фаримито встал и поклонился, остальные захлопали. Никто из них не знал, что в отличие от фокусника у Листика ничего в рукаве не было, цветок она туда заранее не прятала, и если бы кто‑нибудь этот цветок понюхал, то с удивлением обнаружил бы отсутствие какого‑либо запаха!

— Искусством создавать иллюзии многие пренебрегают, считают это баловством, чем‑то мелким, недостойным их. Они считают, что это просто обман, — говорила Тайша, внимательно слушавшей её рыжей девочке. В руках у пепельноволосой девушки один за другим возникли четыре ножа, которые она метнула в недалеко стоящее дерево. Ножи с хрустом вошли в древесину.

— Тайша, а как ты сделала эти ножи? Ведь у тебя в руках ничего не было! — поинтересовалась девочка.

— Пойди их достань, может, поймёшь, — улыбнулась пепельноволосая. Листик побежала к дереву, но пока она добежала, ножи исчезли, а вот в местах, куда они попали, остались глубокие отверстия–порезы.

— А куда они делись?! — удивилась девочка, оглядываясь на свою наставницу, та только улыбнулась. Листик, проведя пальцем по тем местам, где были ножи, спросила: — Это была иллюзия? Но как? Они были как настоящие! Будто ты их создала!

— Листик, создавать даже простые предметы не все боги могут! Только старшие, но я подозреваю, что и они не все такое могут. Для этого надо оперировать слишком многими… — Тайша не нашла подходящего слова и щёлкнула пальцами, Листик кивнула и повторила щелчок.

— Именно, — тоже кивнула Тайша, — чтоб создать самую простую материальную вещь, надо знать её внутреннюю структуру, а это очень сложная…

— Ага! Вещь! — Понятливо кивнула Листик, Тайша заулыбалась, уж очень важно, но в то же время забавно это у девочки получилось. Пепельноволосая наставница продолжила:

— Но повторить внешние признаки, даже не все, а только основные — это вполне мне по силам. Да и тебе, думаю, тоже. Вот смотри. — В руках Тайши возник нож, она его передала девочке. Листик осторожно взяла его, понюхала, попробовала остроту лезвия и сообщила:

— Острый! Только это не нож! Он не пахнет железом! Это такая иллюзия, да? Но очень уж она… Прямо как настоящая!

— Настоящая иллюзия, — усмехнулась Тайша, — хорошее определение. Настоящая иллюзия должна быть ничем не отличимая от реальности! Длительность её может быть недолгой, но достаточной, чтоб убедить того, для кого ты эту иллюзию создала, что он видит реальность, а не магический мираж. Для этого совсем не обязательно, чтоб твоя иллюзия имела все признаки копируемого тобой предмета. Только те, которые необходимы тебе для выполнения действия, характерного для этого предмета. Понятно?

— Не–а!

— Хорошо, объясню на примере. Вот смотри. — В руках Тайши снова возник нож. — Видишь, он острый. Для того чтоб что‑то разрезать, этого вполне достаточно. Остальные признаки необязательны. Теперь понятно?

— Ага!

— Ну, если ага, тогда продолжим. Я тебе показываю как, а ты повторяешь. Сплетать свои заклинания вряд ли у тебя получится, а вот запомнить базовый набор и складывать разные варианты плетений, ты вполне сможешь. Запоминай, как это делается…

Листик улыбнулась, вспомнив свою строгую наставницу, хотя почему строгую? Всё то время, пока Листик пробыла у пепельноволосой драконы, она и Рамана откровенно баловали девочку.

— Листик, а что ты ещё умеешь? — спросил Жозе, прерывая воспоминания девочки. Она растерянно оглянулась и честно ответила:

— Ничего такого, мне же больше не показывали!

Листик имела в виду, что ей не показывали сейчас, но окружающие сделали вывод, что эти фокусы девочке кто‑то показывал раньше.

— Листик! Давай ты будешь у меня помощницей, — предложил Фаримито, директор бродячего цирка хмыкнул:

— Там видно будет. А сейчас чего встали? Давайте репетируйте, мы здесь пять дней пробудем, потом надо двигаться в Тарахену, мы должны быть там к началу ярмарки!

Фаримито, вздохнув, стал сооружать какую‑то конструкцию из разноцветных ящиков, Смоль начала ему помогать, а Карэхита пустила своих тонконогих лошадок по кругу, запрыгнув на одну из них, девушка встала в стойку на руках, а потом, сделав сальто, перепрыгнула на вторую лошадку. Сделала Карэхита это легко, словно бабочка, перепорхнувшая с цветка на цветок. Листик захлопала в ладоши. А Урторио, сделав зверское выражение лица, заговорщицким тоном, хрипло сказал Листику:

— Недолго ей прыгать осталось, Фаримито сегодня её таки распилит напополам!

— Как распилит?! — испугалась девочка и со страхом посмотрела на улыбавшегося фокусника, тот не расслышал, что говорил клоун девочке.

— Ржавой пилой! — трагическим шёпотом пояснил Урторио. При этом он начал заламывать руки так, словно пилить собирались его.

— Не верю! Не верю, — голосом прокурора произнесла Батар, обращаясь к клоуну. — Где правда жизни? Где сопереживание? Ты должен трепетать от ужаса, а руки, руки… Что ты их вывернул, словно в носу поковыряться собрался!

— У него трагизм появится, если ему гирю на ногу уронить, — мужчина атлетического сложения, легко подбрасывая, перекидывал большую и, наверное, очень тяжёлую гирю из руки в руку. Увидев, что Листик на него обратила внимание, он в замахе вверх выпустил завертевшуюся гирю из руки, и когда та начала падать вниз, поймал её на шею: — Хех!

— О–о–о! — восхитилась девочка, а польщённый атлет, широко разведя в стороны руки, в которых снова было по тяжёлой гире, поклонился девочке. Листик отвесила поклон в ответ и повернулась к Батар, доставшей ножи:

— Батар, а зачем Фаримито пилить Карэхиту?

— Номер такой, вернее, фокус. Карэхита залазит в ящик, а Фаримито будто её пилит, а потом раздвигает половинки ящика в стороны. В одной — Карэхита улыбается и машет руками, а во второй болтает отпиленными ногами.

— Как же она может болтать ногами, если ей ноги отпилили и они в другой половинке ящика? — удивилась девочка, с жалостью глядя на вставшую ласточкой на своей лошадке улыбающуюся девушку.

— Там ноги не Карэхиты, а Смоль, — засмеялась Батар, начиная подбрасывать ножи. Шесть ножей, завертевшись, превратились в блестящую ленту. Листик завороженно смотрела, Батар жонглировала ножами, заставляя их взлетать — то друг за другом, то парами, то по три штуки! Казалось, ножи просто висят в воздухе! И делала это девушка без всякой магии!

— Батар, а ты меня так научишь? — Листик протянула руку и поймала один нож, поймала ладонью за лезвие.

Ой! — испуганно выдохнула Смоль, а Карэхита спрыгнула с лошади и бросилась к девочке:

— Листик, ты не сильно поранилась!

Ножи Батар были такими острыми, словно они были предназначены не для жонглирования, а совсем для другого. Жонглёрша, тоже дёрнувшаяся к девочке, остановилась, но при этом как‑то очень внимательно смотрела на руку девочки, державшую нож.

— Батар! Ну разве так можно!.. У тебя же ножи острые, как бритва! Да помоги же…

Высокая девушка молча показала на руку Листика, если бы это была обычная девочка, то нож отрезал бы ей пальцы. Но даже бритвенно–острый нож не может пробить драконью кожу, если, конечно, дракон готов к тому, что его ударят. Листик поймала нож ладонью, но, не желая демонстрировать свои возможности, быстро перехватила его так, чтоб острое лезвие было зажато между ладонью и пальцами, не касаясь их. На ладонях девочки не было никаких следов крови.

— Ага! — Листик протянула нож Батар и снова попросила: — Научи меня так!

— Хорошо, только мы будем учиться не на ножах, а на булавах, — кивнула девушка. Она достала короткие палки с утолщениями на концах и стала показывать Листику, как надо жонглировать. Через полчаса девочка уже вовсю подбрасывала, но только четыре булавы, шесть у неё ещё не получалось.

А тем временем на натянутый на столбах канат ступила Смоль. Она осторожно пошла, балансируя веером. Неожиданно сделав кувырок, девушка едва не упала, но выровняла равновесие и затанцевала на канате, словно под ней была не шаткая и узкая опора, а твёрдый пол. Листик, забыв о булавах, с восторгом смотрела на танец Смоль. Девушка, сделав несколько пируэтов, снова закачалась, будто собираясь упасть, но это вышло у неё как‑то очень изящно, словно это было элементом танца.